Без разрешения - Эля Муратова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хватит!.. — практически умоляю.
Захар откладывает телефон. Встаёт, опираясь руками об стол. Смотрит на меня, в глазах — явная злость.
— Ты совсем дура, Мамаева, или как!? Ты собиралась вести это дело. Представительствовать в суде! В интересах Титана.
Смотрю на него непонимающе. Он на меня — поражённо. Качает головой.
— Ну, точно, дура. Ты его жена! Тут конфликт интересов налицо. Если Лисовецкий узнает…
Устало падает в кресло. Ненадолго роняет лицо в ладони. Проводит ими по лбу, зачёсывая волосы назад.
Сижу, не шевелясь.
— Всё. Иди, — говорит глухо. — От дела Титана ты отстранена. Пусть Павел зайдёт ко мне. Иди, я сказал! — повышает голос.
Меня долго упрашивать не нужно. Выхожу из кабинета на негнущихся ногах.
Глава 16
Альбина
Платье для праздничного фуршета мне одалживает Алёна. Буквально под пытками она заставляет признаться, почему я не собираюсь идти на корпоратив.
Узнав, что дело в наряде, категорично заявляет, что это «вообще не проблема». И как-то вечером после работы мы едем к ней домой, чтобы подобрать мне одежду.
Везёт нас тот самый суровый прокурор Литвинов, с которым Захар подрался тогда в приёмной.
Рядом с Алёной Лёша, как называет его моя коллега, совсем не выглядит строгим и холодным. И я сперва с трудом верю, что это один и тот же человек.
Мы забираем сына Алёны из школы, после чего Литвинов доставляет нас прямо к подъезду. Помогаю ребёнку выбраться из машины, слегка придерживая его тяжёлый рюкзак, набитый учебниками.
Краем глаза вижу, как прокурор нежно и трепетно касается губ Алёны своими губами. Затем кладёт руку ей на живот и что-то шепчет. Не в силах оторвать взгляда, наблюдаю за чужим счастьем.
Поднявшись в квартиру, Алёна предлагает мне чаю. Отказываюсь, так как время позднее. А ещё домой добираться.
На скорую руку Алёна вываливает на кровать содержимое своего шкафа.
Мнусь рядом, не в силах решиться и взять чужую вещь. Для меня это впервые. Полки моего гардероба в родном городе ломились от новых тряпок, исправно покупаемых мне сначала отцом, а потом — и мужем. Некоторые из них я даже не надевала ни разу. Сытая жизнь богатой девушки — моя прошлая реальность. В этой — я примеряю одежду с чужого плеча.
В итоге совместными усилиями останавливаем выбор на вишнёвом платье с острыми плечами и лёгкой драпировкой. Оно полностью закрыто по верху, что компенсируется довольно смелой длиной, выше середины бедра.
Мини я обычно не ношу. Мурат никогда не разрешил бы мне так оголять ноги. Но в последнее время нарушать запреты Мурата — моё любимое занятие. Поэтому платье я беру с благодарностью. В комплекте с ним идут остроносые лодочки и сумочка на металлической цепочке.
Алёна взбивает пальцами мои слегка растрепавшиеся волосы. Осматривает меня с головы до ног, чуть отстранившись, и поднимает два больших пальца вверх в знак одобрения. Я и сама вижу, что выгляжу неплохо.
В субботу, ровно в восемь вечера я стою у входа в ресторан, где проходит корпоратив Априори. Панорамные окна из тёмного стекла, сквозь которые пробиваются огоньки зажжённых в помещении светильников, создают волшебное ощущение сказки.
Администратор проводит меня в зал, в котором уже потихоньку собирается наш коллектив. Указывает мне на гардероб, где я могу оставить верхнюю одежду и переобуться. Иду туда, несмело осматриваясь по сторонам.
Во Владикавказе я редко, точнее сказать — никогда, не выходила «в люди» без сопровождения мужа. Подруг у меня особо не было. Все мои социальные связи и контакты внимательно изучались, и после — либо получали одобрение Мурата, либо нет. Чуть ли не единственное моё развлечение было — прогуляться по магазинам. И то вместе с водителем…
Мою работу муж, конечно, не одобрял. Поскольку я начала работать ещё до брака, ему пришлось с этим смириться. Негласно было определено, что это лишь до рождения нашего первого ребёнка. Потом я должна была выполнить своё женское предназначение — стать просто женой, матерью и хозяйкой семейного очага.
Закончив с переодеванием, возвращаюсь в зал. Настя машет мне рукой. Она уже сидит за столиком, заставленным всяческими закусками и напитками. Рядом с ней Паша, Люда из бухгалтерии, Захар и… стерва Отморская.
В данный момент она о чём-то говорит с Гордеевым, активно при этом жестикулируя. Запах её духов, отдающий старыми бинтами и йодом, буквально забивается в нос, стоит мне присесть за столик.
Захар держит в руках бокал. По виду в нём… шампанское. В первый раз вижу, что он пьёт что-то кроме своего кофе или спортивного изотоника.
Улыбаясь в ответ на слова Отморской, подносит напиток к губам. В этот момент его взгляд находит меня. Улыбка стекает с лица. Проезжается глазами, задерживаясь на мгновение где-то в районе моих бёдер.
Это даже не смущает меня, скорее — злит. Пусть вон на Отморскую так смотрит! Её грудь, зажатая в декольте белого атласного платья, так и норовит вывалиться прямо в салат.
Отведя взгляд, обворожительно улыбаюсь Паше, застывшему с приоткрытым ртом. Похоже, мой внешний вид произвёл на него впечатление.
— А где Алёна? — интересуюсь у коллег.
— Ещё не пришла, — весело рапортует Настя, двигаясь левее и освобождая мне место аккурат напротив Мудака Андреевича и белобрысой стервы.
Вешаю сумочку на спинку стула. Слегка придерживая платье на бёдрах, чтобы не задралось, присаживаюсь. Гордеев, нахмурившись, неотрывно следит за моими движениями.
Вечер проходит динамично. Вскоре после закусок выносят горячее. Я без особого аппетита ковыряю содержимое своей тарелки.
Паша, видя моё пессимистическое настроение, пытается развлечь меня анекдотами и просто смешными историями из жизни. Вяло улыбаюсь ему, скорее из вежливости.
Краем глаза вижу, как белобрысая стерва перебирает наманикюренными пальцами лацканы пиджака Гордеева. Ещё сядь на него, ага.
Ведущий, парень лет тридцати в рубашке задорного оранжевого цвета и фиолетовой бабочке, проводит стандартную конкурсную программу.
Благополучно отсидевшись за спинами коллег, прыгающих по сцене то с воздушными шарами, то в забавных мешках, подумываю покинуть это развесёлое мероприятие.
Свет в помещении давно приглушён, играет лёгкая танцевальная музыка. Уже порядком подвыпившие люди рассредоточились по группкам. Кто-то болтает о своём в сторонке. Кто-то — поднимает очередной тост. Другие дрыгаются на танцполе.
Наклонившись к Алёне, говорю негромко:
— Слушай, я, наверное, пойду.
Алёна, отвлекшись на вибрацию своего телефона, отвечает с заминкой:
— Я тоже скоро буду собираться, — улыбается, глядя
