Доля Пути: Долг - Константин Пирожков

Стены, трубы и потолок были покрыты ядовито-зелёной плесенью. На полу хлюпала жижа того же цвета. Я ощущал десятки взглядов и слышал еле уловимый шёпот со всех сторон. Смутные тени мелькали на краю зрения.

Подвал любого дома — это символическое воплощение скрытого от глаз чистых людей мира. Именно поэтому злобные духи, бесы и прочая враждебная нечисть выбирает подземный этаж, как плацдарм для дальнейшей экспансии. Вопреки суевериям и заблуждениям, бесы и их более сильные вариации не имеют отношения к демоническому слою Пекла. Они "рождаются" в подпространстве, между слоями Порядка и Смерти. Осколки душ грешников, воплощения людских страданий и проклятий... Теорий их происхождения множество. Кстати домовые и прочие духи-хранители тоже родом оттуда, но они чаще дружелюбны или нейтральны к людям. Такой вот баланс.

Я остановился, примерно определив середину дома, между вторым и третьим подъездом. Дотронулся до кристалла в браслете и передо мной начала формироваться Печать «Озарение». Я быстро отозвал из неё долю «Мост» и Печать, лишённая доступа к моей Воле, замерла в воздухе призрачным кругом, не активируясь. Далее, я развеял долю «Сол-ица», делающую Печать орудием против эманаций слоя Пекла. Круг задрожал, теряя стабильность, но я заранее изобразил долю «Живот», которую и поместил на свободное место. Эта доля, похожая на контур тела беременной женщины, как символ Жизни, направит энергию Печати на искоренение проявлений Смерти.

Круг из семнадцати долей замер и я впечатал его в пол. Гулко ухнуло будто от удара, мерзкая жижа зашипела, испаряясь. Готово. Теперь, стоит вернуть «Мост» в центральный сектор и Печать раскроется.

Продолжая удерживать на левой ладони долю-ключ, вынул из ножен «Клеща» и воткнул его в бетонную стену. Достал из потайного кармашка, на внутренней части пиджака, небольшой стеклянный флакон, размером со спичечный коробок.

Недавно вот, ругал незнакомого некроманта за непрофессионализм и разбрасывание собственной кровью... Но! Тут, как говорится, почувствуйте разницу. Во-первых, я заготовил эту кровь заранее, поместив её во флакон с "консервирующими" долями, и не собираюсь резать себя сейчас. Во-вторых, занимаюсь работой не по своему профилю, так сказать, к которой я ещё и не готовился, поэтому приходится импровизировать. Н-да, так себе оправдания... Ладно, я тоже не идеален.

Выдернув зубами затычку, я вылил часть содержимого на лезвие ножа. Кровь впиталась, словно вода в сухую землю. Четыре силуэта Бродяг возникли вокруг меня. Без помощников мне сейчас не обойтись. Отбросил флакон вперёд, одновременно раскрывая на нём долю «Сито». Прямо в полете, тара превратилась в облачко мельчайшей стекляно-кровавой взвеси.

На бесконечно долгую секунду, стихли шорохи и шёпот, прекратили мелькать тени — наступила могильная тишина. Будто большой хищный зверь замер, учуяв запах крови. Почему же «будто»? По подвалу прошла еле уловимая дрожь, а затем раздался леденящий печёнку вой, явно не животного происхождения. В такие моменты, всегда спрашиваешь себя: «Тебе больше всех надо?».

— Защищайте меня!

Главное достоинство Бродяг — они не переспрашивают и всегда выполняют приказы буквально. Когда из соседнего помещения раздался звук, похожий на цокот когтей по бетону, они даже не дёрнулись, продолжая перекрывать все возможные подходы к моей тушке. Я приглушил сияние «Светоча» — хищник должен почувствовать слабость жертвы.

Из проёма в следующее помещение выскочило... нечто многолапое, грязно-белое, похожее на... скелет гигантского паука?.. размером со среднюю собаку. ОНО остановилось на секунду, готовясь к прыжку, и я смог рассмотреть, что это и вправду паук, но "собранный" из костей крыс, кошек, собак... не хочу думать, кого ещё.

Сзади послышался звук, издаваемый ещё одним некроголемом, а первый — взвился в прыжке, оттолкнулся от стены, коварно меняя траекторию, и... Отлетел в полумрак следующей бетонной "коробки", от могучего удара одного из Бродяг. Эти ребята обладают фантастическими силой и скоростью.

Только вот, противников было гораздо больше. Трое некроголемов были лишь первой волной. Прямо из склизких стен, вырвались черные вихри — мелкие бесы пошли в атаку. Их уже пришлось встречать мне — «Грожью», напитанной светом «Ока». Я не торопился развеивать противников, только старался держать их на расстоянии, и Бродягам мысленно дал установку — обороняться не слишком активно. Я ждал, когда соберётся вся нечисть, терроризирующая мой дом или хотя бы большая её часть.

Стены и пол, вокруг меня, вспыхнули пламенем. Это не настоящий огонь, но "греет" он вполне чувствительно. Матерясь сквозь зубы, я призвал ещё и «Благо» с «Бочкой». Руки были заняты — одна держит «Мост», во второй нож, чтобы не терять связь с Бродягами — поэтому мне были доступны только присвоенные Вязи и доли. Тем лучше — не сорвусь и не приложу нечисть чем-нибудь ядрёным. Рано.

Одного "паука" Бродяги уже разорвали, остальные двое продолжали терзать нашу оборону. Бесы отвлекали внимание и создавали настоящую пургу из грязи и мусора. Призрачный огонь пылал. Наконец, густая тень затянула потолок и от неё, во все стороны, протянулись жгуты Мрака, как щупальца гигантского спрута. Лихо — главарь нечистой стаи — пожаловало на пиршество из самонадеянного человечка. Не бес, не дух Смерти и даже не проклятая душа. Лихо — это отражение людской злобы на слое Порядка. Зависть, черная обида, искренние пожелания зла другим людям — где-то там, в одном из подпространств, весь этот негатив воплощается в Нечто, которое обретает разум и возвращается на наш слой, за пропитанием. Ибо голод его — неутолим.

«Светоч» почти погас. Один Бродяга уже развеялся, получив слишком много урона. Я успел получить несколько царапин и ожогов. Пот градом катился по лицу и шее.

«Пора».

Я впечатал долю в центр Круга. Быстро сунул «Клещ» в ножны, одновременно закрывая глаза, приседая на колено и вкладывая всю Волю в активацию.

— Скройтесь! — отправил я оставшихся Бродяг обратно на их слой.

«Озарение» вспыхнуло так, что мне резануло по глазам, даже сквозь ладонь и закрытые веки. Меня, до звона, оглушил дикий многоголосый вой, шипение, скрежет, хруст...

Из подвала я выскочил, как иностранец из русской бани — резвым кабанчиком, матерясь и охлопывая себя ладонями, в попытках сбить несуществующее пламя. Кстати, дым от меня исходил настоящий — ошмётки нечисти, попавшие на одежду, также выжгло «Озарением». Снаружи — на лестнице и на входе в подъезд — стояли жильцы дома, в основном женщины всех возрастов, некоторые с маленькими детьми. Они отшатнулись от меня, кто-то взвизгнул, кто-то задел плечом подъездную дверь, которая гулко бомкнула, чем усилила пугающий эффект от моего появления. Найдя взглядом Муниру-опу, я начал «командовать парадом»: