Долина раздора (СИ) - Шкирич Анатолий Владимирович

Но уже в следующую секунду лапа бессильно разжалась. Тролль обмяк. Его пасть распахнулась, открыв дымящееся нутро.

«Ух… Во славу Ордена и все такое!»

Агатон облегченно вытянулся на спине. Потная подстежка и жесткий доспех в этот миг показались уютнее домашнего ложа.

Парнава

Рыночная площадь. Подходы к ней вечно забиты подъезжающими телегами. Отсюда уже с предрассветных часов по городу разносятся крики, звон, грохот, ржание и вой. Круговорот продавцов, товаров, покупателей и денег.

Матерящийся возница, понукающий конягу. Уронивший поклажу грузчик, которого под руку только что толкнула оглобля повозки. Голосящий купец, чей хрупкий товар только что рухнул в грязь. Юркий воришка, пытающийся стащить упавший пакет. И зевака, что забыл уже о своем деле и, прислонившись к лавке печатника, забавляется, пожевывая пирожок с подозрительным мясом.

Трое приятелей - Освальд, Ганс и Малыш Рой - пробирались сквозь толпу приезжих и местных, своих и чужих, людей, нелюдей и остальных «а-это-кто-такой-вообще» существ.

Тот, чью необъятную талию удерживал широкий пояс, толкнул долговязого:

- Вон те палатки, Ганс!

На окраине площади собиралась толпа, постепенно разделяясь на три очереди по числу палаток.

- Я все-таки не уверен, Рой, что нам стоит здесь маячить, - протянул верзила.

- Мы просто высказываем свою гражданскую позицию, - отчеканил крепыш, подталкивая вперед долговязого.

- Во имя всех богов! Освальд, если ты прочел какой-то там буклет и запомнил пару заумных фразочек, это не спасет тебя от гнева тех, кому твоя позиция не по нраву и в чьих руках будет меч, - пробурчал, закатив глаза, Ганс, но все же поплелся вслед за товарищами.

Приятели встали за косматой, то и дело завывающей старушкой. Очередь двигалась медленно, позади них другие люди и существа замирали в кажущейся неподвижной живой цепочке. Потянулись долгие минуты скуки.

Наконец старушка ускакала в сторону, открыв им стоящую возле палатки усталую женщину в чепчике и строгом синем платье. «Миссис Кретч» значилось на маленькой бумажке, приколотой к ее воротнику.

- Вы втроем? - миссис Кретч улыбнулась, попытавшись на миг стряхнуть свои заботы. - Рада вас видеть, товарищи! Приветствую вас на митинге! Вот, возьмите плакаты и листовки.

Она протянула им большой красный плакат из кучи лежащих на прилавке полотняных транспарантов. «Свобода, равенство и братство». В руки Гансу женщина так же впихнула три буклета и связку разноцветных ленточек. Долговязый принял эти подарки настороженно, словно связку болотных змей.

- Прошу вас занимать места у съезда на проспект, - миссис Кретч внимательно посмотрела на стоящих перед ней лоботрясов добрыми карими глазами. - Только умоляю, никаких противоправных действий! У нас мирный митинг. Мы добиваемся переговоров, а не погромов. Я очень на вас надеюсь.

Вдохнув, она также дала им три цинковых жетона:

- В крайней палатке вы получите согревающий напиток и тарелку с едой от наших меценатов. А теперь кыш, дайте уже пройти следующим!

Приятели вышли из очереди и направились к палатке с провиантом. Смахнув жетоны в коробочку, дородный гном в переднике протянул им три кружки с глинтвейном и по тарелке мяса с гарниром.

Получив паек, приятели начали оглядывать плотную толпу, уминающую гостинцы. Казалось, на площади собралась добрая половина жителей рабочих кварталов. С немалым трудом они сумели найти в сторонке незанятый пятачок за лавкой торговца рыба.

- Ладное бытие! - воскликнул долговязый Ганс, пригубив из кружки.

- А ладно быть еще лучше, - поддакнул Освальд.

Тем временем собравшиеся горожане начали разворачивать броские плакаты и выстраиваться вдоль ведущей к Замку улицы. Проезжающие мимо экипажи и повозки ускорялись, стремясь выехать, пока не образовался обычный затор. Пока пришедшие на площадь лишь весело болтали, похлопывали по плечам старых знакомых и обнимали родичей, справляясь о здоровье детей. Несколько групп нестройно затянули народные песни.

- Сборники лучших кричалок и речей! Купите и станьте лучшим оратором месяца! - сквозь толпу двигалась скрипящая тележка. Ее толкал тощий эльф в вязаной шапочке и кофте. - Памятные ленты участника митинга! Докажите всем знакомым, что вы были здесь и сейчас! Куклы Вуду всех аристократов и богатеев! Налетайте, пока они еще живы!

За спиной Малыша Роя возник тощий субъект в рыбацком плаще и низко надвинутой шляпе.

- О, я вижу перед собой отличных парней, что не упустят шанса заработать на халяву пару монет! - елейно произнес незнакомец, юркнув к ним в закуток.

В его раскрытой пятерне мелькнуло с полдюжины монет.

- И что же от нас стребуется? - настороженно поинтересовался Ганс.

- Да практически ничего, отдаю деньги за просто так, - ухмыльнулся незнакомец. - Всего то и надо, когда мимо проедет карета виконта Вальденгрейта - это которая с большим красным вепрем на фоне башни - кинуть в экипаж или в ее охранников пару камней. И все.

- Это мирная демонстрация, - недовольно пробурчал крепыш Освальд. - А ты, мил человек, нам нехорошую вещь предлагаешь.

- Да полноте, сударь, - махнул рукой незнакомец. - Сами прекрасно знаете, что виконт порядочная скотина. Намедни он приказал высечь своих наемных рабочих, которые прекратили работу на фабрике. Сколько еще вы будете спускать ему такие проступки? Вальденгрейт решил, что он над законом! Пора бы уже показать ему, что у улиц долгая память и свое собственное правосудие.

- Заманчивое предложение, - пробормотал Малыш Рой.

- Да и не за просто так, - пришлый опять сверкнул монетами.

- Пожалуй, мы могли бы найти им достойное применение, - уже уверенней сказал толстяк.

Тощий субъект обрадовано сунул ему в пятерню полдюжины монет.

- Только запомните, в ту, что с красным вепрем. И дождитесь, пока она поближе подъедет.

Пришлый поглубже надвинул свою шляпу и юркнул в толпу.

- И все-таки нехорошо мы поступаем, - Освальд задумчиво перекатывал на мозолистой ладони свою пару монет.

- Да успокойся ты, - буркнул Малыш Рой. - Спустим в кабаке, надолго к нам эти монеты не прилипнут. Легко пришли - легко уйдут.

Толстяк подхватил монеты с ладони товарища и сжал в своем кулаке.

- Да и нам даже не обязательно камни-то кидать, - подхватил долговязый Ганс. - Наверняка не только к нам он подкатил с таким предложением. Постоим в сторонке и все дела. Бумаг не подписывали - мы ничего не должны.

Освальд насупился, сжав кулаки и поигрывая желваками:

- Мне потом медовуха с этих денег поперек горла пойдет. Миссис нас попросила, чтобы все тихо, без крови прошло. Нехорошо нарушать слово.

- Екаранный бабай, - вздохнул толстяк. - Я иногда жалею, что вообще с тобой познакомился. Ладно уж. Давай сюда свои монеты, Ганс, и не надо делать вид, что забыл, куда их положил. Они в правом кармане твоих штанов.

Малыш Рой растолкал толпу пузом и поспешил вслед за незнакомцем. Тот уже обхаживал грузчиков с ремесленной слободы.

Тощий мужичок вздрогнул, когда мясистая лапа опустилась на его плечо.

- Ты это, извиняй, господинчик, но мы передумали, - Рой всучил в дрожащую ручку монеты.

Пришлый сжался еще больше и юркнул в толпу, не обращая внимания на возгласы раздосадованных грузчиков.

 - Гиблое дело, - бросил Рой в ответ на суровые взгляды парней с ремесленной слободы и направился к своим товарищам.

Тем временем людей стало больше, задние напирали на стоящих впереди, и первая линия митингующих уже захлестнула часть улицы. Освальд поднял над головой плакат, Рой скучающе двинулся рядом, а Ганс пристроился за спинами своих товарищей.

Из-за поворота выехало два экипажа с эскортом из пяти конных стражников. Рой различил фиолетовый сноп на первой карете и красную свинью на следующей. Скачущий впереди начальник караула встревожено оглядел взбудораженную толпу, но повернуть назад возможности уже не было. Рука стражника прыгнула к рукояти кавалерийского палаша, но тут же отдернулась.