Твой смертный грех - Чингиз Абдуллаев

Но детей Хаусман больше не хотел. Он справедливо рассудил, что появившийся ребенок может потерять отца еще в молодом возрасте. Отец Хаусмана умер от инсульта в пятьдесят шесть, а дед скончался от инфаркта в пятьдесят восемь. В их семье было слишком много гипертоников, и Роман Эдуардович не хотел играть в рулетку со своей жизнью, поэтому не настаивал на рождении новых наследников. К тому же Ирина тоже не горела желанием рожать в свои тридцать с лишним. А учитывая, что дочь уже была совершеннолетней, супруга становилась наследницей большого состояния Романа Хаусмана в случае его внезапной смерти.

Поэтому ее не особенно удивило отсутствие интереса мужа к успехам ее сына. Она снова подумала, что правильно поступила, удержавшись от знакомства Толика с приехавшим в Женеву Робертом Тумановым.

В ее спальне на тумбочке стоял роскошный букет, который Хаусман прислал ей в честь возвращения. Это было вполне в его духе. Он мог послать роскошный букет и забыть даже о времени ее приезда. В последнее время он вообще был более забывчив и раздражен, чем раньше. Ирина начала распаковывать чемоданы, чтобы разложить вещи по своим местам. Этот процесс доставлял ей своеобразное удовольствие, ведь она помнила времена, когда весь ее багаж состоял из одной небольшой сумки, в которой были смена белья и два платья, купленные на толкучке у метро.

Поздно вечером приехал Роман Эдуардович. Она ждала и боялась этого момента первого свидания с мужем после недельного отсутствия. Ей казалось, что он должен почувствовать перемены, происшедшие в ней за эту неделю. Она пропахла запахом Роберта, который, казалось, был неистребим. Но муж привычно поцеловал ее в щеку и рано улегся спать, сказав, что у него завтра важная встреча. Ирина облегченно вздохнула – ей так не хотелось притворяться именно в эту первую ночь. И только когда через несколько дней он наконец протянул ей руку, привычно дотрагиваясь до ее груди, она внутренне напряглась, не зная, как именно нужно реагировать. Но все прошло быстро и буднично, как обычно бывает у супругов, живущих вместе уже не первый год. Позже, сравнивая эти отношения с чувством к Туманову, она вынуждена была признать, что их встречи с Робертом не идут ни в какое сравнение с этим «выполнением супружеского долга» по-хаусмановски.

Роман Эдуардович был потомком немцев, которые много лет жили в Поволжье и которых переселили затем в Казахстан. Его дед служил переводчиком на войне, помогая советским офицерам общаться с пленными немцами. Отец работал в совхозе директором и умер в Казахстане, так и не уехав в Германию, куда после девяносто первого года потянулось большинство коренных немцев из различных республик бывшего Советского Союза. А сам молодой Роман приехал в Москву и поступил в политехнический, намереваясь сделать карьеру. Но неудачная семейная жизнь прервалась из-за отсутствия материальных возможностей, и бережливый немец Хаусман получил урок на всю жизнь. Возможно, поэтому он так терпеливо и тщательно выстраивал свою финансовую империю, стараясь не допускать обидных промахов или явных проколов в своей финансовой и предпринимательской деятельности. И хотя у него иногда возникали некоторые проблемы с налоговыми и таможенными органами, но у кого из крупных бизнесменов не бывает проблем подобного рода.

Через несколько дней произошло событие, которое запомнилось им обоим. Они даже не могли подумать, что подобная встреча станет такой запоминающейся.

Хаусман позвонил и сообщил, что сегодня вечером они ужинают вместе с Кирой и ее мужем – бизнесменом Николаем Берая. Супруг Киры был родом из Абхазии, но имел российское гражданство и всю свою сознательную жизнь прожил в Москве. Столик на четверых был заказан в «Ностальжи» на Чистопрудном бульваре. Ирина позвонила в парикмахерскую, чтобы успеть на укладку. К восьми вечера она подъехала к ресторану, где ее уже ждали Кира со своим мужем. Николай Георгиевич был мужчиной среднего роста, достаточно упитанным, мордастым, с крупным носом и широкими бровями. Два сына Киры походили на отца. Берая – ее второй муж, за которого она вышла десять лет назад, когда ей было двадцать пять. До этого, в двадцать два, она вышла замуж за банкира Вартаняна, но, родив дочку, довольно быстро с ним развелась. Ирина даже шутила, что ее подруга предпочитает выходить замуж только за кавказских мужчин. Первый был армянином, второй – абхазцем.

Кира была высокого роста, с красивыми длинными ногами, сводившими мужчин с ума. Не красавица, но достаточно привлекательная. Она умело использовала свою фактуру, нося достаточно откровенные мини, чтобы подчеркнуть стройность ног и фигуры, и рассыпая длинные волосы по плечам. Ее маленькие глаза становились достаточно крупными после соответствующего макияжа и хорошей косметики.

Они сели за столик, ожидая появления Романа Эдуардовича. Ресторан был достаточно популярным и считался одним из лучших в Москве. К тому же здесь была неплохая карта вин. Хаусман появился через десять минут, пожал руку Николаю Георгиевичу и уселся за столик рядом с Ириной, извиняясь за опоздание.

Выбор блюд и вина предоставили супругу Киры, который держал два ресторана в городе и неплохо разбирался в гастрономических изысках. Им уже подали легкие закуски и вино, когда в зал вошли трое мужчин. Хаусман бросил на них быстрый взгляд и кивнул, здороваясь с незнакомцами. Шедший впереди мужчина в ответ тоже кивнул. Увидев, кто именно вошел, Берая даже поднялся, чтобы поклониться и поприветствовать их. Трое гостей, среди которых выделялся невысокий мужчина с темным цветом лица, словно он был метисом, прошли в другой конец зала и сели за столик.

– Кто это? – спросила Кира у мужа.

– Тише, – одернул ее супруг, – не дергайся. Сиди спокойно.

Ирина молча посмотрела на мужа. Тот понял ее взгляд и тихо бросил:

– Потом.

– Что происходит? – недовольно спросила Кира. – Что с вами случилось? Почему вы оба так испугались? Кто этот тип, которому ты так кланяешься, Берая? Я могу узнать наконец, что здесь происходит?

– Замолчи! – строго оборвал Николай Георгиевич. – Не кричи и ничего больше не спрашивай. Это сам Оскар Ваганов. Я тебе о нем рассказывал.

– Тот самый Бразилец? – поняла Кира, оглядываясь на пришедших.

– Не смотри в его сторону, – прошипел Берая, – и вообще никуда не смотри, только на меня.

– Это и есть Бразилец? – не выдержав, теперь уже спросила Ирина у своего мужа. Она помнила, что он говорил ей о противостоянии этого типа с Робертом.

– Не нужно сейчас ни о чем говорить, – довольно резко оборвал ее Хаусман. Она удивленно посмотрела на него – за столько лет он никогда не позволял себе разговаривать с ней в подобном тоне, и нахмурилась.

– Почему он такой черный, этот бандит? – не унималась Кира.

– Тихо, идиотка, он может нас услышать, – прошипел Берая. – Заткнись наконец, пойми, что он очень опасный человек! Очень опасный!

Кира надула губы и обиженно отвернулась. Им принесли горячие блюда. Ирина решила, что тоже не будет разговаривать с мужем, раз он позволил себе такой тон, да еще при людях. Правда, в отличие от Берая он хотя бы публично не оскорблял жену, называя ее «идиоткой».

И в этот момент в зале ресторана появился Роберт Туманов. Ирина даже открыла рот от неожиданности, испугавшись, что он пришел сюда именно из-за нее. Но он даже не посмотрел в их сторону. Туманов тоже вошел в сопровождении двух мужчин, одного из которых она узнала. Это был тот самый громила, который летел вместе с ними в Швейцарию и потом возвращался вместе с ней.

– Вот и еще один тип, – невесело заметил Берая. – Кажется, нам нужно уходить, Роман Эдуардович, сейчас здесь будет жарко.

– А это еще кто? – спросила Кира, повернувшись наконец к мужу и осматривая вошедшего Туманова.

– Роберт Туманов по кличке Отшельник, – тихо проговорил Николай Георгиевич, – основной конкурент Бразильца. И все об этом знают. Я думаю, нам лучше отсюда уйти. Они могут начать стрелять прямо в ресторане.

– А он симпатичный, – с одобрением заметила Кира, – гораздо лучше вашего Бразильца.

– Я тебе сказал, чтобы ты не произносила этой клички, – сквозь зубы процедил Берая. – Хватит уже! Я не знаю, что сейчас будет, но нам лучше уйти прямо сейчас.

– Уже поздно, мы не успеем выйти, – сказал Роман Эдуардович. – Сидите спокойно и не дергайтесь. Если сейчас выйдем, все сразу поймут, почему мы это сделали.

Ирина с замиранием сердца следила за Робертом. Тот прошел к другому столику, стоявшему в десяти метрах от стола, за которым сидел Бразилец, и уселся за ним, двое его телохранителей расселись по сторонам. Сидевший рядом с Бразильцем сопровождающий что-то шепнул ему на ухо, и тот, подняв голову, посмотрел в сторону пришедших. Туманов почувствовал этот взгляд и повернулся.

Если бы взгляды могли исторгать огонь, они сожгли бы все помещение ресторана. Оба соперника, не скрывая своей ненависти, смотрели друг на друга, и ни один не опускал глаз, словно решив выиграть это необычное состязание.