Астронавты. Пленники Сумитры - Рина Грант

Тимур выдохнул как можно осторожней и еще раз высунул нос из-за угла. К столику охранника медленно приближались два робота. Один шел впереди, неся папку с бумагами. За ним топал второй, толкая перед собой каталку с прицепленной к ней штангой капельницы. С нее свисал пластиковый пакет, наполненный чем-то темно-красным. От капельницы шли две тонкие, наполненные этой темной жидкостью трубки и скрывались под одеялом, покрывавшим до самого носа небольшое тело человека на каталке. Тело ребенка.

Двое остановились. Вахтер устало приподнял голову.

– Что-то поздно вы сегодня, – сказал он.

Первый положил ему на стол папку.

– Для регистратуры, – сказал он. – Оцифровать и заархивировать. Подлинник уничтожить. На случай угрозы.

Вахтенный кивнул, принимая бумаги. Он развернулся во вращающемся кресле и кинул папку на полку полупустой этажерки за своей спиной.

– Какой еще угрозы! – пробурчал он, поворачиваясь обратно. – Все, что могло случиться, уже случилось. Чем он думал, почему не вызвал корабль, когда началась эвакуация? Сидим теперь тут и ждем, чтоб смерть сама с неба свалилась.

Второй робот пнул ножку каталки, ставя ее на тормоз. Вышел из-за нее и подошел к столику, нависнув над ним своим трехметровым телом. Тимур увидел ясно на его груди намалеванный красный крест.

– Хозяин говорит: торопиться некуда, – прогудел низкий бас, треща в динамиках.

Вахтер фыркнул.

– Конечно, некуда! Эвакуироваться уже не на чем! Мы и так всю жизнь на его фантазии просадили!

Робот с красным крестом стоял неподвижно. Затем наклонился ближе к столу охранника.

– Сегодня утром хозяин отдал приказ. Нужно…

Вахтер воровато оглянулся, и Тимур стремительно отпрянул, больно ударившись лодыжкой об угол плинтуса. Он сжал зубы, подавляя стон, и не слышал, что робот говорил дальше.

Прослушал самое главное! Тимур чуть не ударил себя по лбу, но вовремя опомнился.

Когда он снова выглянул, двое уже приблизили каталку к выходу. Тимур сощурился и внимательно следил, на что будет нажимать охранник. Тот пробежался пальцами по коврику клавиатуры, набирая комбинацию, и стукнул на ввод. Дверь отъехала в сторону. Свежий ночной воздух, обогащенный кислородом, заполнил вестибюль.

Проклятие! Тимур сжал кулаки. Нужно знать комбинацию. Ну что ж, он ее узнает. Причем как можно скорее: неизвестно, сколько у него самого осталось времени.

Двое толкнули каталку. Она качнулась на пороге, и одеяло соскользнуло на блестящие светлые плиты пола. Робот заскрипел суставами и нагнулся его поднять.

Но Тимур на него не смотрел. Он не сводил глаз с перебинтованного тела на каталке, в переплетении шлангов и проводов, которые тянулись к помигивающим лампочками приборам. Еще мгновение, и он узнал бледного светловолосого мальчика.

Бритая голова упала набок на тонкой подушке, повернувшись к Тимуру. Блестящие белки глаз бессмысленно уставились на него из опутавших лоб разноцветных проводов и трубок.

Тимур вернулся в свою комнату так быстро, как его только несли подгибающиеся от слабости ноги. Дрожа от холода, он забрался в постель и слушал, как понемногу успокаивается колотье под ребрами. Так он лежал, глядя в потолок, стараясь не думать об увиденном.

В одном он был прав с самого начала: времени, кажется, у них в обрез.

Хрустя битым стеклом, Илья помог незнакомцу выбраться из витрины разгромленной аптеки в ночную тьму. Вцепившись Илье в локоть, тот охал и неуклюже терял равновесие, шурша набитым лекарствами пакетом. От человека пахло помойкой и машинным маслом. Жиденькие темные волосы торчали из-под военного вида фуражки. На незнакомце был земной серо-зеленый камуфляж, бесполезный на каменистых ландшафтах Сумитры. Через плечо болталась противогазная сумка. Из нее торчала новенькая военная кислородная маска.

И где-то Илья его уже видел…

За углом косо стоял под фонарем облепленный грязью синий фургончик. Человек поставил свои пакеты на заднее сиденье кабины и повернулся к Илье, продолжая начатый разговор.

– Ни черненького, никакого здесь не было. Тут не то что детей, тут и взрослых-то не докричишься. – Человек шмыгнул носом и втиснулся на узкое сиденье. – Кто успел – все слиняли. А кто не успел… – он развел руками. – Каждый выживает как умеет. Естественный отбор! – Он хохотнул довольно и кивнул на сиденье. – Садись давай.

Илья в последний раз оглянулся на зияющий тьмой вход в аптеку. Распахнул переднюю дверцу и протиснулся на пассажирское сиденье.

Человек сопел, всовывая магнитный ключ в щель зажигания. Может, космопортовский? Да, пожалуй, так. Только вот имени его Илья не мог вспомнить. Вроде кто-то из менеджмента. Они там все на одно лицо, в пиджачках и при галстуках. Илье вечно приходилось им техника вызывать – сами они и лампочку ввернуть брезгуют.

Негромко заурчал мотор. Фургончик двинулся по дороге к зияющему тьмой разбитому люку купола.

– Переночуем у меня, – плевался ему в ухо слюной человек, – схрон мой тут неподалеку. Все вы тогда надо мной смеялись – а он и пригодись! Это же надо! – он захихикал и хлопнул Илью липкой ладонью по плечу. – А с утра на поиски пойдем, – зашептал он. – Парнишка-то твой далеко не отошел, ножонки-то короткие, слабые. Знаешь что? – он перегнулся через спинку, заглянул Илье в глаза. – Может, он в старом поселке, пацан-то твой! На вышку нагнетателя от стрекунов забрался и сидит. Или слезть не может.

Илья вздрогнул, отвел глаза от дороги на зарастающее темной щетиной лицо космопортовского менеджера – да, он точно видел этого чудика раньше, только имени не помнил.

– Вот тут я, – пробубнил менеджер сквозь маску минут через десять. Илья всмотрелся. Зажимающий переносицу край маски мешал присмотреться. Фары прорезали тьму за ограждением, бросающим угловатую тень на недвижные останки мертвых деревьев внизу под насыпью. Еле слышный шепот доносился из-под их кривых черных ветвей.

Только новой атаки стрекунов ему и не хватало. Илья скосил глаза на перевязанное предплечье. Обрабатывать рану и накладывать повязку в разграбленной аптеке пришлось самому: его новый приятель побледнел, увидев засохшие потеки крови на коже, и вышел наружу, как он выразился, «покараулить».

– Ну, – просипел мужик, открывая дверцу фургона, – давай найди попробуй!

– Что найди?

Илья вылез из машины и прищурился во тьму. Новый знакомый отстранил его и полез через ограждение. Тяжело спрыгнул вниз, под насыпь, и замахал Илье:

– Прыгай давай!

Потом шли по невидимой тропе среди кривых стволов. Менеджер дышал под маской тяжело, всхлипами, светил под ноги дорогим фирменным фонариком. Влажная земля под ногами чмокала, отпускала неохотно.

Минут через пять Илья начал вытирать рукавом лоб и шмыгать носом. Маска запотела и мешала дышать. Менеджер впереди шел уверенно, рассекая тьму лучом фонарика. Илья оскальзывался, но не отставал.

Менеджер бубнил сквозь маску, явно обращаясь к Илье, но доносились только обрывки фраз:

– Я уже после аварии начал готовиться… думаю, опять рванет, разнесет все к чертям… или новый катаклизм… один раз уже было, Киак близко подошел и полпланеты спалил, а вдруг опять подойдет?

– Это полмиллиона лет назад было, – заметил Илья.

Менеджер оглянулся, закивал:

– Вот и я про то же! По закону больших чисел, опять может случиться! Значит, надо готовиться, – и продолжал бубнить, про запасы, про генератор, но Илье картина была уже ясна. После той давнишней аварии, говорили, округа кишела такими выживальщиками, постапокалиптиками, которые скупали в магазинах соль и спички и мастерили самодельные генераторы на велосипедном ходу, ожидая нового взрыва. И отговорка была та же самая: «Один раз случилось – значит, может случиться опять».

Ну конечно! Илья споткнулся и сбился с шага. Вот теперь он его вспомнил. Действительно, в свободное от создания запасов время этот чудак работал менеджером в космопорту. Мартина как-то на него Илье указала. Добавила, что до аварии он был управляющим на комбинате, но потом уволился: слухи о нем якобы среди рабочих пошли нехорошие. Что-то связанное с аварией, но что именно – Мартина ему тогда не сказала, а снова перевела разговор на свою Лили…

И зовут его… длинное какое-то имя… Ипполит? Илларион? Иннокентий?

Вдруг мужик остановился. Подозрительно оглянулся на Илью. Что-то в нем изменилось.

Он облизнул губы.

– Прости, – полез в карман и вытянул длинную темную тряпицу, сделал шаг к Илье. – Здесь никто еще не бывал. Дай глаза завяжу, – он перехватил тряпицу обеими руками и потянулся к его голове. В глазах у него блеснула жадная искорка.

Илья хотел было увернуться, но передумал. Пусть играется. Заодно и он проверит, не забыл ли старую подготовку.

Хилые влажные руки человека пахли дезинфекцией. Он стянул узел на затылке Ильи, прихватив волосы, – Илья поморщился, хотел увернуться, но чувствовал, что его раздражать не надо. Тревога за Тимура толкала вперед.