Непорочность - Сюзанна Форстер

– Суитуотер – первый город, который попался мне в пути на восток, а все, что было до него, – уже история. Я ничем не отличался от здешних уличных мальчишек. В семнадцать уже был панком и успел отсидеть срок. Надо было сматываться, только я недалеко ушел. Куда уйдешь без денег! Мне повезло: Бен Мерфи как раз искал продавца запчастей. Это он посоветовал мне поступить в семинарию.

Что ж, неплохое начало разговора, но тут появилась официантка и все испортила. Сухопарая, старообразная, непрерывно жующая жвачку, с дежурной улыбкой на лице, она поставила на стол тарелку с рыбой и, подняв кофейник С ярко-зеленым ободком, спросила:

– Еще кофе?

– Мне. И покрепче. – Блю пододвинула чашку и вздохнула, наблюдая, как кофе заполняет ее. Еще немного, и ее нервы успокоятся. Еще чуть-чуть кофеина и сахара, И она почувствует себя прекрасно.

Рик от второй порции отказался. Однако Официантка улыбнулась и все равно налила ему кофе. «Откуда тебе знать, что для тебя полезно казалось говорила она. – Ты просто парень, Да еще и священник к тому же».

– Надеюсь, вам понравится рыбка, произнесла она, лукаво усмехаясь.

Блю посмотрела на отца Рика Карузо. Они улыбнулись друг другу – Блю в жизни не видела более грустной и обаятельной улыбки, чем у Рика. Сердце ее сжалось, и она совершенно ясно поняла опасность влюбиться грозит не только Кардиналу Фэнгу.

Обычный лифт не поднимался на Двадцатый этаж вызывающе роскошного «Претт-Андерсон Билдинг». Попасть туда можно было только на специальном лифте и только в сопровождении охранника, знавшего код замка. Говорили, что салон красоты, расположенный на этом этаже, обслуживает только самую избранную публику начиная с таких кинодив, как Деми Мур и Шерон Стоун и кончая знаменитыми женщинами-адвокатами, а также жен Миллионеров, глав иностранных Государств и королей. Самые невероятные слухи ходили об уникальных услугах, которые оказывали только здесь. Если верить слухам, экзотические процедуры древней восточной медицины сочетались здесь с достижениями биохимии следующего тысячелетия. Здесь пользовались травяными настоями, от которых лишние граммы таяли как снег, а благодаря электроиглоукалыванию отпадала всякая необходимость в пластических операциях. Даже самые обычные процедуры – такие, как массаж и обертывание, – в этом салоне были намного действеннее. И уж совсем невероятное: утверждали, что молодость женщины и детородный период можно продлевать сколь угодно долго при помощи чудодейственных снадобий, о которых в Управлении по контролю за лекарственными препаратами и слыхом не слыхивали, и что определенные гомеопатические средства усиливают сексуальное влечение.

IIоговаривали даже о малоизученных процедурах – вживлении электродов, позволяющих испытывать удовольствие самыми различными способами, включая и стимуляцию нервных каналов. Вопрос об официальном признании таких процедур не заострялся, потому что влиятельных клиентов не волновало, одобрены они или нет. Официальные же власти смотрели на деятельность салона сквозь пальцы, потому что или сами пользовались его услугами, или посылали туда своих жен. А охрана такова, что и муха не пролетит.

Мэри Фрэнсис в число избранных не входила. До этого дня она никогда не слышала о салоне. Для нее «Претт-Андерсон Билдинг» был просто роскошным зданием В Сенчури-сити, одном из наиболее престижных районов Лос-Анджелеса, где проводили время самые красивые и влиятельные горожане, занимаясь тем, чем такие люди обычно занимаются. Мэри Фрэнсис ничего не знала о тайнах богатых мира сего.

И вот теперь это должно было измениться.

Охранник, высокий гибкий азиат в обмундировании защитного цвета, ни разу не взг-лянул на нее, пока они поднимались наверх в огромной, сияющей зеркалами и позолотой кабине лифта. Взгляд его был устремлен в пол, что напомнило Мэри Фрэнсис о монастырской практике, – Послушниц заставляли все время опускать глаза. Только вид охранника с опущенными глазами был не покорно-кроткий, а скорее зловещий. Мэри Фрэнсис интуитивно чувствовала, что мимо его внимания не прошла ни одна мелочь, не говоря уже о ее возбужденном состоянии.

Если бы ей пришлось составлять устный портрет оперативника, она описала бы этого охранника.

– Молчаливый, мрачный, источающий смерть. Одно неверное движение, и она застынет навсегда. Он не будет выяснять, что да почему. Огромная ручища в одно мгновение сожмет ей горло, и шея хрустнет, как зубочистка.

«Успокойся, Мэри, – сказала она себе. Ты просто слишком много смотришь телевизор». Мэри Фрэнсис не раз задумывалась, не может ли постоянный просмотр якобы «прямых» полицейских шоу вызвать параноидальные фантазии. Она пристрастилась к этим передачам после монастыря. Впрочем, она прекрасно понимала, что ее тревожные предчувствия имеют иную почву. Интуиция настолько обострилась после долгих часов медитации и созерцания, что Мэри Фрэнсис безоговорочно ей доверяла. Вот и сейчас она чувствовала опасность. Она понимала, что еще никогда не встречалась с такой опасностью, даже в своем воображении.

Лифт замедлил ход и остановился настолько плавно, что Мэри Фрэнсис даже не сразу поняла, что они уже приехали. Когда охранник набрал нужную комбинацию цифр и двери открылись, любопытство пересилило страх. Получив послание из агентства, она отыскала адрес салона в электронной записной книжке, принадлежавшей либо Блю, либо Брайане, и оказалась перед непростым выбором: следовать или нет полученным указаниям.

«Немедленно отправляйтесь в салон красоты, где вас „приведут в порядок“, – гласило послание. Если справитесь с этим делом, вы войдете в историю».

Дожидаясь Блю, она постаралась вспомнить, что та рассказывала ей о салоне. Она упомянула о нем случайно, но даже из того немногого, что Мэри Фрэнсис запомнила, она поняла, что к маникюру и педикюру онемеет отдаленное отношение. Здесь обслуживали девушек из агентства сопровождения. Не исключено, что салон связан с мафией.

Двери бесшумно распахнулись, подобно занавесу бродвейского театра, открывая взору коринфские колонны светло-зеленого мрамора и прохладные синиебассейны. Прямо напротив дверей лифта находилось IIриемное помещение в форме полумесяца, отделенное алебастровой балюстрадой и изящными кентийскими пальмами. Окружающая обстановка напоминала декорации к фильму «Греческий магнат», основанному на жизнеописании Онассиса.

– Добро пожаловать на остров фантазий! – приветствовал ее звучный мужской ГОЛОС. Низкий смех рассыпался вокруг, подобно барабанной дроби.

… Непорочность.

Однако Мэри Фрэнсис еще не была готова выйти из лифта. Выглянув из дверей, Она осмотрелась и увдела человека, которому, очевидно, принадлежал голос.