Мины замедленного действия: размышления партизана-диверсанта - Илья Старинов

Предполагалось опубликовать еще одну книгу в следующем году. Я готовил рукопись по заказу «Воениздата». Мне уже выплатили часть гонорара, но на рукопись поступило три отрицательных рецензии, и ее отложили, правда, гонорар оставили. Потом Хрущев был снят, и о ней вообще забыли. В редакции она пролежала лет двадцать и была опубликована в 1988 под названием «Пройти незримым».

Глава 11. Тридцать лет спустя

В начале августа 1967 года меня срочно вызвали в редакцию «Пионерской правды» и там главный редактор Нина Чернова показала мне приглашение поехать в Югославию вместе с группой пионеров. Приглашал Иван Хариш.

Мы встретились вновь спустя 30 лет. Его знал и уважал весь народ Югославии.

За тридцать лет разлуки Иван Хариш сильно изменился. Тогда он начал свой боевой путь партизана-диверсанта в качестве моего переводчика. Будучи мастером по дереву и электромонтером, он быстро освоил премудрости диверсионной техники и тактики. Тогда ему было меньше 30 лет, но он успел поработать в Канаде, где освоил английский и французские языки. Был и в США, но за участие в стачках его выдворили из страны. Он уехал в Мексику, где выучил испанский, потом уехал в Эквадор. Это было еще до войны в Испании.

В Югославии Харишу довелось учиться только четыре года, но он отлично учился, а потом освоил деревообработку и бытовую электротехнику. Работы в своей стране он не мог найти, и потому вынужден был зарабатывать на хлеб насущный за рубежом.

Когда начался фашистский мятеж в Испании, Иван Хариш, преодолевая все преграды, добрался до Альбасете и ждал назначения в одну из интербригад. В январе 1938 мы при содействии Андре Марти и участии Я. Н. Смушкевича стали собирать отряды партизан-диверсантов; одними из первых были югославы, чехи и словаки, поляки и финны, а потом немцы и представители других народов.

Хариш рассказал, что самодельной миной пустил под откос первый воинский поезд оккупантов. Осуществил ряд крупных диверсий, стал замом Тито по диверсиям, народным героем, генерал-майором. Его группа выросла в бригаду, пустила под откос 163 поезда, разрушила 72 моста длиной от 8 до 120 метров, уничтожила 870 вагонов, в том числе 32 бронированных и 23 цистерны, убила много вражеских солдат и офицеров, в том числе 1 генерала, полковника и подполковника. Нанесла врагу много другого урона. При этом за 40 месяцев борьбы потеряла 78 человек.

— Я и мой друг Иван Карбованец при первой возможности уже в мае 1939 года бежали из лагеря. Ни оружия, ни нужных документов у нас не было. Одеты мы были в добротную испанскую республиканскую военную форму. Первый день побега был особенно тяжелым. Спрятались в винограднике. Хорошо, что никто к нам не заглянул. Как только потемнело, пошли в маленький хуторок. Противно лаяли собаки. Мы решили постучать в окно одного, как нам казалось, самого бедного дома. На вопрос хозяина — Кто тут? — Я на ломаном французском языке ответил, — «Заблудились! Пожалуйста, продайте чего-либо съестного. Деньги у нас есть, мы заплатим».

Хозяин открыл окно и, посмотрев на нас, изрек:

— Опять из лагеря бежали?

— Да! — признались мы.

— Поймают вас в таком одеянии.

Действительно наше обмундирование было почти новым и оно нас выдавало.

— Помогу, — сказал хозяин, и он рискнул дать нам какие-то завалявшиеся пиджаки, линялые плащи, даже две шляпы.

Мы превратились в цивильных с сохранившимися у нас мексиканскими документами. Больше того, добрый хозяин дал нам булку хлеба и кусочек сыра. И все же вначале мы шли только в темное время на восток, а днями скрывались. Между тем началась уборочная. Мы рискнули предложить свои услуги. Началась Вторая мировая война, мобилизация и потребовались рабочие руки. Нашлась и для нас работа по специальности. Связались с подпольем. В апреле немцы оккупи — ровали Югославию и мы решили туда прорваться через Германию. Вот тут нам и пригодились мексиканские документы. Опять работа у немцев. А им рабочие руки были очень нужны.

Хозяин мастерской очень нуждался в рабочих, и работали мы по 10–12 часов в сутки. Я предложил привести хороших рабочих из Югославии. Хозяин согласился и оформил мне документы в Хорватию, а моему другу в Черногорию.

— Не обманите, — предупредил тучный владелец предприятия.

— Не подведем! Вы ведь хорошо платите.

И я благополучно добрался до Хорватии, быстро нашел друзей. Достали все, что нужно и изготовили килограмм 50 самодельной взрывчатки, которая могла взрываться и без капсюля. И в ночь на 9 сентября Иван Хариш со своей группой пустил под откос с помощью самодельной мины воинский эшелон на кривом участке насыпи вблизи поселка, где проживали предатели. Целый батальон немецких войск был разгромлен. Потом мы побывали на месте крушения, где была уже мемориальная доска и фото. Так началась боевая деятельность Хариша.

Через некоторое время Иван, после ряда удачных диверсий на путях сообщения, решил нанести удар по предателям и оккупантам. Переодетый в форму офицера усташа (хорватские националисты), он проник с портфелем, а в нем была заложена бомба, в театр, где должен был состояться торжественный концерт для господ офицеров. Хариш сдал в раздевалке пальто, хотел сдать и портфель, но «раздумал» и взял с собой, показав бдительному гардеробщику, что в портфеле только одни бумаги. На самом деле это была хорошо замаскированная мина замедленного действия. В партер вошел заблаговременно. Соседями, слава богу, оказались офицеры фашистской Италии. Когда до начала осталось около 5 минут, Хариш попросил соседей посмотреть за портфелем и сказал, что он вынужден пойти в «то место, чтобы избавиться от накопившейся жидкости» и, прикрыв портфель фашистской газетой, Хариш вышел из партера, а затем и из театра. Еще перед самым началом концерта здание театра как бы вздрогнуло, донесся глухой взрыв. Началась паника.

В Югославии Хариш показал мне укрытия партизан. Здесь они скрывались во время карательных операций. Это были подземные галереи со спальнями, госпиталями. Правильный вход они всегда прикрывали минами-ловушками. Я пожалел, что в наших условиях таких укрытий не было.

В 1967 году я встречался с Тито. У нас был длительный разговор. Тито говорил, что русские не использовали всех преимуществ партизанской войны. Если бы было единое руководство партизанского движения, если бы были сохранены кадры и не перебрасывались в тыл врага неподготовленные люди, немец никогда не подошел бы к Москве. Тогда же он сказал, что в ходе Второй мировой войны Сталин допустил ряд крупных стратегических ошибок:

Во-первых, несмотря на всю очевидность вероятности нападения Германии не принял своевременных мер к отражению нападения. Во-вторых, не принял мер к тому, чтобы советские войска, оказавшись в тылу противника, перешли бы к партизанским действиям. Простились с Броз Тито мы ненадолго, рассчитывая на новую встречу, но она не состоялась.

В 1980-е годы я опять начал преподавать на кафедре Военного Института МВД СССР и преподавал до 1984 года, когда мне, наконец, присвоили звание профессора.

Еще и сегодня я не могу писать о том, где работал после. Скажу об одном: я обучал китайцев, кубинцев и многих других.

С гордостью могу сказать, что мои ученики успешно действовали в Италии (ими был повешен Муссолини[40]). По свидетельству японцев, сопротивление китайских партизан в значительной мере помешали им активно вести войну против Советского Союза. Поэтому, когда началась война против Японии в 1945, мы быстро справились с ней именно благодаря помощи китайских партизан.

Один из известнейших китайских партизан был воспитан В. К. Блюхером. Они очень умело использовали мины. После китайцев наиболее продуктивно использовали мины вьетнамцы. Американская армия не проиграв ни одного сражения во Вьетнаме, потеряла 70 % техники в стычках с партизанами. Они вынуждены были позорно уйти оттуда.

Я горжусь своими учениками.

Часть II. Упущенные возможности

Командованию вражеских войск пришлось у себя в тылу практически создавать второй фронт для борьбы с партизанами, на что отвлекались крупные силы войск. Это серьезно отразилось на общем состоянии германского фронта и в конечном счете на исходе войны.

Глава 1. Определение понятий, роль и значение партизанской войны

Классическое определение понятия «партизанская война» дал в начале XIX века известный русский партизан и поэт Денис Давыдов.[41] Он писал:

«Партизанская война состоит ни из весьма дробных, ни первостепенных предприятий, ибо занимается не сожжением одного или двух амбаров, не сорванием пикетов и не нанесением прямых ударов главным силам неприятеля. Она объемлет и пересекает все протяжение путей, от тыла противной армии до того пространства земли, которое определено на снабжение ее войсками, пропитанием и зарядами, через это, заграждая течение источника ее сил и существования, она подвергает ее ударам своей армии обессиленною, голодною, обезоруженною и лишенною спасительных уз подчиненности. Вот партизанская война в полном смысле слова».[42]