Нежный супруг олигарха - Дарья Донцова

– Они приняли ее за Карлушу! – подпрыгнул Кирюшка.

– Точно! – осенило меня.

Полгода назад к нам приезжала в гости Светка Милёва, которая прихватила с собой Карлушу, большого говорящего попугая. Сначала наши собаки приняли птицу в штыки, но затем ситуация начала меняться. Умный Карлуша за один день выучил клички псов и заорал:

– Муля, сюда! Феня, живо! Рейчел, ко мне!

Стая просто ошалела от недоумения – что-то маленькое, в перьях, а командует по-человечески. Первой начала слушаться Карлушу Феня (она, как я уже говорила, самая трусливая и покорная), а последней сдалась Рейчел. Со стаффихой, кстати, случилась трагикомедия. Через неделю после появления Карлуши я, придя домой, заметила, что псина тяжело дышит. И на прогулке она не носилась, как сумасшедшая, а еле-еле таскала ноги. Немедленно вызванный ветеринар развел руками.

– Стаффордшириха здорова, как корова, но, похоже, она занималась физкультурой – очень устала.

В крайнем недоумении я проводила доктора. И решила отвезти Рейчуху в клинику. Ну правда, с какой стати псина лежит без задних лап? В отличие от только что ушедшего доктора, я великолепно понимала: приседание со штангой на могучей шее не является любимым досугом собаки, да и нет у нас дома ни гантелей, ни «блинов». Решив сначала прогреть машину, я спустилась вниз, завела мотор, поднялась наверх, открыла незапертую дверь в квартиру и вдруг услышала громкий голос Сережки:

– Встать, лечь, сесть. Встать, лечь, сесть!

Изумлению моему не было предела. Я хорошо знала, что старший сын Катюши на работе, более того – только-только с ним советовалась, в какую клинику лучше отвезти больную собаку, и вот теперь четко слышу знакомый баритон:

– Встать, лечь, сесть. Встать, лечь, сесть!

На цыпочках я подкралась к гостиной и заглянула в комнату. Перед глазами развернулась изумительная картина.

Бедная Рейчел, тяжело дыша, выполняла приказы. Она ложилась, садилась, вскакивала, ложилась, садилась, вскакивала… а командовал ею наглый Карлуша. Хитрая птица ловко имитировала голос Сережки, которому Рейчел подчиняется безоговорочно. Если я крикну: «Ко мне!» – то стаффиха сначала поразмыслит, а потом медленно потащится на зов. А приказы Сережки Рейчел выполняет со скоростью звука. Уж каким образом Карлуша понял, чей голос следует имитировать, осталось загадкой. Представляете, что творилось в мозгу Рейчел? Хозяин ушел на работу, она его честно проводила до двери, пошла в гостиную поваляться на диване, а Сергей тут! Правда, его не видно, зато великолепно слышно.

С тех пор я абсолютно уверена: птицы намного умнее, чем о них думают. Карлуша, например, вдоволь наиздевавшись над стаей, начал швырять собакам конфеты. Попугай ловко открывал задвижку на клетке, вылетал из проволочного укрытия, садился на стол, орал: «Все сюда! На, на…» – и принимался сбрасывать на пол сладости.

Через день мопсы, двортерьер и стаффиха сидели неотлучно в столовой, повизгивая от вожделения – морды собак были повернуты к клетке, а гадкий Карлуша томил новых друзей, словно примадонна фанатов. Он чистил перья, грыз зернышки, хлопал крыльями и вылетал наружу, только когда бедная Адюша, не выдержав нервного напряжения, валилась без чувств на бок.

Карлуша стал лучшим другом псов, и они очень горевали, когда Светка ехала домой. И вот теперь появилась утка. На собачьих мордах светилась надежда: может, и эта птичка угостит их конфетами?

– Готово? – спросила Милена, входя на кухню. – А почему едой не пахнет? Ой! Это что? Что? Что?!

– Кто, – уточнила я. – Утка. Она ожила.

– Катастрофа! – завизжала Бахнова. – Лампа, скорей убей дичь! Вадик уже в пути! Вот горе! Дай ей по башке молотком! У вас есть забивалка? Ну, не стой как истукан!

– Беги, Рейчел! – завопил Кирюша.

Стаффиха, учуяв опасность, ломанулась в коридор, утка закрякала, но осталась сидеть у нее на голове. Мопсы побежали следом. Милена плюхнулась на табуретку и засучила ногами.

– А-а-а! Поймайте! А-а-а! Ужин! Вадик!

– Через мой труп! – заорал в ответ Кирюша.

И тут зазвонил телефон, я схватила трубку и услышала голос Катюши:

– Лампушечка, как у вас дела?

Я побежала в свою комнату, старательно прикрывая рукой трубку…

– Молотком прихлопните! – визжала Милена.

– Саму тебя по башке треснуть надо! – орал Кирюша. – Убийца!

– Гав, гав, гав, – старались собаки.

– Кря-кря-кря, – солировала утка.

– Что у нас происходит? – забеспокоилась Катюша.

Я вообще-то стараюсь не лгать подруге, но как сказать ей сейчас правду? Стоит ли сообщать человеку, укатившему ради заработка за тысячу километров от дома, что у нас филиал дурдома и зоопарка одновременно: приехала Бахнова с олигархом, Нахрената с молодым парнем, по квартире летает утка, а еще украли ее талисман, любимую шкатулку?

Я не способна на подобные откровения. Поэтому выскочила на лестничную клетку, тщательно закрыла дверь и соврала:

– Все о’кей! Лиза с Кирюшкой кино смотрят, детектив на диске, включили звук на полную мощность.

– А-а-а, – успокоилась Катюша.

– У тебя что? – поинтересовалась я.

– Представляешь, анализы перепутали! – сердито воскликнула Катя.

– Неприятно.

– Преступно! – с жаром возмутилась Катя. – Стали разбираться, откуда у больного диабет – ну не похож он на страдающего сахарной болезнью, и все выяснилось: медсестра с приятельницей заболталась и анализ не туда положила.

– Случается порой такое, не переживай, главное, человек жив остался. Она же ненарочно!

– Слава богу, мне до сих пор не попадались врачи, которые подтасовывают результаты исследований, – продолжала горячиться Катюша. – Только бедному парню все равно: по халатности или по злому умыслу ему диагноз «диабет» поставили. Хорошо, что я внимание на это обратила, иначе беда могла стрястись.

– Встречаются алчные доктора, специально запугивающие пациентов, делают вид, что лечат от смертельного заболевания, деньги из них тянут, – я вспомнила ситуацию, в которую попали мы с Костиным. – А Семен Полков, патологоанатом… Помнишь, Вовка рассказывал, как он подделывал отчеты? Брал гистологию у естественно умершего, подкладывал в карту убитого…

Не успев договорить фразу, я застыла с открытым ртом. Знаю, каким образом ожила покойная Фомина! Ну почему я раньше не догадалась?

– Полкова посадили, – напомнила Катюша. – А этой медсестре ничего, кроме выговора, не будет. Лампуша, чего ты молчишь?

– Прости, – промямлила я, – в дверь звонят.

– Беги, беги, – сказала Катя и отсоединилась.

Глава 13

Регина Збруева не спешила к телефону, но я упорно не бросала трубку.

– О господи… – послышалось наконец голос Регины. – Кто там?

– Лампа.

– Я сплю, – недовольно протянула Регина.

– Извини, но дело срочное.

– Для кого? – окрысилась Збруева. – Я никуда не тороплюсь.

– Региночка, – заныла я, – помоги. Кстати, Кирюшка привез тебе пейзаж в раме, а она дорогая, сделана на заказ именно для этой картины. Свекр доволен?

– Он счастлив, – подобрела подруга, – прыгал, как ребенок. Ну, чего ты еще хочешь?

– Дело Фоминой помнишь?

– Нет, – отрезала она.

– Неужели забыла?

– Я не могу держать в голове все, так и рехнуться можно.

– Ты исследовала волос с бейсболки, в нем обнаружилась ДНК Наташи Фоминой, погибшей во время пожара два года назад.

– И что?

– Тогда личность трупа определили при помощи стоматолога.

– «Личность трупа»… – развеселилась Збруева. – Сразу видно, что ты из нашей системы!

– Я всего лишь скромный частный детектив.

– Зато выражаешься, как оперативник, – продолжала смеяться Регина, к ней вернулось хорошее настроение. – Такие отчеты бывают – музыка! Сегодня я читала дивный пассаж. «На месте происшествия обнаружены две машины: „Волга“, „Жигули“ и Семенов Петр Иванович, водитель „КамАЗа“, ехавшего на „Жигулях“ вместе с „Волгой“». Как тебе это нравится? Говори короче, что надо?

– Назови поликлинику и фамилию стоматолога Фоминой.

– Прямо сейчас?!

– Да!

– Лампа, я дома! В кровати! Сплю! Звони завтра на работу.

– Когда?

– В девять.

– Узнаешь для меня?

– Непременно.

– Спасибо, Региночка, ты такая добрая!

– Нет, просто я сейчас хочу спокойно заснуть, – пояснила Збруева. – Ты ведь не отвяжешься, лучше сразу согласиться.

Я прижала телефон к груди. Очень удачно Катюша завела беседу про перепутанные анализы. Никаких сверхъестественных чудес в деле Фоминой не было. Наташа Фомина жива, она носила бейсболку с черепом и, снимая ее с головы, выдернула волос. Почему же студентку посчитали погибшей? Да очень просто: кто-то в стоматологической поликлиннике вынул рентгеновские снимки Фоминой из ее карточки, вместо них поместили снимки другой пациентки, а Наташины вложили в ее карту. То-то Збруева удивлялась количеству штифтов у молодой девушки! Фомина и не думала погибать, сгорела та самая, другая пациентка!