Ловец огней на звездном поле - Чарльз Мартин

Оторвавшись от мачты, я запустил генератор, поставил заряжаться телефон, потом проверил электронную почту и заглянул в Сеть в поисках новостей. Да, на яхте я веду довольно простую жизнь, но Ред терпеть не может, когда я оказываюсь недоступен, поэтому он, хоть и со скрипом, был вынужден купить мне высокоскоростной беспроводной модем.

Через полчаса поисков в Интернете я набрал его номер.

– Это я. Что новенького?

– Ты уже был у мальчика?

– Как раз собираюсь. Мне хотелось сначала поговорить с тобой.

– Что у тебя есть?

– Я звонил в Департамент опеки штата. По их словам, признаки регулярного жестокого обращения, а также тот факт, что личности его родителей абсолютно неизвестны, являются достаточным основанием для подачи обращения о безотлагательном установлении над мальчиком государственной опеки. Это означает, что его отправят в приют или приемную семью, как только его выпишут из больницы. После этого мальчуган будет подопечным штата, который возьмет на себя всю полноту ответственности за его благополучие.

– Когда именно это произойдет?

– Со дня на день. Все зависит от того, как быстро мальчик поправится.

– Так… – Ред немного помолчал. – Что еще?

– Офис окружного прокурора поручил своим сотрудникам расследовать этот случай. Возможно, им удастся установить имя и фамилию мальчика, а также имена его родителей. В этом случае прокурор, скорее всего, будет настаивать на лишении их родительских прав.

– Это действительно возможно?

– Вполне возможно, но только при наличии достаточных оснований.

– Да какие еще основания им нужны?! – взорвался Ред. – Одного взгляда на спину этого мальчика за глаза хватит, чтобы вздернуть его родителей на ближайшем суку!

– Не будем загадывать. Я встречаюсь с ней в больнице через час, тогда и посмотрим.

– С кем – с ней?

– С женщиной из офиса прокурора, которая будет вести это дело.

– Ладно. Держи меня в курсе.

На третий этаж, где находилось педиатрическое отделение больницы, я снова поднялся на лифте. Перед дверьми палаты мальчика сидел все тот же охранник, только на этот раз он читал роман Луи Ламура. Увидев меня, охранник слегка отодвинулся от входа.

– Он там. Рисует.

Я вошел в палату и сел на круглый вращающийся табурет на колесиках. Насколько я знал, врачи, которые осматривают больных в приемном покое, частенько раскатывают на таких по всей комнате.

Мальчик действительно рисовал. Услышав, как открылась дверь, он прервался ровно настолько, чтобы поправить новенькие очки, сползшие ему на кончик носа. При этом мальчик слегка приподнял голову, но взглянул не на меня, а на мои ноги. В палате было довольно тепло, даже душно, но парнишка все равно был в дядиной синей бейсболке.

По дороге в больницу я решил, что должен как-то к нему обращаться. «Сопляк», «Малыш», «Парень», просто «Эй, ты!» – все это не годилось. Я твердо знал, что у каждого ребенка должно быть имя.

Подкатившись к нему поближе, но так, чтобы не испугать, я сказал:

– Привет. Я буду звать тебя Майки, хорошо?.. Это только временно, пока ты не решишь, как нам следует к тебе обращаться.

На несколько мгновений мальчишка замер. Уставившись в пол, он словно пробовал новое имя, примеряя к себе. В конце концов он, видимо, решил, что имя ему подходит. Глядя куда-то в дальний угол комнаты, он, не глядя, написал что-то в блокноте, потом показал его ко мне.

«Привет», – прочитал я.

Если бы мой почерк был хотя бы вполовину таким разборчивым, как у него, я бы, наверное, смог писать письма знакомым и друзьям.

– Бейсболка тебе идет, – продолжил я. – Тебе нравятся «Краснокожие»?

Не поднимая глаз, мальчик пожал плечами.

– Где ты научился так хорошо писать?

Его рука с карандашом снова задвигалась, причем на страницу блокнота он взглянул не сразу, а с опозданием в несколько секунд. Я с интересом смотрел, как на бумаге возникло что-то вроде больничной койки с лежащей на ней старой женщиной. Ее лицо было покрыто сетью морщин, из носа торчали кислородные трубки, а в руке она держала карандаш. Рядом с кроватью Майки нарисовал маленького мальчика, который пристально смотрел, как женщина выводит в блокноте буквы алфавита.

– Это ты? – Я показал на фигурку ребенка.

Он кивнул, и я обратил внимание, что его мордашка немного округлилась, словно за прошедшие сутки мальчик набрал фунт или полтора.

– А это кто? – Я показал на лежащую на кровати женщину.

«Миссис Мирлен». – Писал Майки почти так же быстро, как и рисовал, хотя пользовался не прописными, а мелкими печатными буквами.

– Она твоя родственница?

Прежде чем он успел ответить, в палату вошла симпатичная брюнетка примерно моего возраста, одетая в джинсы, рубашку-оксфорд навыпуск и белые «найки». И я, и Майки машинально повернулись в ее сторону, но если я смотрел на лицо, то мальчик разглядывал кроссовки.

– Чейз Уокер, – представился я, вставая и протягивая руку.

– Мэнди Паркер. – Она слегка приподняла подол рубашки, продемонстрировав прикрепленный к поясу джинсов жетон сотрудника окружной прокуратуры.

Я отступил в сторону, чтобы Мэнди могла лучше рассмотреть Майки. Шагнув вперед, она слегка наклонилась и, окинув быстрым взглядом его израненную спину и руки, мягко проговорила:

– Ну, здравствуй…

К этому времени Майки успел открыть очередную страницу блокнота и прилежно штриховал крылья красного кардинала, прицепившегося к кормушке. Бросив взгляд за окно, я действительно увидел на ближайшем дереве кормушку, но сейчас никаких птиц там не было.

Майки так и не поднял головы, но я видел, что он исподлобья следит за нами обоими.

Мэнди выпрямилась и направилась к стоящему в углу свободному стулу.

– Рисуй-рисуй, я не хочу тебе мешать.

Я снова опустился на свой табурет и подкатился к мальчику как раз в тот момент, когда он сломал кончик карандаша. На тумбочке позади него лежала еще одна коробка карандашей и электроточилка. Засунув в нее сломанный карандаш, он некоторое время удерживал пальцем кнопку, включавшую мотор. Когда кончик грифеля снова стал острым, Майки начал прорисовывать область возле клюва и глаз кардинала.

Я показал на карандаши и точилку.

– Тебе это кто-то подарил?

Майки кивнул, но как-то нерешительно. Он словно боялся, что я собираюсь отнять у него это богатство.

– Похоже, кому-то ты очень нравишься.

Он слегка поднял голову – ровно настолько, что из-под ресниц сверкнули белки глаз. Судя по этому движению, Майки был уверен, что я знаю таинственного дарителя. В ответ я пожал плечами, и он, открыв чистую страницу, схематично набросал лицо дяди и его знаменитый «гас».

– Это дядя Уилли принес тебе карандаши? – удивился я.

Майки быстро кивнул.

– Когда это он успел?!

Мальчик нарисовал циферблат часов, потом изобразил стрелки. Часовая стрелка показывала на шесть, а минутная – на единицу.

– Ага!.. Значит, мне не показалось, что сегодня дядя уехал на работу раньше обычного, – заметил я, обращаясь не столько к Майки, сколько к самому себе.

Мальчуган неожиданно захлопнул блокнот и покосился на Мэнди Паркер.

– Не бойся ее. Она адвокат.

Блокнот снова открылся, и на чистой странице, как по волшебству, появился верх джинсов, между штрипками которого висел на ремне служебный значок.

Я несколько мгновений разглядывал рисунок, потом покачал головой.

– Ну и глаз у тебя! Завидую. Ты не упускаешь ни одной мелочи.

Он снова пожал плечами, а я заметил, что на проплешинах у него на затылке начали пробиваться волосы.

– Мисс Паркер – представитель власти. Она работает в офисе окружного прокурора.

Эти слова вызвали у мальчугана неожиданную реакцию. Он скрючился на стуле, прижал колени к груди и с такой силой стиснул блокнот, что побелели костяшки пальцев. Его поза была более чем красноречива, поэтому я поспешил добавить:

– Она на стороне хороших парней.

Но Майки только еще сильнее скрючился. Он мне не поверил, и Мэнди Паркер это поняла.

– Я сейчас вернусь, – сказала она и, поднявшись со стула, достала из заднего кармана джинсов DVD-диск. – Это один из моих любимых мультфильмов, – добавила она, положив диск на кровать. – Надеюсь, тебе он тоже понравится. – Мэнди повернулась ко мне. – Как насчет кофе?

Я кивнул.

– Тогда подождите меня пару минут. Сначала мне нужно сделать один звонок…

Она вышла в коридор, на ходу доставая телефон, а я взглянул на обложку диска. Это была диснеевская «Книга джунглей».

– Ты смотрел этот мультик? – спросил я, показывая ему диск.

Майки покачал головой.

– Хочешь посмотреть?

Он чуть заметно вздрогнул, словно почувствовал ловушку, но я уже вставил диск в проигрыватель под телевизором и нажал «пуск».

Как только на экране появилась картинка, Майки в панике метнулся под кровать и заполз под нее как можно дальше. Охранник, привлеченный шумом, ворвался в палату, впопыхах опрокинув стул, – и остановился в недоумении, не увидев мальчишку в комнате. Я, признаться, тоже растерялся и испугался – уж больно неожиданной и бурной была реакция ребенка. Впрочем, через мгновение я все же взял себя в руки и, знаком показав охраннику, что все в порядке, опустился на колени и заглянул под кровать. Майки лежал там в самом дальнем углу, скорчившись в позе зародыша и закрыв руками голову.