Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди - Фёдор Раззаков

В заключении главы, как обычно, расскажем о столичной афише досуга. В кинотеатрах состоялось несколько премьер: 24–25 октября на радость московской детворе в "Мире" крутили новый фильм с участием "Главного индейца Советского Союза" Гойко Митича — "Оцеола" (в широком прокате картина появится чуть позже). 25-го на широкий экран вышли сразу два фильма: "Полонез Огииского" режиссера Л. Голуба с участием И. Цуккера, Г. Юхтина и др., и "Минута молчания" И. Шатрова, в главной роли — Саша Кавалеров (знаменитый Мамочка из "Республики ШКИД"). Кстати, в этом фильме в его исполнении состоялась премьера песни "За того парня" ("Я сегодня до зари встану…"), которая вскоре станет "визитной карточкой" Льва Лещенко.

Из театральных премьер назову следующие: 26-го в Ленкоме шел спектакль "Вечером, после работы" (комедия о молодых рабочих) с участием Н. Гошевой, Е. Фадеевой, 3. Кузнецовой и др.; 27-го в Театре имени Вахтангова — "Выбор" по пьесе А. Арбузова с участием: Ю. Яковлева, Г. Абрикосова, В. Зозулина, Л. Максаковой, В. Шалевича и др.

Не пустовали и эстрадные площадки. 22–23 октября в Московском окружном доме офицеров выступал ВИА "Самоцветы" под управлением Юрия Маликова, а 24-го в клубе Военной академии имени Фрунзе — Виктор Кохно (это он в начале 60-х пел дуэтом с Иосифом Кобзоном).

Из новинок "Мелодии" выделю твердый миньон "Поет ВИА "Голубые гитары" с песнями: "О чем плачут гитары" (М. Долган — русский текст Д. Иванова), "Весеннее настроение" (И. Гранов), "Я тебе пригожусь" (И. Гранов — Л. Дербенев), "Добрый молодец" (С. Туликов — М. Пляцковский).

Телевизионная программа второй половины октября выглядела следующим образом. Демонстрировались фильмы: "Два Федора" (18-го), "Повесть о латышском стрелке" (21-го), "Дети Дон Кихота" (22-го), "Вас вызывает Таймыр" (23-го), "Графиня Коссель" (Польша, премьера на ТВ 23-24-го), "Где ты теперь, Максим?" (26-го), "Нормандия-Неман", "Тревожная молодость" (29-го) и др.

Другие передачи: "Поет Александра Стрельченко" (17-го), "Встреча с Тамарой Ханум" (знаменитая певица, танцовщица, в 1941–1969 году была руководительницей организованного ею песенно-танцевального ансамбля Узбекской филармонии) (18-го), "Концерт Арно Бабаджаняна", "Ираклий Андроников рассказывает" (23-го), "Артлото" (29-го) и др.

1971. Ноябрь

Смерть Михаила Ромма. Госкино против "Проверки на дорогах". Нападение на егерей в лимане Золотой. Погоня в Кинешме. Тревога Андрея Тарковского. Иосиф Кобзон женился. Посиделки у Зорина. В "Машину времени" приходит новый бас-гитарист — Александр Кутиков. Бандиты Америки. Наталья Белохвостикова — Владимир Наумов: начало романа. Дебют Ирины Понаровской в ВИА "Поющие гитары". Почему Юрия Никулина не хотели пускать в ресторан. Как Марк Донской вырубил свет в белградской гостинице. Театр на Таганке не пустили на торжество. Умер разведчик Рудольф Абель. Заговор против ташкентского "Пахтакора". Неудачи советских футбольных клубов в Европе. Владимир Высоцкий в роли свидетеля на свадьбе. Алла Пугачева в ВИА "Москвичи". "Солярис": "постельная" сцена. Как Нонна Мордюкова "похоронила" своего сына. Появление передачи "Песня года". Как певица Мария Пахоменко едва не стала жертвой маньяка. Ролан Быков утвержден на роль Пушкина. "Наезд" на домино. Борис Бабочкин об Александре Солженицыне. Дмитрий Шостакович в санатории Барвиха. Как помирились Александр Чаковский и Георгий Жуков. Премьера сезона: "Гамлет" в Театре на Таганке. Андрей Миронов женился. Юбилей великого клоуна Карандаша.

Утром в понедельник, 1 ноября, Михаил Ромм встал пораньше — через три дня он должен был лечь в больницу, а ему требовалось составить четкий план работы съемочной группы на время своего отсутствия, уточнить программу съемок в Союзе и за рубежом, дать наставления по ВГИКу, где он преподавал. В разгар работы в его кабинет зашла жена. Далее послушаем воспоминания дочери режиссера, Натальи Кузьминой:

"В комнату вошла мама (жена Ромма, актриса Елена Кузьмина. — Ф. Р.).

— Роммочка, померь белье. Я тебе для больницы купила. Все-таки неудобно в старье.

— Лешенька, потом…

В первое мгновение мама даже обиделась — настолько это "потом" было не "роммовским". И вдруг!

— Лешенька, помоги мне лечь.

— ?!

Неловко обнявшись, они сделали вместе два шага, отделявших письменный стол от кровати.

Ромм лег, не успев снять руки с маминых плеч.

Жить ему оставалось меньше секунды…

…И начали приходить люди, не знавшие ничего, назначенные Роммом к определенному часу. Пришел озабоченный Герман Лавров — ему предстояло ехать в Японию; пришел консультант фильма Эрнст Генри, принес запись обсуждения с Роммом материала картины, состоявшегося два дня назад — 29 октября; пришла Ирина Александровна Жигалко, издерганная вгиковцами.

А во дворе все еще стояли три реанимационные машины, которые уже ничем не могли помочь. И продолжали идти люди…

Мама больше никогда не вошла в кабинет Ромма. А я через какое-то время переступила страшную черту.

В кабинете все оставалось так же, как было в тот день: сбившаяся постель, над письменным столом портрет совсем молодой мамы (кадр из фильма "Человек № 217"), только глаза у мамы, казалось, погасли. На письменном столе — неоконченный пасьянс и раскиданные яркие карточки — макет будущего фильма. Пепельница, полная окурков сигарет "Ява". Слева и справа по краям стола — кипы журналов, самых разных журналов, на самых разных языках. Огромные и маленькие, красочные и черно-белые, серьезные и "развлекательные" или просто рекламные. И бесконечные закладки с пометками рукой Ромма. Тут же подборка последних лет журналов "Новое время" и "Курьер ЮНЕСКО", книги по Китаю.

— А вот "Playboy" я спрятал от вас подальше, — еще совсем недавно, посмеиваясь, говорил Ромм.

И действительно, "Playboy" я так никогда и не нашла. Уж куда он его задевал — не знаю. Скорее всего унес из дома, ведь двенадцатилетний Мишка, внук, все время вертелся в кабинете.

Я никогда не забуду этот осиротевший стол, записки и записочки, памятки себе и нам, списки неотложных дел, телефонов и людей, которым надо "срочно позвонить" или "связаться". Тут же ходатайство на студию за Володю Меньшова, датированное 31.Х.71 года, разбор неоконченной шахматной партии Фишер — Петросян, рисуночки смешных человечков, кого-то очень напоминающих.

И совсем отдельно — аккуратная стопка бумаг, исписанных четким роммовским почерком. Похоже на план или тезисы статьи. Они тогда потрясли меня. Хочу привести хотя бы отдельные выдержки:

"…Чрезвычайно важно отметить появление весьма широкого слоя лиц, по существу, переродившихся в результате накопления огромных капиталов.

Этот слой состоит из:

а) лиц, наживающихся за счет частной торговли;

б) за счет спекуляции, хищений, незаконных ухищрений в торговле;

в) из наиболее высокооплачиваемой части государственного и партийного аппарата, работников науки и искусства.

…Мы видим сейчас опасную тенденцию попыток возрождения в ряде звеньев нашего общества прежних воззрений сталинской эпохи, гибельных для советской науки, для всей советской культуры.

…Система планирования дает уродливые образчики, так же как выполнение плана по металлу, хлебу, нефти и т. п. ничего не говорит о действительном положении страны.

…Средний советский служащий, технический работник, учитель, врач, средний инженер, рабочий в рядовых отраслях промышленности еле сводят концы с концами.

…Гонения в сталинские времена на Андрея Платонова, М. Зощенко, Анну Ахматову имеют прямое продолжение в истории Б. Пастернака и А. Солженицына.

…Вместо абзацев о Солженицыне, арестованных писателях, психбольницах (во всяком случае, не в этой форме, это только взбесит) написать о резком отставании искусства (во всяком случае, кино, живописи, литературы) в результате заметного поощрения и выдвижения догматической, по существу сталинской тенденции…"

У молодого режиссера с "Ленфильма" Алексея Германа последние несколько месяцев выдались жутко нервными. В июле он закончил работу над картиной "Операция "С Новым годом" ("Проверка на дорогах"), однако высокому начальству фильм категорически не понравился. Суть претензий ясно была выражена в заключении, которое подписали 1 ноября главред сценарно-редакционной коллегии И. Кокорева и ее коллега В. Щербина. Приведу несколько отрывков из этого документа:

"В фильме искажен, образ героического времени, образ советского народа. На задний план фильма отступила главная его тема — тема героической борьбы с оккупантами, тема важной партизанской операции. Вместо этого ведущей темой произведения стала тема человеческого бессилия перед лицом жестоких обстоятельств войны, тема трагических случайностей, управляющих человеческими судьбами.

В центре художественного повествования в фильме оказался образ человека, однажды предавшего свой народ. Его страдания, его положение человека, оказавшегося жертвой происходящих событий, всячески акцентируются и исследуются авторами.