Второй шанс для двоих (СИ) - Игорь Гребенчиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так точно! — как по указке ответили пионеры.
— Гости останутся у нас с ночевкой. Поэтому, вне зависимости от результата поединка, я требую от каждого из вас проявлять максимальное дружелюбие! Ребята, которые к нам приедут, такие же, как мы, и тоже хотят победить, это совершенно нормально. Так что не дай бог я узнаю о каких-то стычках — наказание будет крайне суровым, вплоть до отправки драчуна домой со всеми вытекающими, это понятно?
— Но пастой-то можно будет измазать? — донесся откуда-то справа от меня знакомый голос.
— Двачевская, ты у меня дошутишься! — Панамка определенно не была настроена на юморески. — Ребята из «Волчонка» должны будут подъехать к трем часам, сама игра — в четыре. Так что сейчас все без исключения приводят сначала в порядок свои домики, а после завтрака — территорию. По кружкам никто не прячется, если только у вас там нет никаких серьезных дел. И серьезность этих дел, если что, определяю я. Демьяненко, Соколова, Хацуне, к вам в первую очередь относится. Сейчас ко мне подходите и отчитываетесь. Если я решу, что ваши клубные работы не терпят отлагательств — так уж и быть, на территорию можете не идти. А то знаю я вас, руководителей…
Заметил, как Женя недовольно надулась и начала сверлить вожатую яростным взглядом. Бедолага, кажется, кого-то скоро отправят на трудовую деятельность. Почти сочувствую.
Жалко только, что теперь неизвестно, сможем ли мы с Дэнчиком попасть в библиотеку. На уборку-то пофиг, а вот если Женя ее закроет, то это будет очень некстати. Ладно, разберемся по обстоятельствам.
— К остальному, — продолжала Ольга Дмитриевна. — Завтра суббота, а поскольку тщательный ПХД будет проведен сегодня…
Что, неужели дадут отгул?
— … то завтра мы все, как один, едем на трудовые работы в племенной завод «Пойма». Всем понятно?
По рядам прошелся разочарованный вздох. А мне, наоборот, даже стало интересно. Племенной завод это у нас ведь что? Правильно, коровы. А КРС это, знаете ли, для ветеринарных врачей золотая жила. Найду тамошнего коллегу, да и разговорюсь с ним по душам. А поговорить нам определенно будет о чем. Вот и вся работа, делов-то. И чего все так напряглись?
— Борис Александрович, Вам есть, что добавить?
— Моя команда после обеда собирается около футбольного поля, — прогудел тот. — Титов, под вашу с Мартыновым ответственность, чтоб в час пятнадцать все уже как штык у кромки стояли. Опоздавшие пусть пеняют на себя.
— Принято, Борис Александрович! — прокричал откуда-то Егорыч. Дэнчик скромно промолчал.
— Отлично. Ольга Дмитриевна, продолжайте.
— Вопросы есть? Вопросов нет! — тут же подхватила Панамка. — Становись! Руководителей кружков жду сейчас на разговор. Остальным — на уборку домиков и последующий за ним прием пищи разойдись!
Уже поворачиваемся с Дэнчиком на выход с площади, как замечаю Аленку. Бежит к нам, рукой машет. Ладно, подождем, торопиться-то особо и некуда.
— Привет, — говорит чуть запыхавшись. — Так, Макс, в одиннадцать около пристани. Девок потом предупрежу. Смотри только, не попадись Горгоне своей, а то сам понимаешь…
— Хорошо, — киваю в ответ.
— И это, — чего-то она совсем уж нехорошо улыбается. Ох, хлебну я, чувствую, неприятностей. — В плавки переоденься только.
— Купаться будем?
— Не планируется. Но и не исключаю такой вероятности. Ладно, я побегу, не хочу особо перед Валеричем светиться. До скорого!
И дальше понеслась куда-то в сторону своего жилища. А Дэнчик так сразу на меня хитро поглядывать стал:
— Так-так, и что вы там надумали? И почему без меня?
— Да я сам не знаю, что она там задумала, — покачал я головой. — Со вчерашнего дня мне мозги делает. А без тебя, потому что ты, к моему большому сожалению, не состоишь в нашем клубе веселых и находчивых.
— Это ты, она и рыжие? — хмыкает мой друг. — Да, компашка что надо. Убойная, я бы так сказал. И как только с вашим кооперативом лагерь еще цел — ума вот не приложу…
— А тебе, дружище, и не об этом надо думать, — отмахнулся я. — Ты лучше скажи — к игре-то готов?
— Ну да, — неуверенно жмет плечами. — Чего там играть-то, против детей, считай. Волнуюсь, конечно, немного, сам понимаешь, почему, но планирую показать высший класс.
— Покажешь, брат, — хлопаю я его по плечу. — Я буду рядом.
— Знаю, — улыбается. — Спасибо.
А ведь, помнится, отнекивался еще, зараза эдакая. Не хочу, не буду… А сейчас вон как глаза-то горят. Глядишь, вернемся в родной двадцать первый год, он и карьеру возобновит. И все равно, что так называемая его футбольная пенсия не за горами. Такие, как мой друг, как ни крути, а должны блистать. Просто потому что заслужили. И никак иначе.
Переоделись, навели порядок в домике, и на завтрак. Обсуждая по дороге извечный вопрос, как тактичнее увильнуть от вожатой.
— Думаю, что тут все очевидно — надо просто побыстрее покушать и свинтить, никого не дожидаясь, — рассуждал Дэнчик.
— Рискуем слишком много внимания привлечь, — поправил очки я. — Тут нужно аккуратнее. Не оставляя следов.
— Может тогда вообще на завтрак не ходить?
Хм, а ведь это… могло бы сработать.
— Ну, я все равно не особо голодный, — признался я. — А сам готов отказаться от утренних бутербродов?
Дэнчик тяжело вздохнул, как будто придавленный тяжестью всего мира. Вновь растущий организм требовал пищи. Но, с другой стороны, он сам предложил. Так что пусть не вздыхает.
— Ну а чего делать? — горестно отвечает он. — Давай сразу в библиотеку. Эх…
В сущности, дело оставалось за малым — пробраться мимо столовой и аккуратно пересечь площадь. Трудно облажаться. Наверное.
Итак, миссия началась! Мы с Дэнчиком вдвоем на территории врага. Никому нельзя доверять. Любой, кому мы попадемся на глаза, может воткнуть нам нож в спину. Но не для этого нас взращивали молоком справедливости, чтобы мы так просто сдались на милость этим существам, притворяющимися пионерами. Мы знаем их истинную сущность. И как только мы сможем избежать босса, Ольги Дмитриевны, мы будем на шаг ближе к спасению. К новой жизни! К новым…
— Шухер, вожатка!
Да твою мать.
Мы нырнули за стенку двадцать первого домика. Между нами и крайне сосредоточенной Ольгой было всего лишь каких-то несколько метров. Дэнчик приложил палец к губам, сострив выражение уж слишком крайней озабоченности. Но волноваться так-то не было особой нужды, ведь периферическое зрение вожатки, как выяснилось, оставляло желать лучшего. Оставалось только выждать момент, когда Ольга Дмитриевна нас уже точно никак не заприметит. А ждать пришлось недолго — та решила
