Ожог от зеркала - Александр Доставалов

Сам Хвощ жил у Клавдии, русской торговки – даже не купчихи. Чуть поднявшаяся на местном рынке, она одна растила трёхлетнего пацана и справлялась со своим непростым хозяйством. Разумеется, жили они в русском квартале. Здесь разместилась и основная часть «дружины» Хвоща. Никто из них не распространялся о прошлом, мол, дела купеческие, военные, слово и дело новгородского Князя. На Тверь старались вообще не выводить. Разумеется, случались оговорки, но Хвощ запустил несколько намеренных баек – особо старались Бредень и Пушистый, так что, кроме тверской да новгородской, появились версии и о смоленском специальном отряде, и о кашинских монахах, и о вологодской пустоши, и о нежити московской, и о Рязани... Получился обычный солдатский трёп. Янычарам все эти истории были безразличны, а паломники да местные купцы быстро запутались в сонмище сплетен и махнули на малый отряд рукой. Нормальные люди с денежкой, никого не обижают... В Стамбуле хватало и собственных тем.

Конечно, если бы стража начала целенаправленно проверять татуировки... Но визуально они были давно исправлены – школяры постарались, а серьёзную проверку разбойнички проходить не собирались. Да и повода не было. С властью никто не ссорился, даже Муха платил на базаре полновесной денежкой и только покачивал круглой головой, глядя, как бестолково лежит у местных товар.

Ребятёнок, ёрзавший вокруг миски с кашей, вдруг грохнулся со стула, изрядно приложившись головой о половицу. Не склонная к нежностям Клавдия ещё добавила подзатыльник, чем пресекла в зародыше возможный плач. Мальчик снова вскарабкался на сиденье. Хвощ, снимая с усов молочную лапшу, усмехнулся:

– Осторожнее, пацан. Давай-ка я тебя за ухо придержу.

Мальчик задумался. Мыслительный процесс чётко отражался на его лице, затем он осторожно выдал:

– Ну давай... – подобная страховка показалась ему целесообразной.

Хвощ немедленно сграбастал ухо, а пацан потянулся к тарелке с кашей, чувствуя себя в безопасности. Хозяйка улыбнулась. Хвощ так же весело хрюкнул и отпустил ребятёнка:

– Ладно. Ты мужик здоровый, и так не брякнешься.

– Куда это ты уставился? – подозрительно спросила Варя.

Тарас не ответил. Он разглядывал свою подругу со спины.

– Эй! Глухой тетерь! Что ты там увидел интересного?

– Представляешь, у тебя там попа, – доверительно сообщил Тарас.

– Да? – удивилась Варвара. – И как она тебе?

– Впечатляет, – восхитился Тарас.

– Попа как попа, – скромно сказала Варвара.

– А ты откуда знаешь? Тебе же не видно, – резонно заметил Тарас.

– Рассказывали, – брякнула Варвара, но тут же, убоявшись ползущих вверх бровей ревнивца, поправилась: – Видела я её, видела. – Она покрутилась на месте, заглядывая себе через плечо. – Вот так.

Тарас провернулся в аналогичном движении.

– Не катит, – подозрительно сообщил он. – Не догнать.

– В зеркале видела, – нашлась Варвара.

– Угу. И часто ты этак в зеркало смотришь? – поинтересовался Тарас.

– Часто, – призналась Варя.

– И как там попа? – продолжал допытываться её избранник.

– Отлично, – начала свирепеть Варвара. – Улыбается.

– Улыбается? – удивился Тарас. – Ты, значит, смотришь в зеркало, а оттуда улыбается попа?

– Я кого-то сейчас прибью, – сообщила обладательница обсуждаемых округлостей и страшно замахнулась. Тарас отшатнулся.

– Может, у тебя зеркало кривое? – предположил он и выскочил за дверь, об которую с грохотом разбилась вазочка.

Дни текли размеренно и быстро. Солнца на улицах становилось всё больше. Единственным приключением в Стамбуле оказалась дурацкая попытка ограбления, когда четвёрку «фарсаловцев» пытались взять в ножи местные бродяги, вылезшие с утра из подворотни. Разумеется, ничего у них не получилось – Тарас и Никита загодя почувствовали опасность, стрелы нападавших «ушли в сторону», наткнувшись на вязкий блок, а выстрелы «телохранителей» нашли свою цель дважды. Ещё одного из бродяг поджарил жезлом Никита, да сразу трёх расшвыряло файерболами Тараса. Остальные дали дёру, один удрал прямо с дробью Пушистого, что застряла в прикрытой шароварами заднице. Пять трупов, ровно половина нападавших осталась лежать на мощенной булыжниками мостовой. Ни школяры, ни их «охранники» не пострадали.

Быстро подоспевшая стража попыталась догнать бродяг – и двоих действительно загнали. Обожженные файерболом, они не могли быстро бежать. Остальные сумели удрать, в том числе и тот, которого подстрелил Пушистый. Видимо, дробь только прибавила парню резвости.

Начальник стражи долго извинялся перед почтенными купцами и гостями досточтимого Фарсала за беспокойство. Очень просил не писать жалобу султану либо командиру корпуса янычар, к которому обращались за защитой все славянские купцы. Школяры сказали, что «всё в порядке», после чего им преподнесли вазу чистого серебра – судя по всему, жалоба доставила бы стражам порядка немалые неприятности. Вазу Тарас благосклонно принял, вечером купил цветы и отнёс её Варваре.

Допрос бродяг ничего не дал – старший, что всё это затеял, был убит Никитой, и знала пойманная парочка, что собирались они подрезать и ограбить четверых богатых иностранцев. Одного из них послали на местное ристалище, другого, за которым тянулись и прошлые грехи, уже на следующий день посадили на кол.

Инцидент не вязался с тактикой тверских рыцарей или тем более валчей, но Хвощ всё же насторожился. С этого дня Тараса и Никиту в обязательном порядке сопровождали ещё трое бойцов. Правда, на крылечке они не сидели, а подходили только утром и вечером, исключительно «на маршрут».

Впрочем, более школяров никто не тревожил.

Глава 15

После неудачи на сложном заклинании Фарсал выписал всем троим по оплеухе – Ольге досталось символически – и указал посохом на длинную скамью. Все трое не замедлили на неё бухнуться, радуясь перерыву в экзекуции и понимая, что маг даже не размялся.

– У нас проблемы, – пожевал губами Фарсал. – У нас сплошной перевод сырья на ветер. У нас полное непонимание общего сплетения мировых струн. У нас обучается стадо баранов.

Стадо баранов, радуясь, что его не бьют, не блеяло.

– И проблемы у нас из того же корня. Не понимаем того, что слышим, и не переспрашиваем. – Тарас потёр плечо и подумал: «Переспросишь у тебя». – И вы, молодые люди, искаженно представляете саму основу магии. – Фарсал беззвучно пожевал тонкими губами и продолжал: – Вы считаете, что чудодейственной, сотворящей силой являются именно порошки. Некая смесь лягушачьих лапок, змеиного глаза и прочих ингредиентов. Это неправильно.

Никита вскинулся недоуменно, но промолчал.