Путешествия по Африке - Василий Юнкер

Одновременно с письмом Иди прислал мне нескольких суахели, людей с побережья Занзибара. Оказалось, что Иди уже давно получил приказание Мванги привести меня в его резиденцию. Такая медлительность продолжалась и дальше, я продвигался вперед с большими задержками; посланные Иди вначале делали вид, что очень спешат, на самом же деле продвижение мое и моего багажа происходило крайне медленно. Часто я был вынужден оставаться на одном месте целыми днями, вечно выслушивая одну и ту же отговорку: «Нужно подождать известий от короля».

Выйдя 1 мая, я благополучно перешел опасное пограничное болото Каньонгоро. Некоторые из здешних папирусовых болот по ширине не уступают Кафу, а иные даже шире и образуют целые леса папируса; но зато они немноговодны, имеют лишь посредине несколько шагов свободной воды и могут быть перейдены вброд, без лодок или плотов. Но большие затруднения возникали при переправе верховых животных; правда, туземцы, часто переводящие стада через папирусовые болота, научились преодолевать их. Во всю ширину они прокладывают мосты из кустов папируса, пригодные лишь для единовременного использования. Кусты папируса, срубленные в самом месте перехода или около него, просто кладутся — нижние слои продольно, а верхние поперечно и параллельно друг другу. Так создается широкий, от 4 до 8 м проход, по которому я и даже мой осел с узенькими копытцами прошли почти сухими. Но такая, требующая много времени, работа производилась не всегда, большей частью заботились о том, как перевести осла. Иногда, встречая старый папирусовый мост, уже поредевший от частых переходов и дырявый, мы его все же переходили, хотя и с большими трудностями. Должен заметить, что всю дорогу через Буганду я прошел пешком.

По другую сторону Каньонгоро я вступил в широко растянувшуюся область Иди. Пограничная полоса была густо населена, и у пограничных вождей пришлось задержаться несколько дней. К округу Мугарура, подчиненному Иди, хотя он находился от границы на расстоянии одного дня пути, мы пришли лишь 11 мая.

Главная дорога от Буниоро к Буганде начинается вблизи горы Сингиза Конгодьо, и по ней прошли войска ваганда, воюющие с Кабрегой. Это гора из горной цепи, идущей с юга на север и служащей водоразделом между притоками Каньонгоро и Маранджа, текущими дальше на восток к Кафу. Путь шел на юго-восток между разбросанными холмами, иногда снижавшимися до волнообразных неровностей. С высоты некоторых холмов вдали на северо-востоке виднелись горы. Помимо этого, с широкого высокого плато в округе Теммуа на юго-запад открывалась далекая панорама области Матерегга, опять-таки с горными цепями.

Области сановников короля Буганды разделены на округа, которыми управляют вожди. Так, в области Мукуенда были округа Теммуа, Зинго, Китеза, Мрере, Уиндья и другие и, наконец, далеко на юго-востоке, около реки Маранджа — округ Кисамба. Маранджа образует восточную границу обширной области Мукуенда.

Прямую дорогу мы оставили вблизи Маранджи и якобы для лучшего перехода дальше на юг пошли к вождю Байонд-жо. Короткий переход оттуда на юго-восток 29 мая привел нас к папирусовому болоту Маранджа.

От последнего ночлега наш путь шел на юго-восток и на последнем отрезке до Рубаги — на юго-юго-восток. Возле многих жилищ, между банановыми рощами и обработанными полями, виднелись красивые владения придворных и зажиточных туземцев, часто расположенные на широких холмах и уже издали отличающиеся тщательно сделанными высокими оградами. Между ними на юге от дороги издалека бросается в глаза «гимбе» — настоящий замок, подобный нашим замкам, хотя он состоит лишь из деревянных и соломенных строений. У речки Катонга дорога проходила между четырьмя усадьбами высокопоставленных лиц; высокие, сплетенные из циновок ограды строго охраняли их от постороннего взгляда, а привратники отгоняли непрошеных гостей. Такие владения часто встречались на последнем отрезке пути к резиденции короля, а вдоль дороги стояли группами скромные жилища подданных. Речка Кагейя в этой холмистой области Бусиро была последней текущей на восток, вернее даже на север, так как широкое стоячее болото Дувигги Ваиси направлено на запад. Лежащий между ними холм Джинджа обращал на себя внимание тем, что на его склонах также находились многие жилища. Висячий плетеный мост ведет через болото, после которого начинается резиденция Рубага. Это не деревня и не город, как мы их понимаем, а холмистая местность с многочисленными поместьями, подобными вышеописанным. Обширные банановые рощи и обработанные поля включены в них; вблизи же жилища Мванги такие поместья стоят рядами, и очень широкие дороги между ними ведут к дворцу деспота. Там, в непосредственной близости к повелителю, расположены жилища министров: катикоро, колучи и других. Замок стоит на холме и представляет собой отдельное отгороженное место; прочие группы хижин — рынок, квартал арабов, английская и французская миссии — находятся в получасе ходьбы друг от друга. От Виктория-Нианца недалеко до Рубаги, и дорога к озеру идет постепенно, но заметно под гору, хотя и не в такой степени, как подъем от Кибиро к плато Буниоро-Буганда и как можно было ожидать от подъема в середине самой области. Причиной этого, между прочим, является то обстоятельство, что Виктория-Нианца на 500 м выше, чем Альберт-Нианца, что видно из следующего: Альберт-Нианца находится на высоте 700 м, Виктория-Нианца — на высоте 1200 м, откуда и получается разница в 500 м.

После долгих и полных забот месяцев, 1 июня я, наконец, пришел в королевскую резиденцию Рубагу.

С возвышения, на расстоянии получаса ходьбы, мы увидели большую, очищенную от травы площадь, в глубине которой на плоском холме находилась группа новых хижин — резиденция короля.

Мой маленький караван скучился, носильщики не имели права продвинуться вперед; довольно далеко от цели нас остановили, и носильщики сняли свои ноши. По обе стороны дороги, в два-три раза более широкой, чем наши дороги, находились жилища и банановые насаждения. По-видимому, мы должны были здесь ожидать распоряжений, и, утомленный, я сел в тени бананов. Никто из английской или французской миссии нас не встретил, из чего я заключил, что король не разрешил европейцам меня принять. Наконец появился гонец и распорядился, чтобы меня поместили в одной из трех покинутых хижин в запущенном банановом саду налево от дороги. Я приказал сложить вещи в хижине, но сам, как и во время похода, остался на ночь под открытым небом, в ожидании, пока на следующий день хижины будут очищены от мусора.

Мои люди нашли в хижинах предметы, подтверждавшие, что прежние обитатели покинули их не добровольно. Не имея переводчика, я не мог получить разъяснений и вынужден был подчиниться распоряжениям моих проводников. Очевидно, присланный королем паж остался у нас несколько часов, как надоедливый и любопытный гость, затем был сменен другой личностью. Последний принес мне жестяный ящик, в котором я нашел письмо от Макея, кроме того, немного табаку, папиросной бумаги, спички, чай, стакан сахара и коробочку сардин. Макей писал мне, что миссионеры лишь сегодня узнали о моем прибытии, и что король разрешил мне поселиться в английской миссии. Посланный знал несколько слов по-арабски и имел распоряжение от Мванги позаботиться обо мне. Вскоре он принес продукты — зеленые бананы, немного свежего маиса — отнюдь не королевское угощение. Под вечер пришло письмо от французского миссионера отца Лурделя с приглашением остановиться во французской миссии.