Утросклон - Сэмюэль Гей

Черный человек велел подать план местности. Он сел за походный столик и внимательно принялся изучать переплетения линий, за которыми скрывались тропы, болота, овраги и распадки. Наконец офицер службы безопасности, подчиняясь своей интуиции, уверенно нарисовал на карте кружок.

- Вот здесь!

Через несколько минут по его приказу вооруженные до зубов охотники скрылись в чаще. Их шаги по мокрому снегу были почти не слышны.

Человек в черном не ошибся. Кристоны были именно там, где он загадал. Отряд стрелков окружил и напрочь уничтожил стаю. Вожака, мокрого от крови и талого снега, но еще живого, выволокли из леса и бросили в клетку. Раны ослабили его, но не убили.

Через день пленника доставили в близлежащий городок. Люди ликовали. Последнее сопротивление природы было сломлено. Вольных кристонов как таковых больше не существовало.

Зеваки паясничали возле клетки весь день. Свистели, улюлюкали, корчили рожи.

- А Вожак-то, ха-ха, смотрите, Вожак-то по-ойманный! - взвился чей-то голос, и это привело толпу в еще большее возбуждение. R пленника стали плевать, швырять комья земли, пытаясь раззлобить зверя, но Вожак равнодушно лежал в своей тюрьме.

Какой-то недоумок подбежал к клетке и обломком доски стал тыкать в зверя, норовя угодить в могучие клыки. Это ему никак не удавалось. Он визжал, ругался, наконец попал. Вожак в бешенстве взвыл и, забыв про боль, бросился на стальные прутья. Его обидчик с серым лицом отшатнулся, замешкался, упал на колени и быстро-быстро, на четвереньках, скрылся в чащобе ног. Толпа захохотала над ним, но бросаться и свистать перестали. Вожак лег на бок и закрыл глаза.

В некотором отдалении от всех стояли трое важных чиновников. Они примчались недавно на мошной легковой машине и сейчас о чем-то расспрашивали предводителя столь блестяще закончившейся погони. Офицер по-прежнему был в своем изящном костюме и с достоинством отвечал на вопросы высокопоставленных особ.

- Мы слишком долго ждали... Вот так просто расправиться с Вожаком... Слишком прозаично, да и народ будет разочарован, видите, как радуются...

- Что же вы предлагаете?

- Нужно сломить дух этой дикой скотины, вот тогда она почувствует наше превосходство. Свобода - единственное, ради чего живут кристоны. Вернее, жили, - с усмешкой поправил себя черный человек. - Вернуть ее Вожаку с тем, чтобы он поверил, и тут же захлопнуть зверя в ловушке.

- Не много ли человеческого для этих...

- О, нет! Это зверь, который во многом превосходит человека.

- И нас с вами? - лукаво усмехнулся чиновник.

Офицер ответил на шутку добродушным смешком.

Он был доволен собой.

Клетка накренилась, и Вожак понял, что его опять куда-то везут. Несколько дней отлеживался он на толстых досках своей тюрьмы, изредка сквозь влажную пелену слезящихся глаз смотрел на мир и каждый раз видел зыбкие тени людей с красными пятнами лиц. Их крики и камни не досаждали так, как запах. Ловушки, капканы, отрава, ружья - все, что предназначалось для уничтожения кристонов, носило этот тяжкий дух.

И даже загонные псы воняли человеческим жильем.

Вожака везли лесом. Он по-прежнему безразлично, будто в дреме, лежал, уткнув несуразную голову в толстые лапы. Никто из окружавших его вооруженных людей даже и не подозревал, как жадно вбирал он в себя запахи талого снега, ветреной сырости наступающей весны. Эту весну, зарождавшиеся ручьи, просыпающиеся соки жизни злая рука отгородила от Вожака тяжелыми стальными прутьями. Но ненадолго.

Клетку спустили на землю. Стражник в мохнатой шапке и с револьвером наготове распахнул кованую дверь и благоразумно отскочил в сторону. Вожак нехотя поднялся и в наступившей тишине услышал вдрур серебряный голос ручья. По дну глубокого ущелья, среди мертвых скал, текла светлая нитка жизни. Вожак, осторожно ступая по жгучему колкому снегу, вошел в воду и стал пить.

Пил он долго и беззвучно, чувствуя, как распрямляется измятая клеткой щетина, как приходит свежесть в израненные мускулы. Постояв немного, зверь окончательно пришел в себя и посмотрел назад. Там, в напряженном ожидании, замерли враги. Они с интересом и опаской наблюдали, как поведет себя пойманный зверь. Впереди путь был свободен. Вожак на миг зажмурился на холодное солнце, будто на всякий случай решил проститься с ним, и медленно затрусил вдоль ручья. Он отчетливо чувствовал, как десятки глаз следят за ним, оценивают его силы. Но ни один ствол не поднялся. Это еще больше насторожило зверя, и вдрур страх жгучей пулей пронзил все его нутро. Стало отчетливо ясно, что в этой гробовой тишине опасность еще будет, и совсем скоро. Но где, как?

Незаметно взглянув на отвесные стены ущелья, зверь убедился, что оттуда ничего не грозит. Значит, впереди... Заросли кустарника закрыли от него врагов. Вожак был теперь один в жуткой тишине, какая бывает после щелчка взведенного курка. Делая гигантские прыжки, он зеленой тенью расстелился над белой землей.

Зверь не мог видеть, что вооруженные люди уже ..не стоят на месте, движутся следом, возглавляемые офицером. Его длинная тень на снегу была похожа на черную стрелу, выпущенную в цель.

Захлебываясь ветром, Вожак мчался изо всех сил.

Он знал, что сейчас ущелье разомкнется и будет лес.

Густой, древний и такой знакомый... И он скроется там, обязательно скроется и сделает то, чего не успел - найдет в логове беспомощного и слабого своего детеныша, которого надо спасти. Только бы не опоздать, найти и увести подальше...

Вожак совсем забыл про опасность. Вот впереди уже мелькнул гребень чащи. Скорее, скорее в ее спасительный полумрак, ведь там, в толще снегов, человек увязнет на своих двух ногах.

И вдруг Вожак остановился. От леса, куда он так спешил и который был уже рядом, донесся ненавистный запах. Тот самый, от которого он бежал. И в этот же миг лесную опушку украсило огненное ожерелье ружейного залпа...

Исхлестанный свинцом, Вожак мелко дрожал на снегу, хватая пастью соленый снег. Перебитые лапы еще продолжали бег, размывая по белизне красное пятно.

Он хотел встать, но не знал, где небо, где земля. Кругом был розовый туман, пахнущий кровью.

Рядом захрустели шаги. Человек, похожий на черную лайковую перчатку, лениво вставил в ухо умирающего зверя прохладный ствол...

Тем временем в логове Вожака тихонько выл от голода и холода маленький зеленый комочек. Молодой зверь еще не умел прокормить себя и ждал Вожака, Когда пухлая тишина весеннего леса лопнула от выстрелов, он выбрался из хитро устроенного, неприметного убежища. Инстинкт приказывал ему уходить. Подвывая, шатаясь от слабости, последний из кристонов удалялся прочь от холодного гнезда туда, где небо подпирали пики Острых Скал. Еще хлопок выстрела докатился в чащу в подстегнул маленького беглеца.