Пока мой труд не завершен - Томас Лиготти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стол, за которым я и остальные собрались, казалось, был телепортирован из какого-нибудь банкетного зала прошлого века. Огромные кожаные кресла, в которых мы взаправду казались гномами, с годами стали скрипучими, как старые половицы, – в таких не поерзать даже без опаски привлечь к себе внимание. Вдоль одной стены был ряд больших окон – с балдахинами, но без занавесок. Мне нравилось смотреть в эти окна, можно было увидеть реку и красивый вид на другие старые офисные здания.
Однако как раз в то утро густой весенний туман держался достаточно долго, чтобы скрыть извивы реки и превратить остальные здания в центре города в призраки самих себя; видны были только самые близкие, отбрасывавшие в туман огни, напоминающие странные башни маяков. Я был благодарен дряхлеющим памятникам города за то, что предоставляли мне – конечно, не в первый раз, – успокаивающую перспективу, которую может дать только образ вырождения и упадка.
Вскоре, однако, прибыли остальные, заняли свои места и опустили свои огромные кружки с кофе и бутылочки с водой на всю исцарапанную поверхность стола. Я никогда не переставал удивляться, как во время этих встреч, всегда длившихся менее часа, потребляли они такое невероятное количество кофе, воды, фруктовых соков и прочего. Что до меня, то перед каждым еженедельным собранием я старался помногу не пить, чтобы лишний раз не отвлекаться от работы, выбегая из конференц-зала в поисках туалета.
Тем не менее ни у кого из остальных, как бы тщательно я ни искал явные признаки стресса, не было ни малейшей проблемы в этой области. Менее всех, казалось, страдал Ричард от подобных телесных домогательств, потому что каждый раз он появлялся не только с самой большой кофейной кружкой, но также и с огромным термосом, из которого он по крайней мере дважды наполнял свою большущую бочкообразную емкость, на которой красовался логотип компании. Просто наблюдать за тем, как эти люди глоток за глотком уговаривают различные жидкости, было все равно что смотреть на ряд писсуаров. Как-то раз я даже заподозрил, что эти люди втайне носят подгузники и свободно справляют нужду за разговорами о бюджетах и зарплатах, скорости выхода на рынок и аутсорсинге.
Не поймите превратно, все эти раздумья говорят лишь о том, что мои товарищи по бизнесу и наш босс Ричард представлялись для меня загадкой во всех смыслах. Мне они казались фантастическими существами, более чем достойными сказочного определения «семь гномов», хотя происхождение прозвища было более очевидным и банальным. И это вовсе не означало, подчеркну, что между Чихуном, Ворчуном, Соней и прочими славными трудолюбивыми ребятами, вкалывающими на алмазной шахте, и теми семью людьми, что собрались со мной за одним столом, было хоть что-то общее.
Мои коллеги-надзиратели, а с ними и Ричард, не входили ни в число приятных, ни в число трудолюбивых людей. Однако – я отнюдь не шучу, – их звали Барри, Гарри, Перри, Мэри, Кэрри, Шерри и, конечно же, Ричард, которого, как я слышал, называли «Умник». Происхождение прозвища служило предметом горячих пересудов, поводом для кулуарных анекдотов – но уж точно не роднило Рика с Умником из сказки о Белоснежке.
В какой-то момент Ричард наигранно откашлялся – раздражающим звуком призывая собрание к порядку. «Гномовья» болтовня стихла, все взгляды обратились ко главе стола, к единственному из нас, чье кресло не казалось непропорциональным телу. Но вся соль в том, что по части комплекции Ричард мог заткнуть за пояс любого завсегдатая магазинов одежды для крупнотелых. Он не был тучен, напротив – подтянут, ладно скроен, спортивен даже: этакий вышедший в тираж бейсболист или игрок в американский футбол, до средних лет сохранивший хорошую физическую форму. Глядя на него, с легкостью можно было представить стенд с золочеными кубками, маячащий за широкими плечами.
– Ну что ж, начнем, – пророкотал Ричард, человек-гора, уставившись на лежащий на столе лист бумаги с повесткой созыва. – Итак, начнем с тебя, Домино. О новой продукции…
Для протокола: меня зовут не Домино, а ДоминИо, с двумя «и».
Для более дотошного протокола: я уже не раз поправлял Ричарда – как публично, так и в частном порядке – относительно правильного звучания моей фамилии.
Я так и не смог выяснить, в чем причина его упорства. То ли ему настолько нет до меня дела, то ли Ричард просто не дурак поиздеваться. Его озорное коверканье моего имени всегда пробивало окружающих на смешки, и он не мог это не подмечать.
Словно играя в покер, я поспешно раздал коллегам конспект своего проекта на двух листах – выжимку из гораздо более объемного документа. Я набрал его с широкими полями и крупным шрифтом, чтобы аппарат руководителей среднего звена смог всё быстро переварить. Пока они читали, переходя почти одновременно с первой страницы на вторую, я старался не смотреть на них. Когда Ричард закончил знакомство, он отложил документ и уставился на него, как на миску с хлопьями, в которой, как ему показалось, он заметил что-то несъедобное… или как на русло реки, в мелководье которой, сквозь прозрачные воды, виден блестящий самородок.
– Прости, Фрэнк, – сказал он, – но не уверен, что правильно ухватил суть.
Я выпрямился, насколько мог, в своем гигантском кресле.
– На последней встрече ты сказал, что отдел по разработке новой продукции кинул клич, что бывает довольно-таки редко, и им теперь можно предлагать свои идеи. Ну вот я и предложил. Идею. Для нового продукта. Или даже для целой линейки новых продуктов.
– Это я ухватил, спасибо. Просто… как мне кажется, все это как-то… далековато от того, чем мы обычно занимаемся.
– Отчасти так и есть… вернее, так может показаться на первый взгляд. Понимаю, что определенные сомнения могут возникнуть. Вот почему я и решил поднять этот вопрос на встрече. Я бы счел ценными любые отклики, которые могут быть у кого-либо, прежде чем провести полновесную презентацию продукта.
– То есть это даже не весь материал? – уточнил Ричард.
– Да, кое-что еще припасено, – сказал я.
– Ну и ну. Интересно. Как ты только время нашел? Все остальные разгребали завалы в этом месяце – причем такие, что, не ровен час,
