Русские песни и романсы - Антология

Высшего расцвета жанр «русской песни» достиг в творчестве двух талантливых поэтов. Если жизнь и творчество А. Кольцова досконально изучены, то имя крестьянского сына Николая Цыганова незаслуженно осталось в тени его младшего современника. Цыганов провел детство в разъездах по России с отцом. Едва достигнув двадцати лет, стал актером в Саратове и с местной труппой гастролировал по многим городам. Счастливый случай (знакомство с М. Н. Загоскиным, служившим в театральной инспекции) позволил Цыганову в 1828 году перейти в Малый театр, актером которого он оставался до самой смерти. Здесь составился кружок любителей пения, ядро которого образовали драматурги А. Шаховской и Ф. Кони, великий актер П. Мочалов. Это способствовало развитию таланта Цыганова, он стал сочинять песни, которые вышли отдельным изданием уже после смерти поэта. Песенное творчество Цыганова продолжалось менее четырёх лет и совпало по времени с началом поэтической деятельности Кольцова. Свои песни Цыганов импровизировал в кругу друзей, аккомпанируя себе на гитаре, они заучивались слушателями с голоса поэта, тексты многих из них не сохранились, и возможно, что среди песен, считающихся народными, находятся и стихи Цыганова. Музыку к некоторым сочинял сам Цыганов, другие положены на музыку Варламовым («Не шей ты мне, матушка, красный сарафан…», приобретшая мировую известность, «Ох, болит да щемит ретивое сердечко…», «Смолкни, пташка-канарейка!..», «Что это за сердце…»).

«Русская песня» — своеобразный, но не единственный вид вокальной лирики первой половины XIX века. Уже в первые десятилетия появляются, а затем развиваются другие ее формы, в особенности в русле романтической поэзии — баллады В. Жуковского, М. Лермонтова, А. Тимофеева, элегические романсы А. Пушкина, Е. Баратынского, Ф. Тютчева, Н. Павлова, М. Яковлева, вольнолюбивые песни поэтов-декабристов (А. Бестужева-Марлинского и К. Рылеева, Ф. Глинки, П. Катенина, М. Бестужева) и поэтов следующего за ними поколения (А. Полежаева, Н. Огарева, В. Соколовского), гусарские песни Дениса Давыдова, студенческие песни Н. Языкова…

Каждый из жанров представлен не только выдающимися поэтами, некоторые замечательные песни и романсы созданы менее известными авторами, очень разными и по своему положению в обществе, и по таланту, и по судьбе их творчества.

Дмитрий Глебов, старший современник Пушкина, переживший его и Лермонтова, служивший в архиве коллегии иностранных дел, эпигон поэтов-сентименталистов и романтиков, писавший подражательные элегии и романсы, не заслуживал бы даже упоминания в истории поэзии, если бы не был автором песни «Скучно, матушка, мне сердцем жить одной…», несколько строф которой стали народной песней «Вдоль по улице метелица метёт…».

Друг Пушкина, поэт, композитор и певец Михаил Яковлев, секретарь ежегодных собраний лицеистов, сохранивший архив этих дружеских встреч, сопровождавшихся пением, был автором песни «Солнце красное взошло на небеса…» и известного романса «Кого-то нет, кого-то жаль…».

Знакомый Пушкина по южной ссылке Александр Вельтман был топографом, а потом служил в Оружейной палате в Кремле, автор известных в свое время романов («Кощей бессмертный», «Саломея»), повестей, драм и сказок, стихотворений своих не издавал, но песня «Что отуманилась, зоренька ясная…» и романсы с музыкой А. Алябьева и А. Варламова облетели всю Россию.

Другой известный прозаик Николай Павлов, автор водевилей, куплеты из которых подхватывались публикой, писал и стихи, распространявшиеся анонимно; он их так же, как и Вельтман, не издавал, но некоторые стали известными романсами: «Не говори ни да, ни нет…» (с музыкой А. Верстовского) и «Не говори, что сердцу больно…» (с музыкой М. Глинки).

Михаил Дмитриев, крупный чиновник, известный своими мемуарами «Мелочи из запаса моей памяти», поэт посредственный, создал песню, часто цитируемую на протяжении всего XIX века: «Сын бедный природы…».

Василий Туманский, дипломат и статс-секретарь Государственного Совета, увлеченный А. О. Смирновой-Россет, которой посвящали свои стихи Пушкин, Лермонтов и другие поэты, написал едва ли не лучший романс о черноокой красавице — «Любил я очи голубые, теперь влюбился в чёрные…», ставший позднее «цыганской» песней.

Другой дипломат и автор известных повестей Владимир Соллогуб писал, по его признанию, «альбомные стихи», но подарил поэзии и музыке знаменитую песню «Закинув плащ, с гитарой под рукою…» и романс «Скажи, о чем в тени ветвей…».

А генерал, участник русско-турецких войн и Крымской кампании Михаил Офросимов, переводивший французские водевили, написал романс «Коварный друг, но сердцу милый…»; по свидетельству одного из историков, «в 40-х годах не было музицирующей барышни, которая не пела бы этот романс».

Дмитрий Ознобишин, бывший смотрителем и попечителем училищ и гимназий в Симбирской губернии, создал несколько стихотворений, ставших с музыкой А. Алябьева и Н. Титова романсами, и вошел в историю поэзии как автор песни, ставшей народной, — «Гуляет по Дону казак молодой…».

Андрей Серебрянский, основатель литературно-философского кружка в Воронежской семинарии (в него входил и юный Кольцов), мечтавший стать врачом, но безвременно погибший от туберкулеза, написал любимую русским студенчеством многих поколений песню «Быстры, как волны, дни нашей жизни…».

Иван Веттер, служивший переводчиком при Сибирском почтамте в Тобольске, сблизился с отбывавшим там ссылку A. Алябьевым, который положил на музыку три стихотворения безвестного поэта, одно из которых — «Пловец младой, судьбой гонимый…» — стало популярным романсом у ссыльных.

Василий Красов, состоявший в кружке Станкевича, сдружился там с Белинским, впоследствии посвятил себя педагогической деятельности, создал цикл «русских песен», близких по стилю к кольцовской лирике, но известность приобрёл благодаря романсам П. Булахова, М. Балакирева, B. Соколова, особенно как автор романса с музыкой неизвестного композитора «Опять пред тобой я стою очарован…».

Военный инженер Эдуард Губер, переводчик «Фауста» Гете (перевод сделан по настоянию Пушкина), писал забытые ныне философские стихи и поэмы, но несколько его романсов с музыкой А. Варламова, А. Гурилева, О. Дютша удержались в песенниках до конца XIX века, а романс «Поиграли бедной волею…» сохранился в репертуаре современных вокалистов.

Перечень малоизвестных авторов известных песен и романсов, созданных в первой половине XIX века, можно было бы многократно увеличить.

Свой вклад в песенную культуру русского народа внесли: прославленный актер Малого театра П. Мочалов («Ах ты, солнце, солнце красное…», «Старый бор, чёрный бор…»); актёр Казанского театра (а впоследствии держатель овощной лавки в Москве, ставшей своеобразным литературным клубом поэтов-суриковцев) Алексей Разоренов («Не брани меня, родная…»); дирижер хора в Калуге Иван Молчанов («Было дело под Полтавой…»); ветеран русско-турецкой войны 1828–1829 годов, а впоследствии регент петербургской придворной певческой капеллы Григорий Малышев («Звенит звонок, и тройка мчится…»); драматург 1830–1840-х годов Николай Соколов («Кипел, горел пожар московский…»). Наряду с ними должны быть названы безвестные поэты Александр Дуроп («Кончен, кончен дальний путь…»), Василий Головин («Рано, солнышко, играешь…»), некий Ниркомский (Н. Мокринский) («Матушка-голубушка…»). Автором знаменитой «Тройки» («Гремит звонок, и тройка мчится…»), которую не следует смешивать с названной выше «Тройкой» Г. Малышева, был Николай Радостин, скрывавшийся под псевдонимом «Анордист» (он издал «Альманах на 1840 год», здесь помещен целый цикл «Троек», где развивается тема стихотворения Федора Глинки «Сон русского на чужбине», отрывок из которого стал народной песней «Вот мчится тройка удалая…»).

Во второй половине XIX века в русской вокальной лирике происходят существенные изменения — и в идейном содержании, и в жанровой системе, и в стилевых особенностях. Некоторые жанры, ранее преобладавшие и сыгравшие важную роль в развитии поэзии, исчерпали свои возможности. Так, на смену «русской песне» приходит песенное творчество поэтов, отказавшихся от внешней, формальной подражательности фольклору и создававших произведения, национальная самобытность и связь с народной поэзией которых приобрела более сложный, реалистический характер (Н. Некрасов, И. Суриков, И. Никитин). Наиболее примечательным видом вокальной лирики этой эпохи становится революционная песня, создаваемая поэтами и композиторами нескольких поколений — революционных демократов, революционных народников и российской социал-демократии. Как правило, эти песни писали поэты, совмещавшие литературную деятельность с участием в освободительной борьбе: А. Плещеев («Вперед! без страха и сомненья…»), П. Лавров («Отречёмся от старого мира…»), М. Михайлов («Смело, друзья! Не теряйте…»), Г. Мачтет («Замученный тяжкой неволей…»), Л. Пальмин («Не плачьте над трупами павших бойцов…»), П. Эдиет («На десятой версте от столицы…»), Г. Ривкин («Море в ярости стонало…»), Ф. Шкулев («Мы кузнецы, и дух наш молод…»).