Идеальные - Николь Хакетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они познакомились в прошлом году в Далласе. Обе участвовали в забеге на дистанции в пять миль. Робин была из тех бойких, энергичных особ, каких Холли, в принципе, старалась избегать. «Я почти настигла тебя в самом конце», – сказала она, подкараулив Холли у финишной черты. Зубы у Робин оказались чересчур большими для ее рта, но Холли милостиво постаралась этого «не заметить».
Позже в тот день они списались в Инстаграме. Правда, Холли отвечала новой знакомой только из вежливости. Но Робин почти сразу отправила ей прямое сообщение с предложением организовать свой собственный забег – чтобы помочь какому-то благотворительному обществу, о котором Холли и слыхом не слыхивала. Робин безо всякой иронии употребила слово «офигенный», но, несмотря на это – а, может быть, как раз благодаря этому, – у Холли не хватило духу ответить ей «нет».
– Похоже, я тебя загнала… – вернули ее из воспоминаний в реальность слова соперницы.
– Все нормально, – откликнулась Холли, почему-то решив ее оправдать. – Думаю, просто сказалась жара.
Некоторое время они обе шли молча. Робин уткнулась в телефон – наверное, оценивала их забег в Страве, популярном приложении для поклонников фитнесса. В иное время Холли поступила бы так же, но на этот раз она всецело сконцентрировалась на своем дыхании. Тошнота, похоже, прошла, но Холли боялась, что она возобновится, как только они снова побегут.
– Ты можешь продолжить забег без меня, – пробормотала она наконец. – А я, пожалуй, пойду назад.
К разочарованию Холли, Робин посмотрела на часы и сказала, что она тоже закончила. Это было очень благородно с ее стороны: сократить забег ради Холли. И это было самое худшее в Робин. Все ее прекрасные качества раздражали Холли и вызывали у нее мучительную досаду.
Тренироваться с Робин ей предложил не кто иной, как собственный муж, Ник. Потому что они с Робин были одного поля ягоды. Холли постоянно заставала мужа за болтовней с соседями, когда от него требовалось только одно: опорожнить мусорные баки. Сколько раз она слышала их кудахтанье и хихиканье на лужайке перед домом! Сама Холли, заметив соседей на подъездной аллее, предпочитала дождаться их ухода и лишь потом доставала корреспонденцию из почтового ящика.
До встречи с Робин Холли почти три года тренировалась одна.
А еще раньше, со времен колледжа, она тренировалась со своей лучшей подругой, Мэллори. Но те тренировки резко прекратились, когда подруга забеременела в первый раз. Мэллори пообещала Холли, что вернется к бегу через три месяца после рождения дочки. Ну, может быть – хотя и маловероятно – через четыре.
Месяцы растянулись на годы.
На обратном пути Робин продолжила рассуждать о своем псе. А Холли издавала уклончивые, натужные звуки, когда нужно было хоть как-то отреагировать.
– Не желаешь выпить кофейку? – спросила Робин, когда они, наконец, приблизились к дому Холли, где ее поджидала машина, припаркованная на обочине. Робин ездила на «Тесле», и этим почему-то тоже раздражала Холли.
– Хотелось бы, – солгала она, – но не могу. Мы с подругой договорились вместе пообедать.
А это не было ложью. Они с Мэллори старались планировать встречи заранее, назначая их чуть ли не за две недели.
На лице Робин отобразилось разочарование – достаточно явное, чтобы Холли испытала неудобство из-за того, что не пригласила ее, но не настолько сильное, чтобы она решила пригласить Робин сейчас. Поскольку Мэллори теперь растила дочь, ее взаимоотношения с Холли ограничивались редкими и, как правило, короткими промежутками времени, которые заботливой матери удавалось выкроить для себя. И Холли не хотелось портить долгожданную встречу еще одной историей о беспорядочной дефекации невоспитанного пса.
Она уже готова была зайти внутрь дома, когда пришло сообщение:
«Мне очень жальь, – написала Мэллори, удвоив в спешке мягкий знак. – Но у меня не получится пообедать сегодня с тобой. Фи приболела… похоже на кишечный грипп. Все утро наблюдала поносное шоу (в буквальном смысле слова)».
Холли с минуту смотрела на сообщение, а потом переступила порог дома.
«Не переживай! – набила она текст. – Я все понимаю». И, подумав еще пару секунд, добавила второй восклицательный знак. Просто для того, чтобы подчеркнуть, насколько искренне она посоветовала подруге не переживать.
Мэллори в ответ прислала два эмодзи: «большие пальцы вверх» и рожицу, искаженную муками рвоты. Холли попыталась подыскать образ, соответствовавший реальным чувствам и эмоциям подруги. «Наверное, разочарование? Или обманутые надежды?» – предположила она. Хотя Мэллори иногда удивляла ее нестандартной реакцией на подобные вещи. Особенно на первом этапе материнской стези, когда она описывала свой недосып или трещины на сосках не с досадой или тоской, а со странной безмятежностью – если не блаженством – на лице.
Так и не найдя подходящей картинки с глубоким подтекстом, Холли в сердцах скинула кроссовки; один из них угодил в стену. Послышался глухой стук, но Холли даже не вздрогнула. Она уже открыла ящик электронной почты, в котором с момента последней проверки скопилось с дюжину новых посланий. Первое было от «Розового кошелька» – онлайн-бутика одежды, с которым Холли временами сотрудничала.
Электронные письма от «Розового кошелька» были легко узнаваемы по чрезмерному количеству восклицательных знаков, использованных в строке темы. Холли бегло прочитала сообщение и почувствовала легкое угрызение совести. Письмо касалось предстоящей поездки в Исландию; это было уже третье подобное сообщение, пришедшее Холли за последние несколько недель. Конечно, Холли подозревала: будь она кем-то еще, а не Холли Гудвин, «Розовый кошелек» пустил бы все на самотек и не стал бы бомбардировать ее посланиями, каждое последующее из которых превосходило предыдущее числом восклицательных знаков. С тех пор, как количество ее подписчиков достигло миллиона, она заметила резкое увеличение запросов и просьб об ее участии в том или ином мероприятии или акции. Спрос на нее возрастал пропорционально росту ее популярности.
В конце письма «Розовый кошелек» приложил список других инфлюенсеров, уже подтвердивших свое участие в поездке. Эмили фон Парис, Марго Мёрфи, Кэтрин Ливингстон, Алабама Вуд. Единственной из них, с кем довелось встречаться Холли, была Кэтрин. И единственным, что с той встречи запомнилось Холли, было то, как близко к ней – почти вплотную! – встала эта Кэтрин, заведя разговор.
«Надо будет ответить на это письмо после душа», – сделала зарубку в памяти Холли. Ответить вежливым, но твердым отказом. Ей этим летом предстоял забег с Робин. На его организацию, планирование и тренировки требовалось время. Да и Исландия Холли не прельщала. Насколько она знала, там было холодно и темно. А еще много снега. Если бы она в какой-то момент своей жизни и задумалась о путешествии туда, то
