Виза или Когда за дело берутся бабушки (СИ) - Одиссева Пенелопа

— Я тебе фото по мэйлу высылала, там Вика руку навесу держит, чтобы кольцо показать, — бабушка подмигнула Пете, тот, отчего-то вздохнул.

О свадьбе со мной мечтает?

— А к Юле жених четыре года ходил-ходил, а она…, —и мама обреченно махнула рукой, не замечая мой предупреждающий взгляд, —…все принца ждет!

— Ну, что ты говоришь, Ирина, — поспешно затараторила Ба, —какой жених? И несерьезно у них все было! Да и не было ничего! Ты не думай, Петенька, Ирина любит преувеличивать.

Ага, преувеличила мама, не было у нас ничего. Четыре года несерьезно за ручки держались. И свадебное платье в шкафу понарошку висит…

Я притворно зевнула, чтобы отвернуться и скрыть набежавшие слезы рукой.

— И теперь, представляешь, нам всем визы дали, а Юленьке – нет, —мама с обидой посмотрела на меня, словно я сама себе в визе отказала!

— Мы еще раз заявление подали, — папа ободряюще мне улыбнулся, —может быть, дадут, как считаешь? Ты же юрист, вроде?

— Адвокат, — автоматически поправил его Петя, помешивая ложкой остывший чай.

Ума не приложу, какую связь увидел папа между визой в Канаду и юридическим образованием Пети? Мой родитель качественно сумел загрузить Бома, начав рассказывать историю с визами заново и с подробностями. Как и когда, кто какую бумагу заполнил…

Извинившись, вышла из-за стола на балкон. Курить. Ба поспешила следом.

— Юля, ты почему ведешь себя с Петей так холодно? – она развернула меня к себе и смотрела снизу вверх.

— Ба, кажется, ты забыла, о чем я говорила тебе пять лет назад, —я выдохнула дым в сторону и снова попыталась отвернуться.

— Не дыми на меня! Паровоз несчастный! И кто тебя, пепельницу ущербную возьмет-то? Радоваться должна, что Пётр от тебя не отказывается…

— А кто ему меня предлагает? Уж не ты ли?

— Дуреха, тебе же посоветовали фиктикный брак, а Петьку тоже заграницу не пускают…

— Фиктивный, —исправила я бабулю и задумалась над её словами, —и куда ему надо?

— В Австрию… или Австралию, — Ба неуверенно наморщила лоб, —а! сама спроси! Вы, молодежь современная, чай, как-нибудь договоритесь!

Когда мы с бабулей вернулись в квартиру, выяснилось, что Петю срочно вызвали на работу.

— Где он работает? – папа питал призрачные надежды, что Бом может помочь с получением визы.

— Не знаю, — развела руками бабуля, — в офисе каком-то…

Весь вечер и всю ночь я провела в раздумьях. Еще раз мысленно выстроила в ряд кандидатов в мужья (троих коллег, молодого соседа по площадке, холостого сына папиного друга и… Петьку), так же мысленно стерла их огромным ластиком.

Петька, почему-то стираться не хотел и грустно смотрел на меня, сидя за стареньким пианино. «Сыграй со мной», — жалобно просил он, и я, в конце-концов сдалась, села за инструмент. Странно, мы довольно неплохо сыграли, и клавиши не западали, и люди в приемной паспортного стола рукоплескали нам стоя. А девушка из окошка выдачи виз кричала мне: «Браво, Бом! Браво!». Я все пыталась сказать ей, объяснить, я – не Бом, а Владимирова, но упорно не могла выговорить свою фамилию…

— Что ты там кричишь? – надо мной склонилась бабуля в бигуди и халате, – Два часа ночи, весь дом перебудишь. Тебе снотворного дать? Или заварить успокоительный сбор?

Отказавшись и от того и от другого, я выпроводила бабулю из своей комнаты. Надо же, какой только бред не приснится!

Нужна мне виза, ой, как нужна…

— Юлия! Ты не спящая красавица, вставай! Всю жизнь проспишь! – Ба нещадно тормошила моё плечо.

Пришлось сесть в кровати и открыть глаза. Ба что-то начала говорить, я, прислонившись к стене, снова задремала.

— Юля! Ты к Вике хочешь или нет?!

Ба вылила мне за шиворот стакан воды. Завизжав, я спрыгнула с постели и начала отряхиваться.

— Ба! За что?!

— Вставай, говорю!

Ба строго сложила руки на коленях, и продолжила учительским тоном (педагогический стаж в полвека – это вам не шутки!):

— Едем к моим квартирантам с проверкой. А заодно навестим Марью Борисовну. Приводи себя в порядок и подгони машину к подъезду, я уже давно готова. Даю тебе полчаса.

Внешний вид Ба не оставлял никаких сомнений – она собралась «в свет». Платиновые кудряшки по плечи прочно зафиксированы лаком для волос, брови и глаза нарисованы, губы накрашены ярко-красным. Строгий сиреневый костюм со шляпкой а-ля английская королева, белые туфли-лодочки и маленькая сумочка в тон – Ба тщательно следит за собой, и в свои шестьдесят семь выглядит на пятьдесят. По утрам она занимается гимнастикой и даже стоит на голове (для хорошего кровообращения). Со стыдом признаю, мои попытки присоединиться к её занятиям всякий раз терпят неудачу – то учеба, то работа, то курсы, то лень…

Поставив перед фактом, Ба величественно уплыла из комнаты. Я кинула взгляд на часы: полдевятого утра! Прощай, кроватка!..

И кинулась собираться: принять душ, высушить волосы, макияж – какой, к черту! – втиснуться в любимые джинсы (сяду на диету с понедельника!), выбрать футболку полегче (конец мая, а жара нестерпимая), не забыть сумочку с правами, ключи и кошелек…

— Ба, я в гараж!

На ходу всухомятку съесть холодный пирожок, оставшийся со вчерашнего семейного обеда. Поругаться с соседом, загородившим выезд из гаража, завести машину, подогнать к подъезду, а пока Ба выходит – хотя бы глаза накрасить…

— Юля! Сказала же – полчаса! За эти сорок минут я бы пешком на другой конец города добралась и вернулась обратно!

Бабуля с негодованием погрузилась в кресло рядом – она всегда сидела здесь, «чтобы напоминать внучке правила дорожного движения». Боже, дай мне терпения на сегодняшнюю поездку!

— Перестраивайся, дорогая!.. Ах, подлец, подрезал нас!.. И опять красный… Юля, тащишься, как черепаха! Мы бы успели на жёлтый проскочить!

Ба любит скорость. К её сожалению, я не Шумахер за рулем болида Формулы-1, а всего лишь новичок-водитель маленького Матиса.

— Больше не пущу тебя в гонки играть, —проворчала я, наконец-то сворачивая в родной двор.

— Говори внятно, вечно во рту каша! Вроде бы интеллигентная девочка, а так себя ведешь с пожилым человеком – заставляешь слух напрягать, —фыркнула Ба, в очередной раз сделав вид, что не расслышала.

Квартиранты, молодая семейная пара, радостно встретили «инспекцию», провели бабулю по комнатам, показали трубы в ванной и кран на кухне. Ба пожурила девушку за мусор на балконе (до нашего прихода она цветы пересаживала) и похвалила за отсутствие грязной посуды в раковине. Проверив счета и показания счетчиков, Ба с чистой совестью отправилась к Марье Борисовне на этаж ниже.

Марья Борисовна встретила «при параде»: еще одна английская королева, только без шляпки, и у меня появились смутные подозрения о настоящей цели нашего визита.

— О, Нонна Григорьевна! Юленька! Какой сюрприз! Идемте чай пить, – и она радушно провела нас к накрытому столу в зале.

Судя по фарфоровому сервизу «для особых случаев» сюрпризом мы не являлись, и следовало ожидать еще одного гостя. Он долго не задержался.

— Бабушка! Я купил валидол в капсулах – таблетки уже не выпускают…

Финальная сцена из «Ревизора».

По-моему, если кому и нужен валидол в этой комнате, то это нам с Петенькой.

— Петенька! Вот совпадение! – Ба театрально всплеснула руками.

— Бабушка? – Петенька переводил взгляд с Марьи Борисовны на накрытый стол с тортиком, затем на мою бабушку и обратно.

Меня… игнорирует?!

— А, внучек, мне лучше стало. Да ты садись, чай стынет, —Марья Борисовна подтолкнула парня к свободному стулу около моей замершей персоны.

Петя растерянно сел, положив перед собой упаковку валидола.

— Бабуля, я не понимаю… ты меня сорвала с совещания, я по дороге скорую вызвал – и все это ради того, чтобы чай попить?

— Не кричи на свою старую больную бабушку! – Марья Борисовна картинно приложила руки к вискам.