Записки из Тюрьмы - Бехруз Бучани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все эти пленники были заключены в тюрьму без обвинения, без приговора и суда. Этот «кафкианский кошмар» устроен австралийскими тюремщиками ради жестокого эффекта – утраты надежды.
Таким образом, крик о свободе превратился в обуглившуюся плоть, когда 23-летний Омид Масумали в знак протеста сжег себя заживо. И в крики 21-летней Ходан Ясин, когда она тоже подожгла себя.
Это то, чем стали мы и наша Австралия?
Проигнорированная мольба изнасилованной женщины на Науру.
Девушка, которая зашила себе рот.
Беженец-ребенок, что вышил сердце на своей ладони и не понимал зачем.
Протест Бехруза Бучани принял иную форму. Ибо единственное, чего не смогли отнять у него тюремщики, – это его вера в слова: их красоту, их необходимость, их действенность и освобождающую силу.
За время своего тюремного заключения Бехруз Бучани начал одну из самых выдающихся карьер в австралийской журналистике, создавая репортажи о происходящем на острове Манус в форме твитов, текстовых сообщений, снятых на телефон видео, звонков и электронных писем. При этом он бросил вызов австралийским властям, которые пошли на крайние меры, чтобы не допустить распространения историй беженцев, постоянно отказывая журналистам в доступе на острова Манус и Науру; на какое-то время они зашли так далеко, что законодательно закрепили драконовский раздел 42 «Закона о пограничных силах Австралии», допускающий заключение в тюрьму на два года любых врачей или социальных работников, публично свидетельствующих об избиениях или сексуальном насилии над детьми, изнасилованиях или актах жестокости.
Слова Бучани стали читать по всему миру, их услышали за океанами сквозь пронзительные крики легионов купленных пропагандистов. Имея в союзниках только правду, а из орудий – только телефон в руке, один заключенный беженец оповестил мир о величайшем преступлении Австралии.
Бехруз Бучани написал странную и ужасающую книгу о судьбе молодого человека, который больше шести лет провел на острове Манус в качестве заключенного по вине политики австралийского правительства в отношении беженцев. Политики, в которой обе наши крупные партии публично состязались в жестокости.
Читать эту книгу трудно любому австралийцу. Мы гордимся своей порядочностью, добротой, щедростью и справедливостью. Но ни одно из этих качеств не проявляется в рассказе Бучани о голоде, нищете, избиениях, самоубийствах и убийствах.
Его описания поведения австралийских чиновников на Манусе до боли напомнили мне рассказы моего отца о том, как вели себя японские командиры в лагерях для военнопленных, где он ужасно страдал вместе с другими австралийскими солдатами.
Что с нами стало, если теперь мы совершаем такие преступления?
Этот счет требует оплаты. Кто-то должен ответить.
Ведь если этого не случится, то единственное, чему учит нас история, – это тому, что несправедливость, царящая на островах Манус и Науру, однажды повторится в более крупном и бесконечно более трагическом масштабе в самой Австралии.
Есть те, кто несет за это ответственность, и это они должны сидеть в тюрьме. А не невинные, чьи огромные страдания отражены в книге.
Однако эта книга – нечто большее, чем просто обвинение. Это невероятная победа молодого поэта, показавшего всем нам, как до сих пор важны слова. Австралия заключила его тело, но его душа оставалась свободной. Его слова навсегда стали нашими словами, и наша история отныне должна учитывать его историю.
Я надеюсь однажды поприветствовать Бехруза Бучани в Австралии таким, каким он проявил себя на этих страницах. Писателем. Великим австралийский писателем.
Ричард Фланаган, 2018
Рассказ переводчика
Окно в горы
Омид: «Я прочитал вашу недавнюю статью… Я искренне восхищен вашей работой».
Бехруз: «Вы очень добры… Я лишь надеюсь, что скоро проснусь от этого кошмара».
Опыт перевода книги Бехруза сам по себе богат множеством историй; некоторые из них относятся к периоду до нашего знакомства, даже до строительства Тюрьмы Манус.
За последние несколько лет, особенно после встречи с Бехрузом, я осознал, насколько истории и рассказы важны для полноценной и насыщенной жизни, а процесс перевода данной книги укрепил это понимание и расширил мой опыт работы над повествованием. Мой рассказ переводчика позволяет немного представить наш с Бехрузом обмен впечатлениями и беседы, которые сформировали эту книгу и отразили наше общее видение повествования и жизни.
* * *
Я пробыл на острове Манус всего несколько часов, но уже мчался к центральной автобусной остановке в городке Лоренгау[18]. Там мы впервые встретились лично. Бехруз не ел ничего весь день – на завтрак и обед были лишь сигареты. Когда я вышел из машины и поприветствовал его, он продолжал говорить по мобильному.
Ранее в тот же день я узнал, что тело беженца Хамеда Шамширипура только что нашли среди деревьев возле школы, избитое и с петлей на шее: по пути из аэропорта я как раз проехал мимо толпы местных жителей и полиции[19]. Обстоятельства были крайне подозрительными, и многие беженцы до сих пор утверждают, что его убили.
Бехруз был главным контактным лицом для многих австралийских и международных журналистов, и тогда он весь день давал интервью. Предполагалось, что моя первая поездка на Манус будет посвящена работе над переводом книги, но на этом острове в соответствии с графиком разрешено проводить только пытки.
На момент публикации известно, что по меньшей мере восемнадцать человек погибли в результате заключения на островах Манус и Науру и Острове Рождества.
• Мохаммед Сарвар (Науру, 2002)
• Фатима Ирфани (Остров Рождества, 2003)
• Саид Касем Абдалла (Остров Рождества, 2013)
• Реза Барати (Манус, 2014)
• Сайед Ибрагим Хуссейн (Науру, 2014)
• Хамид Хазаи (Манус, 2014)
• Фазаль Чегани (Остров Рождества, 2015)
• Омид Масумали (Науру, 2016)
• Ракиб Хан (Науру, 2016)
• Камиль Хуссейн (Манус, 2016)
• Файсал Исхак Ахмед (Манус, 2016)
• Хамед Шамширипур (Манус, 2017)
• Раджив Раджендран (Манус, 2017)
• Мохаммад Джахангир (Науру, 2017)
• Салим Кьяунинг (Манус, 2018)
• Фариборз Карами (Науру, 2018)
• Сайед Мирвайс Рохани (Манус, 2019)
• Абдирахман Ахмед Мохаммед (Манус и Науру, 2021)
* * *
Мое знакомство с подходом Бехруза к писательству началось еще до того, как я впервые столкнулся с его работами, и даже раньше, чем я вообще услышал об этом талантливом писателе, заключенном в Тюрьму Манус.
Мой отец скоропостижно скончался в мае 2015 года, примерно за восемь месяцев до моего первого контакта с Бехрузом. Он также принадлежал к исторически преследуемой группе в Иране и большую часть своей жизни прожил в изгнании; покинув Иран в период революции, он так и не вернулся. Его звали Манучехр[20], как и мифического шаха из «Шахнаме»
