Вернуть Сталина! - Лев Балаян

Но на этом М. Келенджеридзе не остановился. В 1907 году он составил и издал «Грузинскую хрестоматию, или сборник лучших образцов грузинской словесности» (Т. 1), в которой на 43-й странице поместил стихотворение И.В. Сталина, посвященное поэту Рафаэлу Эристави:

Когда крестьянской горькой долей,Певец, ты тронут был до слез,С тех пор немало жгучей болиТебе увидеть довелось.Когда ты ликовал, взволнованВеличием своей страны,Твои звучали песни, словноЛились с небесной вышины.Когда, Отчизной вдохновленный,Заветных струн касался ты,То, словно юноша влюбленный,Ей посвящал свои мечты.С тех пор с народом воединоТы связан узами любви,И в сердце каждого грузинаТы памятник воздвиг себе.Певца Отчизны труд упорныйНаграда увенчать должна:Уже пустило семя корни,Теперь ты жатву пожинай.Не зря народ тебя прославил,Перешагнешь ты грань веков,И пусть подобных ЭриставиСтрана моя растит сынов.

А вот и шестое из известных стихов И.В. Сталина, которое было опубликовано им, как нам уже известно, в газете «Квали» в 1896 году. Оно тоже не имеет названия:

Постарел наш друг Ниника,Сломлен злою сединой.Плечи мощные поникли,Стал беспомощным герой. Вот беда! Когда, бывало,Он с неистовым серпомПроходил по полю шквалом —Сноп валился за снопом.По жнивью шагал он прямо,Отирая пот с лица,И тогда веселья пламяОзаряло молодца.А теперь не ходят ноги —Злая старость не щадит…Все лежит старик убогий,Внукам сказки говорит.А когда услышит с нивыПесню вольного труда,Сердце, крепкое на диво,Встрепенется, как всегда.На костыль свой опираясь,Приподнимется старикИ, ребятам улыбаясь,Загорается на миг.

И, наконец, мистически-пророческое стихотворение, где И.В. Сталин, как бы предвидит почти за шесть десятилетий, что произойдет что-то непоправимое, которое перечеркнет все его добрые усилия, всю его жизнь.

Шел он от дома к дому,В двери чужие стучал.Под старый дубовый пандуриНехитрый мотив звучал.В напеве его и в песне,Как солнечный луч чиста,Жила великая правда —Божественная мечта.Сердца, превращенные в камень,Будил одинокий напев.Дремавший в потемках пламеньВзметался выше дерев.Но люди, забывшие бога,Хранящие в сердце тьму,Вместо вина отравуНалили в чашу ему.Сказали ему: «Будь проклят!Чашу испей до дна!..И песня твоя чужда нам,И правда твоя не нужна!»

Вот второй вариант перевода этого удивительно пророческого стихотворения:

Ходил он от дома к дому,Стучась у чужих дверей,Со старым дубовым пандури,С нехитрою песней своей.А в песне его, а в песне —Как солнечный блеск, чиста,Звучала великая правда,Возвышенная мечта.

Сердца, превращенные в камень, Заставить биться сумел,У многих будил он разум,Дремавший в глубокой тьме.Но вместо величья славыЛюди его землиОтверженному отравуВ чаше преподнесли.Сказали ему:«Проклятый, Пей, осуши до дна…И песня твоя чужда нам,И правда твоя не нужна!»

Есть и третий вариант перевода этого стихотворения:

Он бродил от дома к дому,Словно демон отрешенный,И в задумчивом напевеПравду вещую берег.Многим разум осенилаЭта песня золотая,И оттаивали люди,Благодарствуя певца.Но очнулись, пошатнулись,Переполнились испугом,Чашу, ядом налитую,Приподняли над землей.И сказали: «Пей, проклятый,Неразбавленную участь,Не хотим небесной правды,Легче нам земная ложь».

Сегодня мы можем смело утверждать, что его стихи перешагнули грань тысячелетий…

Дорога революционера

Выбрав дорогу революционной борьбы, И.В. Сталин на протяжении двух лет в Тифлисской духовной семинарии руководит нелегальным марксистским кружком учащихся. Кружок собирался на квартире Вано Стуруа в доме № 194 по улице Елизаветинская (впоследствии улица называлась по имени Клары Цеткин).

Ас 1898 года И.В. Сталин вступает в грузинскую социал-демократическую организацию «Месаме-даси» («Третья группа»). И.В. Сталин, В.З. Кецховели и А.Г. Цулукидзе образуют ядро революционного меньшинства этой организации. В октябре-декабре 1898 года, по мере увлечения общественно-политической деятельностью, Иосиф Джугашвили, при всех своих незаурядных способностях, становится одним из самых недисциплинированных семинаристов: 9 октября — карцер за отсутствие на утренней молитве, 11 октября — карцер за нарушение дисциплины во время литургии, 25 октября — снова карцер за опоздание из отпуска на три дня, 1 ноября — строгий выговор за то, что не поздоровался с преподавателем С.А. Мураховским, 24 ноября — строгий выговор за то, что смеялся в церкви, 16 декабря — карцер за пререкание во время обыска. (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 53. Л. 2,157).

Впоследствии, вспоминая этот период своей жизни, вождь скажет: «Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сторонником марксизма, как революционного учения». (Сталин И.В. Сочинения. Т. 13. С 113).

В 1898–1899 годах И.В. Сталин руководит в железнодорожном депо кружком, в состав которого входят Василий Баженов, Алексей Закомолдин, Леон Золотарев, Яков Кочетков, Петр Монтин (Монтян). В качестве пропагандиста «товарищ Сосо» проводит занятия в рабочих кружках на обувной фабрике Адельханова, на заводе Карапетова, на табачной фабрике Бозарджианца, а также в Главных тифлисских железнодорожных мастерских. (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 10. Д. 266. Л. 15).

«Я вспоминаю 1898 год, когда я впервые получил кружок из рабочих железнодорожных мастерских… Здесь, в кругу этих товарищей, я получил тогда первое свое боевое крещение… Моими первыми учителями были тифлисские рабочие» (Сталин И.В. Сочинения. Т. 8. С. 174). Революционная пропаганда привела к тому, что 14–19 декабря состоялась шестидневная забастовка рабочих-железнодорожников, вдохновителем которой был семинарист «товарищ Сосо». (ГАРФ. Ф. 124. Оп. 7.1898. Д. 144. Л. 1–6).

29 мая 1899 года принимается решение об исключении Иосифа Джугашвили из семинарии с мотивировкой «за неявку на экзамены по неизвестной причине» (Каминский В., Верещагин И. Детство и юность вождя. — Молодая гвардия. 1939. № 12. С. 86). Фактически— за пропаганду марксизма среди семинаристов и рабочих железнодорожных мастерских. А вскоре И. Джугашвили был в первый раз арестован.

Этап Иосифа Джугашвили из Батуми до Иркутска проходил через Новороссийск, Ростов-на-Дону, Самару и Челябинск. Когда «товарищ Сосо» покидал Батум 9 июля 1903 года, там было еще тепло. И.В. Джугашвили был взят на этап в демисезонном пальто, в ботинках, без зимней шапки и без рукавиц. Экипировка, прямо надо сказать, была не для сибирских морозов, достигавших 30–40 градусов ниже нуля. До села Новоудинское, или Новая Уда Балаганского района И. Джугашвили добрался лишь 27 ноября 1903 года, когда в легком пальто, без ушанки и рукавиц уже не погуляешь.

В газете «Правда» от 25 декабря 1939 года (в связи с 60-летним юбилеем И.В. Сталина) был опубликован материал Б. Иванова «В Новой Уде». В этой статье автор описывал место первой царской ссылки И.В. Сталина: «В то время Новая

Уда делилась на две части — верхнюю и нижнюю. Нижняя часть называлась Заболотье: на маленьком мысочке, окруженном с трех сторон топкими болотами, стоял десяток домишек, в которых жили крестьяне-бедняки. В верхней части села расположились две купеческие лавки, огромное здание острога, окруженное высоким частоколом, пять кабаков и церковь. Здесь жила новоудинская «знать». Лучшие дома занимали местные купцы и торговцы. Ссыльные, направлявшиеся в Новую Уду, распределялись группами и в одиночку по крестьянским дворам. Каждый из них обязан был регулярно являться в волостное правление для отметки.

Прибыв в Новую Уду, товарищ Сталин поселился в беднейшей части села — в Заболотье — у крестьянки Марфы Ивановны Литвинцевой. Убогий, покосившийся домик Литвинцевой был расположен на краю болота, в нем было две комнаты. Одну из них и занял И.В. Джугашвили».

Сразу же по прибытии на место Коба решил бежать на Кавказ. Однако первая попытка оказалась неудачной как раз из-за плохой экипировки и сильных холодов. Как писал в своих воспоминаниях будущий тесть И.В. Сталина Сергей Аллилуев, с которым вождь познакомился на квартире у бывшего школьного товарища Михи Бочаридзе (Аллилуев С.Я. Пройденный путь. М., 1946. С. 109), И.В. Сталин «прибыл из Новой Уды в Балаганск с отмороженными ушами и носом, потому что в то время стояли лютые морозы, одет он был по-кавказски, поэтому дальше бежать он не смог и вернулся обратно в Новую Уду».