Меня кормят руки - Даниил Александрович Бешанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А сколько я уже этим занимаюсь? 5 лет? 10? 20? Я и сам не помню. Порой бывало сложно, особенно когда появлялась новая мода: носить кошелёк на привязи, класть деньги во внутренний карман куртки, хранить деньги на картах. Ко всему привыкаешь, находишь обходные пути, учишься выживать в изменившихся условиях. А если ты дурак, тебе и технологии не помогут. Многие записывали пин-код к банковской карте на её обратной стороне. И сейчас записывают. Но я не люблю карты – слишком много с ними мороки, да и камеры на банкоматах стоят, так и попасться недолго. С наличкой проще: взял – состриг, и деньги твои.
Я не сидел ни разу. Многие считают, что если не был в тюрьме, то и не познал "профессию" до конца. А я считаю, что настоящие воры не попадаются. Но как-то раз и мне не повезло. Ехал в вагоне, всё было как обычно: народу много, все прижимаются. Я оказался в кармане одного старика в кепи и с тройным подбородком, когда поезд резко остановился. Я упал на какого-то мужичка, а рука вылетела из куртки старика с пятьюстами рублями. И этот мужик подумал, что его обокрал. Главное, дед стоит спокойно, ничего не замечает, а кто-то левый прилип ко мне. Нас потоком вынесло на станцию.
– Ты чё, борзый? Ты хоть знаешь, кого пытался надуть? – я и сегодня не знаю, что за наркоман это был.
Нерусский загорелый паренёк в спортивной куртке, волосы под горшок и злобные карие глаза. Лет 20, но выше меня на голову и крепко сложенный. Такие ездят в метро и ищут, с кем бы сцепиться. Я пошатнулся от неожиданного удара в нос. Кулаком он скользнул по макушке, а ударом по скуле свалил меня на мраморный пол. Чувствовался только жар от схватки. Тычки ногами по голове и телу… Режущий свист привёл меня в чувство. Будто констебли из 19 века появились. Это работница метро, полная старушка, дула в свисток и подходила к нам. Вокруг собралась толпа женщин: они глазели, переговаривались, что-то выкрикивали. Я поднялся и пошёл прочь. Кровь капала на пол, и я приложил к носу рукав куртки. Не знаю, что случилось с тем парнем, но у меня с тех пор нос смотрит влево. Деньги старика, 500 рублей, я так и держал в руке, но за это не вправить нос. Впрочем, моя работа – это каждодневный риск. За это я и получаю свою "зарплату".
Многие считают, что вор – это благородная профессия. "Робин Гуд", "Иллюзия обмана", они насмотрелись всего этого романтизма и оправдывают мои действия. Но я не краду у богатых и не отдаю всё бедным. Единственно, почему я полезу в карман к мужчине в костюме, а не к студенту, это потому что у первого больше денег. Зачем тратить свои умения на 50 рублей, если рядом можно достать в 100 раз больше? Это не философия, а здравый смысл.
Но как бы вы ни любили фильмы про воров, все "Друзья Оушена", "Угнать за 60 секунд", вы всё равно будете неистовствовать, когда обнаружите, что у вас пропали 3 тысячи. Да, даже сто рублей обидно потерять. И вы начнёте клясть меня на чём свет стоит. Порой я остаюсь проследить за людьми, которых обокрал. Меня забавляет смотреть, как они матерятся и бьют кулаком о стену. У них уходит всего 10 минут, чтобы осознать, что в кармане чего-то не хватает. Они злятся, а я смеюсь, это продлевает мою жизнь.
Хочу ли я вернуть кому-нибудь деньги? Грызёт ли меня совесть? Отнюдь. Слышали басню про Ворона и Лиса? Ворон сидел на дереве с сыром в клюве. Пришёл Лис и стал хвалить голос Ворона, а тот каркнул "во всё воронье горло". Сыр упал в лапы Лиса, и он говорит:
– Любой льстец живёт за счёт того, кто его слушает. Без сомнения, этот урок стоит сыра.
Я всегда представлял себя Лисом. Его кормил язык, а меня кормят руки. И это проблема людей, а не моя, что они разбрасываются деньгами: кладут их в задний карман, не закрывают на молнию потайные места, верят незнакомцам. Один раз стоит обжечься, и запомнишь на всю жизнь. Я лишь учу вас. Вас, хмурых и сонных существ, коих полно утром в понедельник, да и в другие будние дни. Заходя в метро, помните: я рядом.
(с) Бешанов Даниил, 2016
