Час казни - Гордон Ренни

Галереи пультов поднимались метров на двадцать в высоту, но человек, которого высматривал Семпер, стоял на одном из промежуточных ярусов, с которого было прекрасно видно все, что происходит на мостике. Мерцание ближайших мониторов бросало отсвет на серебряные черепа, украшавшие его китель. Семпер отметил, что остальные члены экипажа сторонятся этого человека. Разобравшись с магосом Кастаборасом, капитан «Махариуса» решил теперь же выяснить отношения еще с одним несговорчивым членом команды.

– Комиссар Киоген! – позвал Семпер. – Перед выходом в варп я хочу проинспектировать судно. Не желаете ли составить мне компанию?.. Господин Уланти, мы пошли. Принимайте командование «Махариусом» на себя!..

Зловещее, похожее на стрелу судно под названием «Тлетворный» дрейфовало рядом с еще горящим корпусом эсминца типа «Кобра». От остальных трех эсминцев остались только облака перегретого газа.

На мостике «Тлетворного» было темно. У капитана корабля давно сгнили веки, а потому он не переносил яркого света. Впрочем, свет не требовался и подавляющей части его экипажа.

«Тлетворным» командовал Хендрик Морроу – некогда прославленный боевой офицер Боевого флота Готического Сектора. Проведя ладонью с ошметками разлагающейся кожи по монитору, на котором отражалась информация о прошедшем сражении, Морроу довольно хмыкнул. Все сложилось как нельзя лучше!..

Внутри горящего эсминца еще оставался воздух. Теперь он вырывался в космическое пространство языками пламени. Приблизившись к растерзанному кораблю, Морроу хотел было устроить по нему учебные стрельбы, но системы наблюдения оповестили его о том, что в загерметизированных отсеках еще находятся живые люди.

Узнав об этом, Хендрик кровожадно усмехнулся и приказал десантировать на борт эсминца специально выведенных для этих целей монстров.

Полусгнившее тело не позволило капитану «Тлетворного» лично отправиться за добычей. Ему пришлось довольствоваться изображением, передаваемым на монитор командного пульта, и наслаждаться воплями обреченных людишек, которых ловили и разрывали на куски посланные им твари.

Хендрик приказал доставить нескольких человек живыми. Оказавшись в лапах ревностного хирурга-дознавателя, эти люди сразу пожалеют о том, что их не убили вместе с остальными. Подумав об этом, капитан вновь кровожадно усмехнулся.

Как раз в этот момент за его спиной послышалось знакомое шарканье. Тело Морроу уже давно приросло к капитанскому креслу, и теперь спиралевидные щупальца соединяли капитана с демоническим мозгом подвергшегося страшным трансформациям корабля. Однако Хендрику не нужно было поворачиваться, он по звуку шагов узнал хирурга-дознавателя Адольфа Торка.

Торк остановился за спиной капитана, уже почуявшего его зловонное дыхание даже сквозь отвратительный смрад, пропитавший все отсеки судна. В глубине души Морроу был рад тому, что не может увидеть своего старого боевого товарища. Плоть Адольфа мутировала столь ужасно, что теперь на него было противно смотреть даже самым жутким чудовищам на «Тлетворном».

– Ты позабавился с пленными? – спросил Морроу.

– Я испытал невыразимое наслаждение,– прошепелявил хирург-дознаватель. Его раздвоенный язык извивался между полусгнившими губами, отчего Торк уже почти не владел человеческой речью. – А один из них даже сообщил мне кое-что очень важное. Эти корабли вовсе не перезаряжали здесь варп-двигатели, как мы сначала думали. Они поджидали здесь имперский крейсер.

Морроу возбужденно заерзал в кресле. Его дыхание участилось. Он жадно втягивал ноздрями множество скверных запахов и испарений боевых систем «Тлетворного». Прошедшему сотни сражений капитану эта удушливая вонь казалась ароматным предвестником новых побед.

– Какой корабль они ждали?

– «Лорд С-солар Мах-хариус», – с трудом выговорил Торк, привыкший изъясняться на диалектах Хаоса и запнувшийся на имени одного из величайших героев Империума Человечества.

– «Махариус»?.. – откинувшись в кресле, пробормотал Морроу и задумался.

Он с трудом припоминал, что ему приходилось сражаться в скоплении Озириса с фраальскими рейдерами бок о бок с кораблем, вроде бы носившим такое же название. «Тлетворный» тогда назывался «Мстителем», а «Махариусом» командовал Рутгер Яго. По стандартному летоисчислению, принятому в Империуме, это было шестьсот с лишним лет назад. С тех пор утекло очень много воды, и нынешний капитан «Махариуса» явно не чета опытнейшему и искуснейшему Морроу…

– Где записи допросов пленных?

– Желаете развлечься их просмотром? Вот они! – прошипел Торк, протягивая когтистую лапу с кристаллическим диском, заляпанным человеческой кровью.

Пульт управления с жадным хлюпаньем поглотил информационное устройство. Морроу приготовился насладиться сценами пыток, а заодно и обдумать, как лучше подкараулить и уничтожить «Махариус».

Леотен Семпер почувствовал, как заболела голова. Она начинала болеть у всех членов экипажей всех космических кораблей во время подготовки к переходу в варп. Виной тому были мощнейшие волны псионической энергии, захлестнувшие судно.

Вокруг кипели последние приготовления. В святилищах машинных отделений «Махариуса» техножрецы заклинали варп-двигатели. По всему кораблю распространился запах благовоний. Исповедники ходили по отсекам, благословляя экипаж, которому предстояло форсировать кишащее демонами пространство.

Семпер и комиссар Киоген взошли на мостик, возвышающийся над гигантским орудийным отсеком правого борта. Внизу в поте лица трудились сотни матросов. Артиллеристы выкатывали по рельсам на огневые позиции внушительные орудия, другие крутили огромные лебедки, опускавшие на иллюминаторы броневые щиты.

Капитан покосился на стоявшего в задумчивости Кобу Киогена. Комиссар был два с лишним метра ростом. Вся его форма – до блеска начищенные высокие сапоги, кожаная кобура с пистолетом, черный китель с блестящими пуговицами в виде черепов и фуражка с высокой тульей, украшенная золотыми лавровыми листьями и имперским орлом, – должна была наводить на команду благоговейный страх. Но и без нее дюжий комиссар выглядел бы весьма внушительно.

Семпер оглядел ряд наград на груди Киогена и сразу заметил среди них усыпанную бриллиантами ярко-красную ленточку ордена Готической Звезды. Такая же красовалась и на кителе самого капитана. Кожа на лице комиссара была опалена раскаленной плазмой. Правая половина его рта застыла в вечном оскале, в котором Семпер тут же узнал, результат поспешной пересадки кожи в полевых условиях.

«Он гордится боевыми наградами и шрамами, – подумал Леотен, – парень явно не робкого десятка, но насколько ему можно доверять?»

– Ну и что вы обо всем этом думаете, комиссар? – спросил Семпер, указывая на копошившихся внизу матросов. – Как вы оцените этот корабль и его экипаж?

– Под вашей командой отличные офицеры и старшины, но среди матросов слишком много необученных рекрутов, еще ни разу не бывавших в варпе, в том числе почти насильно завербованных преступников. Впрочем, в первом же сражении они пожалеют, что не остались на каторге…

Приятно пораженный откровенностью собеседника, Семпер кивнул. В его душе затеплился огонек надежды на то, что комиссар окажется полезным членом экипажа, а не очередным болваном из Схола Прогениум.

– А что вы думаете о новом капитане «Махариуса»?

– Судя по вашему послужному списку,– невозмутимым тоном произнес Киоген, – вы очень способный офицер. У меня нет основании оспаривать решение адмирала Хаасена повысить вас до должности командира боевого корабля…

В этот момент внизу раздался короткий душераздирающий вопль. Один из артиллеристов споткнулся и попал под огромное колесо катившегося на боевую позицию орудия. Киоген сделал вид, словно ничего не заметил.

– Вы прекрасно зарекомендовали себя во время нападения на Странивар,– продолжал он,– но ввиду того, что вы все-таки недостаточно опытны, у меня остаются некоторые сомнения в том, что вы справитесь с командованием таким огромным кораблем. Особенно перед лицом страшной угрозы, нависшей сейчас над Боевым флотом Готического Сектора.

«Пятнадцать минут до точки перехода», – прозвучал механический голос из динамиков громкой связи, и Киоген стал нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, явно желая удалиться по своим делам.

– Последний вопрос, – поспешно произнес Леотен, заметив нетерпение комиссара. – Кого вы назначите капитаном, если я погибну или буду тяжело ранен?

При этом Семпер не стал лишний раз напоминать Киогену о том, что тот имеет полное право расстрелять капитана «Махариуса» без суда и следствия, если сочтет его пренебрегшим своими обязанностями или не выполнившим свой долг.

– По Уставу ваше место должен занять старший помощник лейтенант Уланти. – Произнося имя старшего помощника, Киоген ощерился еще страшнее. – Однако, несмотря на аристократическое происхождение, в глазах остальных офицеров он все равно лишь выскочка с Некромунды. Они не станут ему повиноваться. Его место на нижней палубе с остальным сбродом.