Последний маленький голубой конверт - Морин Джонсон

Ты немало потрудилась, если выполнила все задания из первых двенадцати конвертов. Откуда мне знать, может, ты прочла те письма в Нью— Джерси, сидя на своем диванчике. Но я тебе доверяю. Думаю, ты там, где я советовала быть: на пароме, курсирующем среди греческих островов.

Если хочешь, отправляйся домой прямо сейчас. Может, с тебя довольно. Или же возвращайся. Той же дорогой. Возвращайся в Лондон.

Хочешь продолжить? Динь-динь? Да или нет?

Не стану кривить душой, дальше все будет довольно странно. Если ты хочешь остановиться, так и поступи. Послушай опытную тетю, если чувствуешь желание вернуться домой, отнесись к нему с уважением.

Подумай об этом на пляже, Джин. Если решишь продолжать, прочти следующую страницу и…

На этом письмо обрывалось. Внизу, под сканом, было коротенькое сообщение:

Извините, что текст не весь. Вы не знаете меня, а я не знаю вас. Как видите, ко мне попало письмо, точнее, несколько писем, которые, похоже, принадлежат вам. Поскольку в последнем письме содержится очень важная информация, я должен удостовериться, что обращаюсь к той самой Вирджинии Блэктстоун. Если вы считаете, что письмо принадлежит вам, пожалуйста, дайте знать. Меня зовут Оливер, я из Лондона. Вы можете связаться со мной по электронной почте.

На миг Джинни застыла. Ни движений, ни слов. Джинни ждала, когда прочитанное уложится в голове. Это же страница последнего письма. Это же невыполненное задание. Вселенная фактически требует, чтобы она немедленно вернулась в Лондон и закончила начатое. Ведь это судьба. Это же ее мысли несутся наперегонки.

Прежняя Джинни никогда не путешествовала и в Англии никого не знала. Прежняя Джинни обычно подолгу размышляла, планировала, осторожничала. А вот новой Джинни требовалось отвлечься. Ей требовался повод навестить «типа, нравящегося небойфренда»… и она знала кое-кого, умеющего превращать сказки в реальность.

Джинни встала и начала собираться.

Лондонские иллюзии

Джинни старалась осмыслить то, что видит. Она то засыпала, то просыпалась, поэтому грань между сном и явью казалась зыбкой. Несколько раз моргнув, девушка снова посмотрела в окно.

Нет, они ей не почудились. Джинни впрямь их видела. Два огромных надувных снеговика, длиной футов пятьдесят или больше, парили на высоте второго этажа, ухмыляясь прохожим. Белые улыбчивые монстры плыли над улицей, как облака. Хорошее они сулят или плохое, поднимаются или опускаются, Джинни не понимала. Снеговики были шириной во всю дорогу и загораживали небо.

Джинни молча показала на них.

– Это гигантские снеговики Карнаби-стрит, – пояснил дядя Ричард. – Праздничные, но пугающие – очень в духе Лондона. В глаза им не смотри.

Черное такси медленно везло Джинни и Ричарда по Лондону. Вот машина свернула на Риджент-стрит – окунулась в бескрайнее на вид море магазинов и лавочек. Тротуары были переполнены – толпы людей двигались взад-вперед. Витрины украшали целые водопады огоньков – синих, красных, серебристых. Каждый фонарь обвивали замысловатые конструкции из электрических гирлянд в форме нотных знаков и саней. Джинни с затуманенными от усталости глазами блеск казался ослепительным.

– Зря мы так поехали, – посетовал Ричард, глядя в окно. – Мне хотелось показать тебе Оксфорд и Риджент-стрит в праздничной суете. Ходить сюда за покупками я не рекомендую. Ажиотаж здесь уже сегодня, а завтра, в сочельник, у нас начнется безумие.

«У нас» значило в «Харродсе», где работал Ричард. «Харродс» – самый крупный и знаменитый универмаг Лондона. Ричард возглавлял отдел, обслуживающий самых богатых и знаменитых. Именно к нему обращаются, когда за покупками угодно приехать королеве или когда рок-музыкантам, телезвездам или титулованным особам требуются товары, отвечающие их невероятным запросам. Рождество для Ричарда – самая жаркая пора и, наверное, не лучшее время для приезда американской племянницы, только он не возражал совершенно. Когда Джинни позвонила и спросила, может ли провести с ним Рождество, Ричард тотчас согласился.

В Нью— Джерси переговоры прошли сложнее, но Джинни вела их с удивительной для себя уверенностью. Родителям она объяснила, что поездка в Англию получится очень познавательной, повысит ее культурный уровень и позволит пообщаться с родственником. Разве лучше просидеть две недели каникул в Нью— Джерси? Один звонок Ричарду, и его «не волнуйтесь, я обо всем позабочусь» решили проблему. Насколько проще жить, если за спиной у тебя ответственный взрослый человек с красивым голосом.

То, что у нее, оказывается, есть дядя, Джинни выяснила под конец летней поездки в Англию, когда Ричард сообщил, что они с тетей Пэг поженились перед самой ее смертью. На родственника Джинни Ричард явно не походил – высокий англичанин в костюме, с точностью до миллиметра знающий актуальную ширину галстуков, воротников и лацканов на пиджаках. Но при этом добрый, легкий, разговаривает так, словно извиняется за что-то. А еще Ричард очень красивый – у него мягкие темные кудри, большие глаза и брови дугой. Намечающиеся залысины делают его лицо еще более открытым.

– На Рождество я заказал жареный ужин. Все как полагается, – объявил Ричард. – Сам готовить не стану: до добра это никого не доведет.

– Жареный ужин? – повторила Джинни. Разница во времени путала ей мысли, делала простые вещи невероятно сложными.

– Ну да, жареный ужин – лучшая часть Рождества. Это жареная индейка, жареный картофель, морковь, брюссельская капуста и ведро подливы…

Таксист кивал в такт перечислению, вид у него был совершенно завороженный.

– …в общем, я заказал все на работе. Завтра принесу. В наших ресторанчиках у нас отлично готовят. У меня скоро выходные. Займемся чем-нибудь приятным. Пожелания есть? Может, ты хочешь увидеть Тауэр или… Я не знаю… Хочешь прокатиться на Лондонском глазе[1]? Я вот не катался и Тауэр не видел, как и другие места, куда ходят туристы. Только «Харродс». Хочешь увидеть «Харродс»? Пожалуйста, скажи, что нет. Его ты уже видела. Любое другое место.

Джинни согласно кивнула. Чем дальше на северо-восток, чем ближе к Ислингтону, тем больше мест она узнавала. Вот станция метро «Ангел». Вот улица с множеством магазинов, вот маленький паб на углу…

– Нам сюда. Второй дом с черной дверью.

Ричард обращался к водителю, а Джинни, оказывается, опять заснула, уткнувшись в окно. Такси подъехало к дому с шестью ступенями у крыльца, рассеченными трещиной в виде зигзага молнии. Цветочные горшки с высохшей землей и ветками никуда не делись. Джинни сразу полезла в сумочку, но Ричард опередил ее, сунув водителю несколько двадцатифунтовых купюр.

Выбравшись из такси, Джинни тотчас пришла в себя. На улице было не холоднее, чем в Нью— Джерси, но довольно сыро. Дом Ричарда по-прежнему удивлял безликостью, словно его обставляли товарами с офисного склада. Та же невыразительная сосновая мебель, тот же ковролин с коротким ворсом. В гостиной появился новый большой телевизор, но больше ничего примечательного. Казалось, дом заждался своих жильцов. Праздничных украшений Джинни не заметила.

На кухне намечался небольшой бардак – невыброшенные контейнеры от еды навынос, бутылки на разделочном столе, мешки с мусором в переполненном ведре. Все указывало на то, что здесь живет одинокий мужчина, неделями работающий без выходных.

– Мне пора обратно на работу. Извини, но до вечера ты останешься одна. Вот ключи… наверное, ты помнишь, что квадратный от верхнего замка. Обрати внимание, ключи на фирменной цепочке из «Харродса». Еды у меня много… – Ричард махнул рукой в сторону кухни, и Джинни заметила серебристый блеск обручального кольца на левой руке. При первой встрече она его не углядела. Господи, какой бестолковой она тогда была!

– Со мной все будет хорошо. Честное слово! – заверила Джинни. – Извини, что заявилась в гости, когда у тебя дел по горло.

– Не извиняйся. Я вернусь к восьми. Может, к девяти… Но постараюсь к восьми.

Сразу после ухода Ричарда Джинни затащила чемодан вверх по лестнице. Получилось не слишком элегантно: чемодан стучал, гремел, врезался в стену. Дверь в ее комнату – в бывшую комнату тети Пэг – оказалась гостеприимно открыта. В бледных лучах утреннего солнца у розовых стен появился странноватый отлив. Пестрые обертки, этикетки и прочий мусор, который тетя собрала в коллажи, резко контрастировал с большой репродукцией «Бара в “Фоли-Бержер”», любимой картины тети Пэг. Поверх лоскутного одеяла, которое сшила Пэг, Ричард положил чистые полотенца и дополнительные одеяла.

Джинни бросила чемодан у окна, села на пол, прижавшись спиной к кровати, и впилась взглядом в стены, в потолок. В Лондоне ей следовало решить две задачи. Задача первая – получить письмо. Тут все организовано. Завтра в два часа дня она в кофейне встретится с Оливером, и он передаст ей письмо.