Мой друг киллер - Павел Буташ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я бы тоже за такое убил! — Вырвалось у Володьки.
— Тоже мне, киллер нашёлся. — Немного успокоившись, усмехнулся мужчина. — Прямо как у Маяковского- "Я бы в киллеры пошёл, пусть меня научат".
И снова, закашлявшись, достал своё лекарство.
— Так вы бы в полицию обратились. — Робко, вступил в разговор я.
— Наивные, вы ребята. Это милиция защищала нас от воров, а полиция защищает воров от нас. А в прочем, я и обратился, в итоге подбросили мне наркотики, срок дали, там я и подорвал своё здоровье.
Через чердачное окно, послышалась музыка, отдалённые людские голоса. Мужчина, ещё раз, посмотрел на часы, потом резко встал и неожиданно покачнувшись, взял в руки винтовку. Мы притихли, затаив дыхание, с ужасом наблюдая за происходящим. Киллер выставил винтовку, облокотился на край чердака, и на некоторое время, замер. Вдруг, по его телу пробежала судорога и он, обмякнув, выпустил оружие из рук. Потом медленно сполз на ящик. Голова его свесилась вниз, шапочка слетела и из-под неё, рассыпались длинные русые волосы.
Это была девушка! Её красивое, бледное лицо, с застывшими, остекленевшими глазами, производило жуткое впечатление. Пораженные, мы несколько минут, молча смотрели на неё.
Часть третья
— Она умерла. — Еле ворочая языком, прошептал я.
— Похоже, что так. — Ответил Володька. — Смотри, у неё из кармана выпал ключ от наручников. Тебе ближе, дотянись до него ногой.
Я вытянулся на полу, насколько позволяло наше положение, и после трех неудачных попыток, все-таки зацепил его ногой. Осторожно подтащил его поближе. Володька, свободной рукой, взял его и немного поковырявшись, к нашему великому облегчению, расстегнул сковывающие нас наручники. Мы встали, с удовольствием распрямив затёкшие ноги.
— Бежим! Надо сообщить в полицию.
— Стой! — Строго сказал мой товарищ, от чего у меня засосало под ложечкой. Что ещё он затеял, с опаской подумал я. — Разве это справедливо? Вся семья погибла, а этот гад в шоколаде.
— Ну а мы то что? — С тревогой ответил я.
— А то! Я сам буду стрелять вместо него, — и поправившись добавил. — Вместо неё.
— Ты с ума сошёл! — Захлебнулся я от возмущения. — Ты не сможешь!
— Смогу! — Упрямо возразил Володька. — Ты не забыл кто мой отец?
Отец у него полковник, брал сына на стрельбища и на охоту, учил обращаться с оружием.
— Тут всё готово, только курок нажать.
— Не надо! Прошу тебя, не надо. — Пытался слабо возразить я, понимая, что он ни почём не послушается.
Меня трясла нервная дрожь, а Володька, подойдя к окну, взялся за винтовку, прижал приклад к плечу, и уставился в оптический прицел.
— Сейчас я выстрелю, и бежим к тебе в квартиру, у тебя дома никого нет, и она ближе, чем моя.
У меня во рту пересохло, я с ужасом смотрел, как мой друг прицелился и резко нажал на курок. Звук выстрела был глухим и еле слышным, но нам показалось, что он прогремел как гром, среди ясного неба. На улице перестала играть музыка, и завизжали полицейские сирены. Мы кубарем бросились вниз, сбивая друг друга на ходу. Пробежав несколько пролётов и к счастью никого не встретив, мы остановились у моей двери, еле переводя дыхание. Дрожащей рукой, я с трудом открыл замок. Ввалившись внутрь и захлопнув за собой дверь, сразу-же рухнули на пол и прислонившись к стене, глядели квадратными глазами друг на друга. Володька выглядел совсем не по-геройски, у него тряслись губы, руками он, плотно обхватил колени и замер. Немного отдышавшись, я спросил:
— Ты его убил?
— Не, не з-знаю, — чуть заикаясь, ответил он. — Когда я нажал на курок, у меня почему-то глаза закрылись.
Не двигаясь с места, мы просидели на полу минут тридцать, потом услышали, как по этажу протопали полицейские. К вечеру, когда всё утихло, бледный Володька, ушёл к себе домой. Вернулись с работы родители, и к нам в квартиру постучались сотрудники полиции. Они делали поквартирный опрос, но мой отец сказал, что, когда это случилось, дома никого не было и помочь мы ничем не можем.
Утром, когда родители ушли на работу, ко мне в квартиру ворвался, бодрый, как ни в чём ни бывало, Володька.
— Включай телик, смотри что показывают.
На экране появился репортёр, он стоял на фоне парка, где всё произошло и взволнованно рассказывал, о том, что на уважаемого человека, было совершено подлое покушение. Но к счастью, он был только легко ранен в руку. Преступник, благодаря оперативным действиям, был быстро обнаружен на чердаке соседнего здания и сам начальник полиции, вступив с киллером в перестрелку, обезвредил его. Потом на экране появился сам подполковник, который, слегка смущаясь, рассказывал о своём геройском поступке.
— Во врут! Во дают! — Прохаживаясь взад-вперед, кипел от возмущения Володька.
Дня три, четыре, мы не могли успокоиться и вспоминали подробности того невероятного происшествия. И очень жалели погибшую девушку, теперь, из газет, мы узнали, что её звали Олеся Смирнова.
Но на этом наши приключения не закончились, хотя, имея такого друга, как мой, приключения в принципе никогда не могут закончиться. Однажды я вышел из подъезда и уже собирался сесть на велосипед, чтобы сгонять в магазин, как вдруг сзади на меня налетел мой неугомонный товарищ, чуть не сбив с ног. Схватил за грудки и взволнованно дыша, стал сбивчиво полушёпотом что-то объяснять.
— Да успокойся ты! Говори толком, что случилось.
— Она! Она сидит в нашем дворе, на скамейке, на детской площадке.
— Да кто она?
— Та девушка. Девушка киллер!!!
Часть четвёртая.
— Ты что, Вовка совсем ку-ку? — Возмутился я.
— Точняк! Зуб даю! — Кипятился мой товарищ. — Пойдём, сам посмотришь. Да поставь ты свой велик.
Он выдернул, из моих рук, велосипед и прислонив его к стене, потащил меня к детской площадке. Там, действительно, сидела девушка в тёмно-синей куртке, на коленях у неё лежало несколько алых роз. Мы, старательно, изображая праздно-гуляющих, прогулочным шагом, направились в её сторону. Я шёл, изредка поглядывая на Вовку, мне было смешно видеть, с каким трудом он, со своим темпераментом, пытался изображать ленивую походку. Похоже это для него было сущей мукой. Но когда, мы проходили мимо скамейки, на которой сидела девушка, улыбка с моего лица моментально испарилась. Меня охватило волнение. Это действительно была она! Не веря своим глазам, мы
