Сплошное телевидение - Виктория Лебедева

Казалось бы, в чем проблема? Наймите профессионалов. Или хотя бы полупрофессионалов, которых ежегодно выпускают наши ВГИКи и ГИТИСы. Киносценарии сложнее телевизионных, выпускники научатся.

Ан нет. Продюсеры боятся как огня всех дипломированных сценаристов, а с ними еще филологов и литературных работников. Эти люди слишком много спорят и ссылаются на какие-то непонятные правила, а когда ж тут думать, если давно “трясти надо”? Поэтому продюсеры, а вслед за ними шеф-редакторы открытым текстом заявляют: я лучше возьму экономиста (юриста, программиста, физика, математика, психолога и т.д. – в зависимости от собственного образования продюсера или шеф-редактора), потому что у него нет понтов. Если перевести вот это самое “нет понтов” с русского на русский, то получим примерно следующую информацию: сотрудник, не имеющий профильного образования, будет беспрекословно смотреть мне в рот и держать собственное мнение при себе, а главное – не будет претендовать на мое место на том основании, что якобы знает и умеет больше меня, начальника. К тому же не стоит забывать: среднестатистический продюсер относится к категории “кипучих самородков”. Он, божок маленького редакционного царства, набирает людей по своему образу и подобию. Ему ближе клинический энтузиаст, готовый сломя голову броситься куда скажут, нежели спокойный и скептически настроенный профессионал, способный разглядеть возможные подводные камни не после съемок, не даже в процессе съемок, а еще до их начала. Кажется, что его упаднические настроения заразны и не доведут до добра. За работу нужно браться “с огоньком”!

Все это в сумме приводит к любопытным и совершенно не забавным результатам. Во-первых, на старте никто даже близко не представляет, каков будет конечный продукт. Во-вторых, на дружбу с начальством уходит значительно больше времени и сил, чем на саму работу. И, в-третьих, на телевидении, где работа по определению носит командный характер, люди никогда и ничему не учатся друг у друга. Больше того, боясь потерять место, они всеми силами стараются удержать свои профессиональные тайны при себе. В итоге работа, которую можно сделать за три дня, растягивается на три недели, а большинство редакций функционирует в состоянии хронического аврала. И тут от исполнителя требуются уже никакие не профессиональные навыки, а крепкие нервы и способность не спать сутками. До качества ли? Сдать бы в срок хоть что-нибудь.

Когда двое делают одно и то же, это не одно и то же

Все чаще у зрителей возникает вопрос – почему наше телевидение такое одинаковое? И действительно, канал от канала не отличишь, пока не посмотришь на логотип. Ответ кажется мне простым. Для того чтобы сделать “не одно и то же”, нужны как минимум двое. Но что такое современные телевизионщики? Прежде всего, это очень закрытое сообщество, которое не вдруг пускает к себе новых членов. Настоящий матерый телевизионщик за каких-нибудь пять лет успевает отметиться почти на всех каналах – и миграция эта касается каждой телепрофессии, начиная от студийных электромехаников и заканчивая все теми же продюсерами. Настоящий матерый телевизионщик параллельно задействован в нескольких проектах, и это могут быть проекты разных каналов. Даже декорации заказывают в одних и тех же конторах. Откуда бы взяться разнице?

Это, конечно, лишь одна из причин. Есть и другие.

Например, часто возникает вопрос: почему на российском телевидении практически нет отечественных телепрограмм, а все сплошь купленные и по мере сил адаптированные под нашего зрителя. Только и остались “Что? Где? Когда?” и “Спокойной ночи, малыши!”, да и те порядком огламурились с прежних времен. Ужели нет у нас оригинальных идей?!

Идеи есть. Хоть лопатой греби. Только они не нужны никому. И не будут нужны ровно до тех пор, пока главным критерием отбора контента остается желание получить прибыль в 200 процентов вчера. Все новое (т. е. по-настоящему новое) – это прежде всего коммерческий риск. Неизвестно, как к новому отнесется “условная домохозяйка”, для которой работает наше телевидение. Поймет ли? Куда как проще вложиться в старое, обкатанное, уже кем-то испытанное предприятие. Купить в Германии, в Америке или хоть в Австралии и сделать свое точно такое же. А если нет денег на покупку, посмотрим, что там показывают более расторопные соседи. “Квартирный вопрос” на НТВ хорошо пошел? Отлично! Даешь “Школу ремонта” на ТНТ. А если вы “Дачный ответ” запустили, так у нас на это “Фазенда” найдется. “Час суда” на РЕН-ТВ неплохо прижился? Тоже хорошо. Вот вам “Федеральный судья” по первому и “Суд идет” по второму, а на закуску – “Суд присяжных” по НТВ – найдите десять отличий. Но вернее всего, конечно, переодеваться и готовить. “Условная домохозяйка” только этим и занята большую часть времени. Поэтому программы, посвященные моде и кулинарии, есть на всех центральных каналах – и даже не по одной.

Собственно, такой подход распространяется не только на телевидение, но и на прочие гуманитарные сферы. Взять, к примеру, издательства. Не подходишь “в серию” – бросай писать. Если издадут, это будет чудо.

Целевая аудитория

За нее борется каждый первый телевизионщик. Иногда методы его не совсем честны, и в одно и то же время по разным каналам можем наблюдать похожие программы, многосерийные фильмы на одну тему и прочие “случайные совпадения”, призванные урвать у соседа немножечко рейтинга. “Условная домохозяйка” должна быть и будет нашей!

Откуда она вообще взялась, эта условная домохозяйка? Надо полагать, со спокойного и социально защищенного Запада, откуда мы в последнее время перенимаем без разбору любой опыт. Но вот беда – российская реальность такова, что по условным домохозяйкам у нас серьезный недобор. Ну небогато живем, прямо говоря. Женщина, даже если и хотела бы присматривать за детьми и варить мужу борщи, не может себе этого позволить и, едва ребенку исполняется три года, выходит на работу. А иногда и трехлетия не дожидается. Пока она занята малышом, ей не до телевизора. Одной рукой она придерживает чадо за штанишки, чтобы не натворило чего или не поранилось, другой рукой стирает и гладит, третьей готовит, четвертой несет продукты из магазина, а пятой собирает бусики из бисера или какие-нибудь сумочки шьет на продажу, чтобы семейный бюджет поддержать. Телевизор она не смотрит, а в лучшем случае слушает, да и то краем уха. Так что нашу домохозяйку из рядов целевой аудитории смело вычеркиваем.

Кто же остается? Остаются, прежде всего, пенсионеры и тинейджеры. У них полно свободного времени, а вкусы самые непритязательные. (Поэтому высоко в рейтинге держатся программы, рассчитанные на них. К примеру, научно-популярный проект “Галилео”, адаптированный с немецкого специально для тинейджеров, или “Малахов+” с его неисчерпаемым запасом псевдомедицинских “бабушкиных рецептов”).

А еще остаются мужчины (да простят меня те из них, кто не смотрит ТВ из принципиальных соображений, речь не о них). Помните многочисленные советские байки про “мужа на диване перед телевизором”? Таких мужей и сейчас немало. Пришел с работы, устал, лег, включил… И пошел щелкать пультом в поисках чего-нибудь интересненького. Десять минут щелкает, полчаса, – а нет ничего, кроме новостей. И немудрено. Мужчина, увы, не является “условной домохозяйкой”, наше телевидение работает не для него.

По углам, по щелям разбежалися…

Где делают современное телевидение?

Еще десять лет назад можно было смело утверждать, что это Останкино и Шаболовка. Но время прошло, телепроизводство раздробилось на отдельные компании (“продакшны”) и расползлось по всей Москве. Теперь телевизионщиков скорее встретишь в бывших заводских цехах и ангарах, в новых деловых центрах и на старых складах, нежели в специально оборудованных местах. Виною – безумно дорогая аренда в том же “Останкино”. Насколько она велика, если проще выкупить и с нуля переоборудовать под съемки заброшенный склад или даже построить собственное помещение? Считайте сами.

“Останкино” могут позволить себе только самые богатые и стабильные – первый канал, НТВ, ТВЦ. У каналов победнее практически не осталось собственного производства. Программы заказывают на стороне, в вышеупомянутых маленьких производящих компаниях. Успешный продакшн может параллельно работать на все каналы, и негде взяться двоим, которые делают “не одно и то же”.

Итак, заказ от телеканала получен. Арендовав свой склад или ангар, продакшн-студия приступает к производству. Своей аппаратуры у нее нет – платим за пользование аппаратурой. Своей техслужбы тоже нет – платим осветителям, операторам, инженерам, монтажерам, звуковикам иже с ними. Не хватает камеры-крана? Арендуем кран. Удовольствие дорогое, оплата почасовая. Чем быстрее отработаем, тем меньше заплатим – это очевидно. И опять начинается гонка на выживание, и опять не до качества, лишь бы уложиться в указанные сроки и отведенные деньги. Снимаем “пакетом”. Две, три, десять программ в день. Дешевле отправить часть отснятого материала в корзину, чем потратить дополнительное время на подготовку.