Восхождение - Элли Либэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Том шумно выдохнул и начал вдыхать больше воздуха. Отдышавшись, он сделал три шага вперед и сел на кровать.
— Ты молодец! — с неподдельным восторгом произнесла я. — Скоро заново начнешь бегать.
Том поднял голову и недоверчиво посмотрел на меня, словно не ожидал услышать от меня похвалы. Он отвернулся и оттянул нижнюю губу, раздумывая над чем-то.
— Спасибо?.. — прошептал он с вопросительными нотками в голосе.
Я невольно усмехнулась, прикрыв рот ладонью.
— Честно говоря, я не умею правильно реагировать на похвалу, — объяснил он, нервно почесав затылок. — Последние десять лет редко слышу хвалебные комментарии в свой адрес.
Я почувствовала необъяснимую тупую боль, пронзившую сердце. Невыносимо горько слышать от кого-либо, что ему редко говорят комплименты или хвалят за достижения, пусть даже незначительные.
— Рада прервать эту ужасную десятилетнюю традицию, — хмыкнула я, натянув улыбку.
Лицо Тома вмиг просияло: глаза загорелись, губы изогнулись в смущенной улыбке, к щекам бросилась кровь.
Искренняя улыбка шла ему куда больше каменного выражения лица, к которому я уже успела привыкнуть. Том становится в несколько раз красивее, когда улыбается. Все эти ухмылки не идут ни в какое сравнение с его сверкающими от счастья глазами.
Скривившись от боли, пациент со стоном лег на спину и подтянул подушку ближе к себе. От напряжения и усталости его ноги дрожали, лоб взмок от пота. Выглядел он так, будто пробежал десять километров.
Выудив из кармана медицинского халата чистый носовой платок, наклонилась и мягко вытерла пот со лба подопечного. Неожиданно он поморщился, словно от резкого противного запаха. Я вопросительно вздернула брови, безмолвно спрашивая, что случилось.
— Твои волосы пахнут хлоркой и лекарствами, — выдал он.
Я принюхалась и согласно кивнула.
— Это неизбежно, если ты каждый день находишься в госпитале.
К сожалению, не только волосы пропахли этим мерзким запахом, но и съемная квартира. Одежду приходилось стирать несколько раз подряд, чтобы не морщиться каждый раз, когда надеваю ее.
— Кстати, ты говорила, что твоим куратором назначен мой отец, — вдруг вспомнил Том, смерив меня хитрым прищуренным взглядом.
— Да.
— Он сейчас делает обход пациентов, — проинформировал пациент. — Почему ты сидишь здесь? Разве ты не должна быть со своим куратором?
Я не знала, что следует сказать. Мое тело напряглось, мозг временно перестал формулировать мысли. Я ожидала услышать подобный вопрос, но точно не сегодня. Задумчиво оттянула нижнюю губу и подергала ногой, пытаясь придумать вразумительный ответ.
— Мы с ним иногда делаем обход вдвоем, — соврала я. — Мистер Гудман рассказывает и показывает, как проходит лечение тех или иных пациентов.
— Но почему ты сейчас здесь? — снова спросил Том, неотрывно глядя в мои глаза.
Я замялась и поспешно отвернулась, стараясь не смотреть на него. Тяжело обманывать человека, глядя ему прямо в глаза.
Жаль, что мистер Гудман пока что занят и не сможет ответить на вопросы сына вместо меня. В его поддержке я сейчас нуждаюсь как никогда.
— Твой случай более сложный, чем у других пациентов, — неубедительно пролепетала я и крепко зажмурилась. — Тайлер Гудман решил, что мне, как практикантке, важнее увидеть процесс твоего лечения. Именно по этой причине я чаще всего прихожу сюда.
Обманывать нужно уметь. К сожалению, этим талантом я не обладала. Безусловно, старалась звучать убедительно, но нервозность меня выдавала.
Том задумчиво поджал губы, но все же слабо кивнул, принимая мой ответ. Я выдохнула с облегчением.
— Наблюдала за тем, как доктора пытаются разбудить меня? — хмыкнул он, почесывая рассеченную бровь.
— Да, — односложно ответила я. — Признаться, очень тяжело наблюдать за человеком, который находится в коме.
— Смотрела, как медсестры делают мне уколы и ставят капельницы? — улыбнувшись, поинтересовался он.
— Да, — повторила я. — А как иначе я должна научиться делать то же самое? — отчеканила я, прислонившись спиной к стене.
Том потянулся за одеялом, собираясь укрыть ноги. Я нагнулась, но была остановлена бледной рукой парня. Он мягко оттолкнул меня и покачал головой.
— Вивьен, я сам.
Я понимающе кивнула и прикусила губу.
Том явно дал понять, что он самостоятельный и ему не нужна помощь посторонних. Приятно смотреть, когда человек хочет быстрее восстановиться и делает все, что в его силах.
— Замечательно, что ты стараешься делать все сам, — не удержалась от похвалы.
— Не хочу выглядеть беспомощным и не буду! — решительно заявил он, нахмурив брови.
— В любом случае, если нужна будет помощь, то просто скажи, — аккуратно добавила я.
Том неохотно кивнул, давая понять, что услышал.
Посмотрев на настенные часы, я непроизвольно закатила глаза. Мистер Гудман задерживался на двадцать минут. Жутко хотелось есть, но кафетерий ночью не работает.
Внезапно вспомнила, что взяла с собой фрукты. Спустившись пешком на первый этаж, зашла в комнату для персонала и вытащила из своей сумки мешок с апельсинами.
Вернулась в палату, где промыла фрукты под проточной водой. Почистив два апельсина, протянула один Тому. Он робко взглянул на меня и недоуменно приподнял рассеченную бровь.
— Не хочешь?
Парень на секунду замялся, но все же взял апельсин из моих рук.
— Спасибо.
Я прикрыла глаза от наслаждения, пережевывая спелый фрукт. Расправившись с едой, перевела взор на Тома, который явно не торопился последовать моему примеру. Заметив на себе мой взгляд, он неспешно принялся пережевывать дольки апельсина.
— Вкусно? — поинтересовалась я.
Том неопределенно пожал плечами.
Спустя примерно минуту в палату вошел мистер Гудман. Он уставшим голосом поздоровался с нами, сел на кровать, неторопливо принялся осматривать сына и писать что-то в его медицинскую карту.
Доктор дежурно задал пациенту несколько вопросов касательно его самочувствия. Наследник спокойно ответил на поставленные вопросы. Меня удивило, что он ни словом ни обмолвился о боли в ноге, когда отец спросил про жалобы на здоровье.
Том разговаривал с родителем сухо и отчужденно, будто с незнакомцем. Мистер Гудман и бровью не повел, услышав холодные нотки в глубоком бархатистом голосе.
— Томас, ты ешь апельсин? — удивился хирург, покосившись на недоеденный фрукт в руке сына. — Ты же их с детства терпеть не можешь.
Я недоуменно свела брови, смерив Тома пристальным взглядом. Он посмотрел в ответ, но поспешно отвернулся.
Мистер Гудман проследил за взором сына и подозрительно прищурился, заинтересованно заглядывая в мои глаза. Серые омуты прожигали меня насквозь, заставляя поежиться и скрестить руки на груди. Том показательно кашлянул, привлекая внимание своего отца. Доктор в последний раз пронзил меня колючим взглядом и сфокусировался на осмотре.
Меня смутил и одновременно напугал внимательный и
