Россия теряет Арктику? - Вячеслав Зиланов

Правоведы-«распутины»

«Победный» финал рассмотрения в Госдуме Договора о разграничении позволял праздновать ее, пусть и урезанную Заявлением, переговорщикам-правоведова МИДа и отцам разработчикам этого межгосударственного документа. Незадолго до завершения переговорного процесса основные «герои» получили к тому же соответствующие поощрения. Видимо за «успешно» проделанную в пользу норвежской стороны работу. Так руководитель делегации, в прошлом директор Правового департамента МИДа Р. Колодкин был назначен послом в Нидерланды, а его помощник по переговорам В. Титушкин из начальника отдела стал заместителем директора этого же департамента, а затем последовал за своим шефом в те же Нидерланды. Перефразируя известное выражение на дипломатический язык получается: — «спрятали концы за границу». Удостоилось они и государственной награды и поощрения. Что это, случайное совпадение или достижение заранее спланированной кем-то акции? Пока ответ на этот вопрос отсутствует, но как говориться, все тайное со временем становиться явным! Портит праздничное настроение «победителям» многочисленные публикации юристов-международников, которые требуют ответа на, казалось бы, простой вопрос: «А что же и с кем Россия разграничила в Баренцевом море на участке 74–82° с. ш.?». Если с Норвегией, то как быть с официальной позицией России о непризнании ею так называемой 200-мильной рыбоохранной зоны? Если на этом участке разграничивался шельф, то почему без учета положений Договора о Шпицбергене 1920 г.? И почему Россия в результате таких правовых кульбитов теряет только на этом участке более 40 тыс. кв. км шельфа, а точнее, дарит его норвежцам?

Вопросы, вопросы, на которые правоведы МИД пока не отвечают. Видимо, сказать-то нечего.

Зато норвежцы на эти вопросы своими воинственными действиями по аресту российских рыболовных судов в районе архипелага Шпицбергена прямо говорят, что все, что к западу от линии разграничения, это принадлежит Норвегии и Россия, поставив свою подпись в Договоре 2010 г., подтвердила их претензии. Молчат по оценке такого подхода норвежцев не только маститые правоведы системы МИД РФ, но и правовики Росрыболовства. Справедливости ради следует все же упомянуть, что были единичные выступления правовиков-рыбников. Так советник руководителя Росрыболовства д. ю.н. К. Бекяшев в совместной публикации с А. Крайнем весьма убедительно обвиняет норвежцев в незаконности объявления ими 200-мильной рыбоохранной зоны вокруг архипелага Шпицберген. В другой же своей публикации К. Бекяшев оценивает Договор 2010 г как «…достойный вклад в укрепление Арктики». И в этой же публикации К. Бекяшев справедливо подчеркивает, что «Разработчики Договора не учли… предложений рабочей группы Росрыболовства». Что это? Описка маститого правоведа или профессиональная корпоративная солидарность с мидовцами? Или перестраховка, опасение как бы кого ни обидеть из сильных мира современной России?

Подписание Договора о разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане министрами иностранных дел С. Лавровым и Й. Стёре 15 сентября 2010 г. в Мурманске

В настоящее время, когда Договор 2010 г. вступил в силу и его положения проверяются практикой важно, честно и открыто разъяснить рыбакам, общественности о чем же в действительности договорилась российская сторона с норвежцами с тем чтобы не допустить нагнетания обстановки между двумя соседними странами. К сожалению, происходит обратное. Руководство МИДа усиленно пропагандирует в средствах массово информации, что Договор 2010 г. безупречен с правовой стороны и отвечает интересам России и тем более защищает северян-рыбаков. Так министр С. Лавров на пресс-конференции 13 января 2011 г. заявил: «В Договоре, напротив, четко зафиксировано, что все действия по выполнению этого документа не будут нарушать и ухудшать условия промысла ни для россиян, ни для норвежцев». Соглашусь в одном с министром — для норвежских рыбаков это соответствует действительности. Более того они по Договору 2010 г. за так, по душевной доброте российских переговорщиков, получили дополнительно в общей сложности около 80 тыс. кв. км рыбопромысловых площадей. А вот российские рыбаки их потеряли. Опровергает утверждение министра и практика промысла рыбаков Северного и Западного бассейна в районе архипелага Шпицберген. Сразу же после подписания Договора 2010 г. пошли повальные аресты наших судов по надуманным причинам, да еще в отрытом море, каким и является по заявлению МИДа морской район архипелага Шпицберген. Это что как не последствие положений Договора 2010 г.? В этих условиях Правительство России вынуждено принимать, по требованию рыбаков, дополнительные меры по защите наших рыболовных интересов в районе архипелага Шпицберген. Кто должен нести ответственность за аресты российских судов и за миллионные убытки наших судовладельцев?

Норвежская инспекция: от «Новокуйбышевска» до «Сапфира II»

В соответствии с ранее достигнутым в 80-х гг. прошлого века взаимопониманием между СССР и Норвегией контроль за соблюдением мер регулирования и правил рыболовства в морском районе архипелага Шпицберген российскими судами могут осуществлять, наряду с нашими, также и норвежские инспектора. Принимая такое решение, обе стороны руководствовались желанием предотвратить какие либо нарушения правил рыболовства со стороны рыбаков и создать приемлемую для них механизм инспекции. Было оговорено, что в случае выявлены нарушений о них сообщается стране флага судна для принятия соответствующих мер. При этом, никакие задержания, тем более аресты судов не допускались. Этот механизм успешно действовал на протяжении более 20 лет и устраивал обе стороны. Правда были попытки норвежцев и в советское время затруднить инспекцией работу нашего флота в районе Шпицбергена, но это эффективно и своевременно пресекалось по дипломатическим каналам, либо с направлением в этот район отечественных инспекторов. К тому же в то время непосредственно в районах промысла были Штабы промрайона, которые имели полномочия от центральных властей принимать соответствующие меры в случае возникновения каких либо конфликтов с иностранными инспекторами, вплоть до обращения за помощью к силовым структура — Северному флоту. Идя на такую договоренность, стороны оставались на своих принципиальных позициях: Норвегия отстаивала права в объявленной ею 200-мильной рыбоохранной зоны вокруг архипелага Шпицберген и осуществляла здесь инспекции, а Советский Союз подтверждал, что ее не признает, и только его власти имели право применять меры наказания в случае нарушений правил рыболовства отечественными судами. До 1998 г. каких-либо серьезных инцидентов не было.

Поселок Баренцбург (Россия) на Шпицбергене

Стелла рудника Пирамида (Россия). Фото Д. Соколова-Митрича

Неожиданно в июле 1998 г. с двух кораблей береговой охраны Норвегии (подразделение ВМФ) высадился десант норвежских инспекторов одновременно на 4 российских судна и под угрозой ареста потребовал прекращения промысла в связи с якобы объявлением норвежцами закрытия для промысла обширного района западнее острова Медвежий, входящий в морскую акваторию Шпицбергена. Одно из судов МБ — «Новокуйбышевск» — было захвачено вооруженными «инспекторами» и в течение суток буксировалось в сторону норвежского порта. Промысловый совет Северного бассейна, не дожидаясь официальной реакции МИДа России, направил в адрес Правительство Норвегии протест относительно таких действий норвежских «инспекторов». Тогда такой опасный инцидент удалось все же урегулировать по дипломатическим каналам. Судно было освобождено непосредственно в море. В последующем, после некоторого затишья, попытки арестов и препровождении российских рыболовных судов из района Шпицбергена в норвежские порты возобновились. По существу ежегодно арестовывались 2–3 судна. Непосредственно в море капитанам предъявлялось обвинение в «подозрении нарушений норвежских предписаний по рыболовству». Само же разбирательство в соответствии с норвежским законодательство проходило в судах Норвегии. Как правило выносились решения о штрафных санкциях и после внесения залога или полной уплаты судно возвращалось на промысел. Были и случаи когда решение суда полностью оправдывало российского капитана. Такая, навязанная российской стороне, система стала возможной в условиях ослабления внимания руководства страны к проблемам рыболовства в Баренцевом море, да и нежеланием МИДа заниматься этими проблемами. Однако такое отношение неминуемо подталкивало рыбаков к принятию мер по защите своих, да и государственных, интересов собственными средствами. Именно так поступил 15 октября 2005 г. капитан В. Яранцев, когда в течении трех суток уводил траулер «Электрон» с норвежскими инспекторами на борту от захвата военными кораблями береговой охраны Норвегии. Чудом и грамотными действиями рыбаков удалось избежать пагубных последствий. Инцендент с рыбаками «Электрона» привлек внимание широкой общественности, как в России, так и за рубежом. Дело капитана В. Яранцева под давлением норвежцев рассматривалось в суде города Мурманска. Наряду с обвинением в нарушении правил рыболовства ему предъявлялись обвинения в удержании на борту норвежских инспекторов. По существу, это обвинение в неподчинении норвежским требованиям следовать для разбирательства в норвежский порт. Район же, где была сделана попытка ареста «Электрона», находился намного восточнее Шпицбергена — точнее в той части, которая бесспорно относится к российской 200-мильной исключительной экономической зоне, отсчитываемой от о. Земли Франца-Иосифа. Действия капитана «Электрона» суд признал правомерными в части неподчинения требованиям норвежцев следовать в их порт и отверг обвинения в насильственном удержании норвежских инспекторов на своем борту. Казалось, случай с «Электроном» должен был побудить обе стороны сделать соответствующие выводы и договориться вернуться к прежней бесконфликтной практике инспекторских проверок рыболовных судов в районе Шпицбергена. Но не тут-то было! Военные они и в Норвегии военные. Проверки российских судов участились, а аресты удвоились. Особенно это заметным стало после подписания 15 сентября 2010 г. Договора о разграничении. Так только за последний год было задержано 7 судов. Просто повальная хорошо спланированная морская операция! Технология ее проста. Объявляется закрытие в одностороннем порядке, в обход СРНК, морского района или придумываются другие мотивы. Неожиданно появляются норвежские корабли береговой охраны ВМФ Норвегии. Стремительно высаживается десант, и обязательно находят причину для ареста. Голова рыбы выброшена за борт — нарушение норвежских правил! Но нет таких договоренностей с российской стороной. Ничего не знаем. Мы — норвежцы осуществляем юрисдикцию в этом районе. Но она не признается Россией. По новому Договору 2010 г. к западу от линии разграничении все наше — норвежское. Так и произошел инцидент с «Сапфиром II». Капитан траулера В. Писаренко не подчинился требования норвежце. Тут же высаживается дополнительная группа военных моряков, захватывают судно, отстраняют капитана от руководства, берут на буксир и тащат в норвежский порт. Ну чем не пиратский захват! В эти условиях рыбаки Северного и Западного бассейнов обратились к Президенту Д. Медведеву и Председателю правительства В. Путину с требованием защитить их от произвола норвежцев. Вновь наши правовики-дипломаты вступают в словесный бой. Спрашивается «А почему все это не было оговорено в положениях Договора 2010 г.? И в частности в Приложении 1, касающегося рыболовства?». Все это придется решать сейчас и немедленно, если Россия намерена отстаивать свои исторические права на ведение рыболовства в районе, подпадающем под действие Договора о Шпицбергене 1920 г.