Душа без признаков жизни - Софи Баунт

— Я уже вернул всё, что мог. Какого хрена тебе еще нужно?

— О нет, нет, нет, — осклабился Стас, присел на корточки, взял Андриана за клок волос на макушке и резко дернул, чтобы посмотреть в разбитое лицо. — Оказалось, что ты мне наврал, Андрик. Ты мог вернуть куда больше, но вздумал обмануть меня, не так ли?

— О чем ты говоришь? — с трудом выговорил Андриан.

— Скажи мне, Андрик, что ты делал в усадьбе Ларских? Я слышал, ее хозяин мертв.

Феликс заметил, как бледный тон растекся по разбитому лицу.

— Я… Ларским я тоже должен денег, — будто взвешивая каждую букву, проговорил парень.

— В самом деле?

Стас подскочил на ноги и стал расхаживать вокруг Андриана.

Феликса пустило в лихорадку.

Денег? Никаких денег парень у меня не брал. Он боится за Марлин… Они думают… Нет, только этого не хватало!

— С каких пор должников зовут к себе домой чаи гонять? Что-то ты не договариваешь, красавчик, — Стас почесал губу, рассматривая Андриана, — хотя сейчас я бы тебя им не назвал. Зря его подпортили, парни. — Смех раскатился эхом по стенам склада. — Он у нас донжуан. Советую тебе не показываться подруге как минимум пару недель. Авось она тебя и больше захочет, а? Считай, я оказываю тебе услугу.

Стас издал неприличный стон и снова расхохотался.

Андриан громко выругался, но очередной удар коленом под ребра заставил его замолчать.

— Как считаешь, Андрик, твоя подруга за тебя заплатит? — спросил Стас, и Андриан исступленно помотал головой в знак протеста. — А если мы твоей кровью напишем на стене ее дома какую-нибудь хрень? Что думаешь? Испугается?

— Откуда ей знать, что кровь моя? — ухмыльнулся Андриан.

Он устало смотрел в пол. Темно-русая щетина впитала алый цвет.

— Какой же ты тупой, — Стас оперся рукой о согнутое колено и взял парня за подбородок. — Мы напишем твое имя и потребуем оплаты во имя сладкой любви. А впрочем… Можно пойти и по другому пути. Ускорить процесс, так сказать. Может, девчонка будет дороже тебе, чем ты ей, а?

Феликс в ужасе попятился назад по шероховатому полу.

Андриан вырвался из рук мужчин, низ лица его задрожал, а из горла раздался почти что рев:

— Не посмеешь!

Ой, дебил…

— Еще как посмею. Но ты прав! Она мне не нужна. Лишний геморрой. Так что… будь добр, добудь еще денег отцу.

— Ты же в курсе, что у меня ни черта нет! — Андриан вскочил и заплевал Стаса кровью.

— Есть, Котик, есть. — Он лукаво ухмыльнулся и плавным движением взял Андриана за плечи. — Уже есть. — Одна рука Стаса скользнула вокруг шеи парня, обхватив ее локтем, а другую он выставил вперед, зачерпнув пальцами воздух. — Надо только протянуть свою грёбаную, ленивую культяпку — и взять!

Стас похлопал Андриана по спине и отправился к выходу, кинув через плечо пару слов:

— Ах да… привет тебе от Киры.

Когда Стас уехал, парня продолжили избивать. Феликсу стало дурно. Хотелось зажмуриться или велеть им перестать, но он лишь неподвижно смотрел на происходящее. Что-то внутри екало, заглушая другие чувства. Первый раз в жизни он ощутил вкус сочувствия к Андриану. И как только такой человек мог испортить ему жизнь?

И главное — за что?

Теперь испортит жизнь не только мне, но и Марлин!

Андриан потерял сознание. Его выволокли наружу и оставили на дороге у окраины города. Седьмой час он валялся на влажной траве. Феликс подумал, что скорее случится Второе Пришествие Иисуса, чем Андриану кто-нибудь поможет.

***

Взошло пять лун, прежде чем Феликс отыскал палату, в которую определили Андриана, после того как к утру его — окоченевшего и избитого — заметил мотоциклист и вызвал скорую.

Парень лежал в одной из палат на третьем этаже больницы. И каждый раз, когда Феликс наведывался к окну убийцы, тот оставался в объятьях беспробудного сна. Случайность?

Разговор двух медсестер, то и дело обсуждающих, каким красавцем был этот русый парень (будто он уже мертв) отодвинул щеколду правды.

Андриан в глубокой коме.

Не удивительно. На нем живого места нет — сплошные ссадины и синяки от побоев. Никогда Феликс еще не испытывал жалости к маньякам. Но сейчас... не мог поверить, что именно этот человек его убил. Может, это была не его идея? Парень должен денег. Это и есть причина? Ему заплатили за убийство?

Он размышлял и размышлял, перебирал сотни вариантов, за что Андриан мог так его ненавидеть. В голове образовался гигантский сгусток вопросов. И не одного полноценного ответа.

Когда Феликс уставал от океана собственных мыслей, он отправлялся к Марлин. Жена была опечалена исчезновением нового друга. Сказать, что Андриан впал в кому — ей никто не мог. И прекрасно. Пожалуй, Марлин слишком сильно прониклась чувствами к этому парню.

Хватит с нее убитого мужа…

Спустя неделю, прохладной воскресной ночью, Феликс снова прилетел посмотреть на дела Андриана. Окно комнаты было открыто, в помещении никого не было, и Феликс осторожно залетел внутрь. В палате пахло лекарствами и унынием. Белый холодный свет лампочки то и дело подрагивал, заставляя рождаться и умирать одинокую тень.

Феликс приземлился Андриану на грудь. Из носа парня выходили две дыхательные трубки. Голова повисла чуть набок.

Неприятная картина…Я хотел его смерти. Целый год. Мечтал об этом! А теперь сомневаюсь? Еще месяц назад я бы лично перерезал Андриану горло, имей хоть одну руку! Что изменилось?

Феликс вздрогнул. Он услышал какой-то странный звук: словно гул толпы из медных труб. Обернулся, но никого не увидел. Затем в его голове раздался чужой голос:

«Пора».

Он резко посмотрел на Андриана, но тот не просыпался.

«Отлично, — подумал Феликс, — осталось только сойти с ума. Маньяк очнется, и на пару будем ходить к психиатру. Или не будем... Ты ведь грач, Феликс, господи!»

Голос едва слышно захрипел снова:

«Феликс… не сопротивляйся».

Несколько судорожных взглядов на дверь, на блеклое освещение окна, на пустое кресло. Может ли в нем кто-то сейчас сидеть? Свет снова заморгал в такт ударам пульса. Феликс поймал себя на мысли, что боится.

Но чего?

Голубые шторы хлопали по окнам, пропуская уличный свет фонарей. Свет больше не моргал — он был мертв. Стены, пропитанные тьмой, сузились и взяли его в охапку. Невыносимое давление черного гуталинового цвета... Феликс сглотнул и осознал, что почти не отдает