Он украл мои сны - Федор Московцев

Глава 30

После неудачного свидания с Таней Андрей был раздражен и мрачен. Проводив её домой, он вернулся в гостиницу. Сняв костюм, повесил в шкаф, выложил из сумки на кровать джинсы и водолазку. Задумавшись, подошёл к окну. Открыв форточку, он услышал шум города, увидел в небе над крышами отблеск волгоградских огней. Он вдохнул в себя испарения любви, идущие от всей массы тел, собранных этой весенней ночью в ресторанах, ночных клубах и барах.

Он злился на Таню за то, что она обманула его желания (второй раз – это уже о чем-то говорит! Они живут в разных городах и не так часто видятся, чтобы во время редких встреч «быть умниками»). И решил искать удовлетворения у другой девушки; ему казалось, что его затрудняет только выбор, ибо он не мог решить, которую предпочесть (либо подцепить в ночном клубе или вызвать проститутку), но, вскоре он понял, что его не привлекает ни одна из знакомых девушек, не привлекают даже и незнакомые. Он закрыл окно и подошел к кровати, на которой лежали джинсы и водолазка и, казалось, ждали его, покорно предлагая свои услуги.

Поразмыслив, он снова облачился в костюм, надел туфли и пальто и отправился в круглосуточный магазин за выпивкой. Официальная одежда была выбрана специально – в ней не пойдешь в ночной клуб. Андрей побоялся, что, надев тусовочный прикид, не удержится и отправится по заведениям, а там…

Время перед сном он скоротал у окна с бутылкой шампанского. Дополнительная доза алкоголя немного улучшила настроение и помогла побыстрее заснуть.

Утром следующего дня Андрей, приехав в кардиоцентр, уединился в бункере. («Бункером» называли складское помещение площадью 120 квадратных метров, расположенное в цокольном этаже кардиоцентра. Вход был с торца, внутри арки, ведущей во внутренний дворик. Помещение имело вытянутую трапециевидную форму, и поделено перегородками на три части. Большая часть была справа от входа, и была отгорожена железной решеткой и там располагался склад, в средней было оборудовано рабочее место кладовщика. Третий отсек представлял собой офис, здесь было всё необходимое для работы минимум пяти человек, а также холодильник, чайник, кулер, микроволновка, из окна открывался великолепный вид на лужайку и холмы Горной Поляны, сюда хозяин Совинкома стремился передислоцировать отдел продаж – во-первых для того, чтобы разобщить информационные потоки (в основном офисе площадью 70 кв. метров все толкались в одном помещении и что называется жили одной семьёй: секретарь, бухгалтер, отдел сбыта, замдиректора, сотрудники отдела продаж, АХЧ), а во-вторых основной офис находился в реабилитационном отделении кардиоцентра, там ходят врачи и пациенты, и незачем создавать там дополнительное движение. Но народ упорно игнорировал комфортабельный и спокойный бункер, предпочитая ему суматошный офис).

В этот день Андрей, устроившись за директорским столом (в бункере был большой стол, перепендикулярно которому стоял приставной, а также три стола поменьше – вдоль стен), размышлял, звонил, занимался на компьютере, и время от времени вызывал к себе сотрудников для деловых бесед.

Первой была вызвана заведующая аптекой кардиоцентра Светлана Сергеевна Златьева. Прямо от дверей она стала оправдываться и дойдя до стула и усевшись напротив Андрея, успела вывались тысячу и одно оправдание.

– Послушайте, я ни в чем вас не обвиняю… – удивленно произнес он.

Но её не так просто было остановить, и, прислушавшись, он понял в чем дело. У неё сложилась конфликтная ситуация с Ярошенко, и она подумала, что сейчас по его жалобе получит нагоняй и чтобы предотвратить неприятности, заранее выступила с оправдательной речью.

Мелкие дрязги всегда существовали на фирме, Андрей во всё вникал и внимательно выслушивал сотрудников, которые стучат на своих коллег, но никогда не принимал чью-либо сторону – по крайней мере, не делал это открыто и оставался одинаково вежливым и недоступным для всех. Но сейчас ему было необходимо решить крупные вопросы, а для разбора мелких дрязг он выберет другое время.

Поэтому он попросил прислать ему перечень проблем, касающихся Ярошенко, по электронной почте, и спросил Златьеву, не хочет ли она замкнуть на себя закупку медикаментов для всей аптечной сети.

Она была грамотным человеком; до того, как устроиться на Совинком, возглавляла одну из солидных муниципальных аптек. Поняв подвох в заданном вопросе, что называется, горький миндаль в засахаренном персике, она ответила:

– Что вы, Андрей Александрович, я никогда не возьмусь за такое дело. Я со своей-то работой едва справляюсь… точнее я справляюсь, можете спросить у заведующих кардиоцентра! Но здесь у меня работы выше крыши: заявки врачей – вы же знаете, мы обслуживаем их рецепты, учет рецептов, комиссионные врачам, дефектура, работа с поставщиками – я каждый день проверяю что реализовано и заказываю новый товар. Если я буду заниматься еще и другими точками… я не знаю, как я буду успевать. Это сложная, непосильная задача для одного человека. Нет, Андрей Александрович, я не возьмусь, меня устраивает моя работа.

Это был правильный ответ. Андрей отпустил зав. аптекой, пообещав, что разберется со склочным Ярошенко.

Следом за Златьевой Андрей вызвал Ирину и долго, в течение двух часов обсуждал текущие дела. Главным вопросом был предстоящий тендер в горздравотделе на пять миллионов рублей. Всего на этот год город запланировал конкурсов на сумму около тридцати миллионов рублей, и Карман, начальник горздравотдела, забожился, что все эти деньги отдаст Совинкому. Большая часть заявок – на оборудование производства Сименс. Строго говоря, по техзаданию подойдет оборудование других производителей, но Совинком завязал отношения именно с Сименсом и во всех информационных письмах говорилось о том, что «на базе Совинкома существует сервисный центр, отдел по обслуживанию техники Сименс». На самом деле никакого сервис-центра не было, таковой имелся в кардиоцентре, больше того, кардиоцентр предоставил помещение штатному сотруднику Сименса – львиная доля оборудования, установленного еще при постройке, было именно от этого производителя (генподрядчиком, застройщиком и поставщиком оборудования была немецкая фирма Hospitalia).

Сейчас Андрей впервые услышал про то, что в этом здании, оказывается, находится офис Сименса. Ирина пояснила, что у сотрудника чисто номинальные функции и это не представитель в чистом виде, а инженер. Хотя и инженер из него символический, скорее это шпион. Сименс никому не доверяет обслуживание своей техники, если что-то ломается или требуется рутинное техобслуживание, то приезжают инженеры из московского представительства, вскрывают пломбы, проводят работы, ставят новые пломбы и выставляют счет – более $200 в час за одну только работу плюс материалы и детали плюс командировочные.

– Дороже проституток! – присвистнул Андрей.

– Халанский возмущается, он тратит десять тысяч долларов в месяц, хотя всю работу может выполнить любой волгоградский инженер за копейки, – продолжила Ирина. – Но если кто-то нарушит пломбу, то Сименс разорвет все отношения. И все боятся – а вдруг в оборудовании зашита специальная программа на самоуничтожение.

– Представляю как Халанский рвет волосы на заднице.

– Ничего он не рвет – ты что, Халанского не знаешь? – усмехнулась Ирина. – Он с этих сервисных денег получает 15 %, а еще его сын за счет Сименса в Америке учится.

Они обсудили организацию сервисного центра по ремонту и обслуживанию медоборудования – как общего, так и конкретно по Сименсу. Для этого требовалось выполнить ряд условий по помещению и найму соответствующих сотрудников, а само свидетельство выдается в Москве по представлению облздравотдела. Андрей велел передать поручение Ярошенко, так как встречаться с ним лично в этот день ему не хотелось.

По поставщикам он хотел пообщаться с Натальей Писаревой, к которой ведение отдела закупок перешло от Елены Николовой, но Ирина доложила всё сама, поскольку Писарева, с её слов, ни в зуб ногой. До сих пор, по её собственному признанию, «с вилаʹми на компьютер киʹдается» (это что касается компьютерной грамотности), в остальном такая же деревенщина.

– Но ты говорила, из неё выйдет толк, – напомнил Андрей.

Ирина вздохнула – выходит, но не толк, а кое-что плохое.

Спросив, поедет ли Андрей к Иосифу Григорьевичу Давиденко, она попросила передать ему кучу поручений и кое-какие бумаги, чтобы он приделал им ноги в соответствующих госучреждениях. Андрей вынул блокнот и принялся записывать. Он и не подозревал, что эти двое так быстро поладили, что она уже передает особисту задания как своему дворовому человеку.

«Сходить к заместителю губернатора по социальной политике…», – вывел он и отложил ручку:

– Послушай, Ира… а не много ли ему заданий?

Она беспечно отмахнулась.

– Пускай побегает, нечего бездельничать!