Копье и кость - Анастасия Машевская

«Идеальный Лигар, – подумала жрица, глядя на мужчину. – До последней кровинки».

Шиада поднялась:

– Спасибо за ответы и прости за беспокойство.

– Да чего уж, – отозвался Кэй. – В конце концов, мы живем под одной крышей.

Кэй смолк, не сводя с Шиады чернющих глаз. Жрица кивнула, не улыбнувшись, и вышла.

На другой день Шиада отправила Гвинет с подарком к мужу. Женщины, кроме одной, были не вхожи в кабинет и покои герцога без приглашения. Но о том, чтобы передать пошитые тунику с плащом собственноручно, жрица даже думать не думала. Берад был удивлен, услышав от стражника о визите «служанки ее светлости». Ну право, такие вещи не случаются каждый день, должна же быть причина, по которой Гвинет что-то забыла в его кабинете.

– Пусти.

Гвинет бухнулась в пол у самого порога.

– Я п-прошу прощения, – заикаясь, сказала она, – госпожа велела передать вам э-это, – она протянула руки со сложенными на них плащом и туникой.

– Поднимись ты, – велел Лигар, отрываясь от просмотра описаний древних фамилий Иландара. – И подойди ближе. Что там?

– Туника и плащ. Ее светлость сготовила их для вас и велела передать.

«Подарок? От Шиады? Что за напасть… Не дай бог, снег выпадет раньше времени или, наоборот, боярышник во дворе зацветет».

Гвинет ждала.

– Разверни! – прочистив горло, приказал Берад.

Служанка послушно разложила тунику поверх бумаг и развернула плащ, держа в руках. Берад обомлел – искусная работа, плащ прекрасного кровавого оттенка, расшитый серебряными нитями. У оторочки плаща жрица вышила грифона – фамильный герб Лигаров.

Он немного помолчал, коснулся мягкой ткани и проговорил:

– Герцогиня выделала это в последние дни?

– Нет, милорд. На такую работу уйдет не один месяц.

Берад кивнул:

– Отнеси в мои покои и передай госпоже благодарность.

«И всего?» – чуть было не вырвалось у служанки, но она вовремя убежала.

На этом поводы для изумления Гвинет не кончились. Когда она передала благодарность Шиаде, та и бровью не повела.

– Вас не удивляет, что он даже не захотел примерить их? Даже плащ не накинул!

Если уж кто из слуг знал больше всего нюансов в отношениях герцогской четы, то именно она, Гвинет. И после такого явного изъявления благосклонности, полагала женщина, герцог не мог остаться равнодушным. Обязан был расцвести, как подснежник, и кинуться к ногам ее светлости.

Шиада между тем ничего не ответила, заплетая волосы Неларе.

– Спасибо, Гвинет, – проговорила наконец. – Можешь идти.

Когда Шиада с Неларой остались вдвоем, девица поинтересовалась:

– А почему вы сами не поднесли?

– Жрица выткала, служанка отнесла. Каждому свое дело, – неопределенно ответила Шиада.

– А как же дело жены?

Шиада со всей силы дернула одну из прядок.

– Ой! – взвизгнула Нелара. – Простите, миледи.

Молча улыбнувшись, Шиада помедлила с ответом, но потом объяснила:

– В свете некоторых событий, боюсь, герцог весьма неблаговидно воспринял бы такой мой жест, как собственноручное подношение подарка.

– А по вас не скажешь, что вы дорожите мнением окружающих.

– Я и не дорожу. В конце концов, я не первый месяц практически ежедневно заплетаю твои волосы, хотя должно быть наоборот. Но некоторые обстоятельства независимо от меня высветили бы мое подношение в искаженном и оскорбительном виде. Это недостойно Второй среди жриц.

– Вы все еще тоскуете по дому? – спросила Нелара, верно уловив последние интонации госпожи.

Проницательная, чтоб ее.

– Это больше, чем дом, Нелара. Я просыпаюсь и засыпаю с мыслью о нем.

– Это, должно быть, удивительное место.

– Это святыня, – ответила жрица, вправляя последнюю тонкую косичку в своеобразный венок из подобных кос, надо лбом. – Ну все, ты готова.

– Благодарю, ваша светлость.

– Пойдем, надо заняться делами.

За обедом Шиада смерила мужа надменным взглядом – надо же, даже на обед не надел. Впрочем, ей какое дело, свою работу она выполнила, попыталась отмахнуться жрица. Но женское самолюбие поведение Берада поскребло. Лигар втайне ликовал от ее замешательства.

«Твое право!» – вздернула подбородок и едва не поперхнулась. Когда трапеза завершилась, Берад, проходя мимо, предупредил жену:

– Я зайду вечером.

Шиада не соизволила даже кивнуть.

Берад явился далеко за полночь.

– Какой ранний у тебя вечер, – проговорила жрица, сидя напротив тускло горящего камина.

Много часов они проговорили в этом месте, думала женщина. В полумраке ее лицо, по которому плясали тени прожорливого пламени, казалось устрашающе далеким и заманчиво близким одновременно. У чудищ с женскими ликами из легенд были, должно быть, такие же.

– Уже часы Нанданы.

Должно быть, это значит, что он опоздал. Но ведь они и не договаривались о каком-то конкретном времени.

– Ты все-таки ждала?

– Как видишь.

– Прости, что поздно. – Герцог сел в соседнее кресло. Через мгновение раздался легкий женский смешок. – В чем дело?

– Мы сидим перед камином поздним вечером, в день, когда ты пребываешь вне ратного поля, и беседуем – все, что ты хотел. Помыслы, страхи, чаяния создают нашу жизнь из ничего. Твоя мечта исполнилась, Берад. Не так, как ты хотел, но исполнилась.

– Конечно, – прозвучало с той иронией, какую может позволить себе только человек, который страдал всю жизнь.

Шиада поняла, что глубокомысленные беседы о сотворении сущего сейчас лучше опустить. Она быстро подхватила тон супруга:

– Другие твои мечты, как я понимаю, с успехом выполняют прочие женщины замка.

– Я бы сказал, они выполняют твой долг.

– Око за око, – благосклонно кивнув, улыбнулась женщина. – Ладно тебе, Берад, мы стоим друг друга.

Несколько минут спустя Берад признался:

– Твой подарок шикарен и очень мне понравился. Спасибо.

– Однако не настолько, чтобы примерить его.

Глупая. Разумеется, он уже пять раз его примерил. Наедине, чтобы никто не видел.

Берад потянулся в сторону, к женщине, взял ладонь Шиады, заставив обернуться.

– Он мне понравился, – повторил мужчина, – но я не покажусь в этой одежде, пока ты сама ее на меня не наденешь. Зачем ты послала Гвинет?

– Не суть важно, – холодно ответила Шиада и вновь уставилась на огонь. Правы древние – вечно можно смотреть на пламя.

Берад не выдержал: соскочил с места, встал перед креслом жены, схватил за предплечья и хорошенько потряс.

– Ради всего святого, Шиада! Перестань уже играть в напыщенные игры и побудь хоть немного просто женщиной! Перестань одергивать себя от каждого жеста и слова только из стремления сохранить свое пресловутое жреческое достоинство! Поверь, эту часть твоей жизни я давно оценил, давно признал, и с тем, что ты до конца дней останешься в первую очередь жрицей, я давно смирился!!

Конец ознакомительного фрагмента.