Кровь и сахар - Лора Шепард-Робинсон

что человек употребляет опиум. Я не видел у вашего друга никаких признаков. – Он с любопытством осмотрел меня. – Вы вернулись в город из-за убийства Арчера?

– Да, много вопросов осталось без ответа. Я не знал, что вы встречались с Арчером при жизни.

– Мы один раз ужинали вместе и провели приятный вечер, споря о рабстве. Конечно, я знал его, как Валентайна. В Дептфорде не так много культурных и образованных людей, поэтому я обычно стараюсь общаться с интересными людьми, которые приезжают в наш город. В следующий раз я встретился с ним, когда он обратился ко мне за медицинской помощью. У него возникли проблемы на причале.

– Это та драка, про которую мне рассказывал Чайлд?

– Он упоминал ее? – Брэбэзон выглядел слегка удивленным. – Бедного мистера Арчера здорово отделали. Я долго занимался им.

– Я и не знал, что его сильно избили.

– Пара сломанных ребер и синяки. У противника были кольца на пальцах, поэтому лицо мистера Арчера сильно пострадало. Если бы мистер Чайлд тогда не вступился, могло бы быть еще хуже. Я посоветовал постельный режим, и Арчер отправился в Лондон. Я был удивлен, когда он вернулся. Ваш друг, капитан Коршэм, был очень упрямым человеком. Это я вам точно могу сказать.

Меня охватил гнев. Чайлд говорил, что Тэду просто разбили нос. Чертов лжец. Я не сомневался, что это было то покушение, про которое Тэд рассказывал Амелии.

– Вы знаете, как зовут того, кто набросился на мистера Арчера?

Брэбэзон сделал глоток вина и снова наполнил свой стакан перед тем, как ответить:

– Мне кажется, я никогда не знал его имя.

К нашему столу подошла миссис Гримшоу и поставила передо мной тарелку с анчоусами, а также небольшую корзинку с хлебом и стакан желтого вина. Брэбэзон этим воспользовался, чтобы сменить тему:

– Сколько времени вы провели в Америке?

– Шесть лет, до Саратоги. Я бросил Оксфорд, чтобы пойти в армию.

– Что заставило вас сделать это?

– То же, что и всех, – улыбнулся я. – Женщина.

Брэбэзон понимающе скривился:

– Ваша история – зеркальное отражение моей. Я учился на врача в Глазго, пока не попал под чары Евы. Потерял голову и бросил учебу. В моем случае – сбежал на невольничьем корабле.

– А вы не думали закончить учебу и получить диплом? Сейчас в лондонском обществе большой спрос на шотландских врачей.

– Денег в работорговле гораздо больше. Я надеюсь вскоре приобрести собственный корабль. – Брэбэзон поднял свой стакан.

У меня не было желания пить за его успех, но я приехал сюда не для собственного удовольствия. Я произнес обычные банальности и глотнул кислого вина.

– Я думал про травмы мистера Арчера, – снова заговорил я. – О пытках, которые ему пришлось вынести. Мистер Чайлд предполагает, что это было наказанием за его взгляды на работорговлю, но я не уверен, что он прав. Я согласен, кнут обычно используют для наказания рабов, но клеймо-то – это просто знак чьей-то собственности.

– Насколько я понимаю, клеймение иногда тоже используют как наказание. Но на плантациях, а не на невольничьих кораблях.

– А тиски для пальцев? Вы когда-нибудь применяли их в качестве наказания?

Он выглядел оскорбленным.

– Только для получения информации – и только когда на кону стояли жизни людей. Я не чудовище, сэр.

– Я просто думаю: не использовались ли тиски в случае Арчера в традиционных целях?

– Чтобы вытащить из него информацию? Но что убийце могло понадобиться от него?

Я решил, что не будет никакого вреда, если я расскажу ему о письмах с угрозами.

– Кто-то отправлял Арчеру письма с требованиями прекратить задавать вопросы в Дептфорде. Может, убийца хотел узнать, как много Арчеру удалось выяснить?

– Я могу подтвердить, что он задавал вопросы. Он платил морякам, чтобы они рассказали ему об условиях жизни на невольничьих судах. Больше всего его интересовали рассказы о жестоком обращении с рабами. Он разговаривал и с некоторыми неграми на Бродвее. Это вызвало переполох.

Я подумал про корабельный журнал и черепа. Вопросы Тэда касались одного конкретного корабля и одного конкретного рейса? Не поэтому ли моряк напал на него?

– Вы можете вспомнить что-то еще? Что Арчер говорил про свои дела в этом городе? Вы не в курсе, может, он встречался здесь с женщинами?

Брэбэзон с хирургической точностью извлекал из своей рыбы кости.

– Я не помню, чтобы он упоминал какую-то женщину. Мы в основном говорили абстрактно – о философских вопросах. Что Фома Аквинский писал о рабстве и все в таком роде.

– Вы пришли к каким-нибудь выводам?

– Только, что старина Аквинский пытался усидеть на двух стульях. – Брэбэзон улыбнулся. – А как мистер Чайлд отнесся к вашему возвращению в город?

– Бурной радости не выказал. И компенсировал отсутствие поддержки откровенным советом.

– Могу себе представить. – На губах Брэбэзона промелькнула улыбка. – Чайлд довольно резок и прямолинеен в своих суждениях, но он держит под контролем самых опасных типов в этом городе. Торговцы любят его, потому что благодаря ему воровства на причалах и складах стало значительно меньше.

– Он явно получил благословение мэра.

– Если бы не получил, то долго в Дептфорде не продержался бы. Люцию Стоуксу принадлежит половина города.

– Он популярен? Я про Стоукса.

– Я бы сказал, что его уважают. Говорят, у него связи в Уайтхолле и с Вест-Индским лобби. Новый Вест-Индский причал станет испытанием его силы и связей. У него есть сильный конкурент, Уоппинг, но Стоукс уверен, что ему удастся убедить министерство построить причал здесь, в Дептфорде. – Он приподнял брови. – Что касается мистера Чайлда, то ему приходится ступать очень осторожно и маневрировать между торговцами с Бродвея и людьми со Стрэнда, а также между городом и военно-морской верфью. Каждый раз, когда что-то на верфи пропадает, Адмиралтейство сразу показывает пальцем на Дептфорд.

– Кажется, быть здесь магистратом – неблагодарная работа.

Брэбэзон как-то странно улыбнулся:

– Я уверен, что есть свои плюсы.

Мне хотелось задать еще несколько вопросов, но дверь в обеденный зал распахнулась и вошел молодой человек в парике из конского волоса. У него было худое красивое лицо, бархатные зеленые глаза горели от возбуждения. Я сразу же узнал его – это он показывал мне на днях столик, за которым сидел Чайлд. Он рассеянно кивнул мне и обратился к хирургу:

– Он зовет вас, сэр. Вы подойдете?

Брэбэзон уже поднимался из-за стола.

– Мой пациент, – объяснил он мне. – Парень со сломанной ногой. За ним ухаживают миссис Гримшоу и ее сын. Мне очень жаль прерывать наш разговор, капитан Коршэм. Может, продолжим в следующий раз?

Я ответил, что буду только рад, мы поклонились друг другу, и