Бортовой журнал - Александр Покровский

Мне скажут, что этого не должно случаться. Конечно, не должно, но переворачивает.

А всплывающая камера (ВСК)? Тоже для коллектива. Весь коллектив в нее забирается, закрывает нижнюю крышку вручную (усилие полторы тонны при крене лодки) и на глубине километр при ударе о грунт она отделяется от корпуса субмарины и всплывает – все живы.

Мы вам только что рассказали сказку. Такого не бывает. Должно быть, но не бывает.

То есть – яд дешевле.

Забыли про пожар. Не про мелкие возгорания в течение всего похода, а про крупные, объемные, когда если загорелось, то загорелось. Тогда побегали, побегали, потравились газами угарными – лодка утонула вместе с потравленными.

Еще раз: яд дешевле.

А колокол?

Выход из затонувшей лодки с установкой над люком спасения колокола?

Значит, пришли, встали ровно над люком как вкопанные, опустили колокол и… люк не открылся, и потом еще не встали, не так встали, не присосались, не туда присосались (вообще с присасыванием в данном конкретном случае у нас большие проблемы).

То бишь не колокол, а одна забава.

А вот есть еще эти замечательные подводные аппараты, которые тоже присасываются – и это тоже забава.

Яд все же дешевле.

Мне скажут: чего это вы так? А я скажу: да так.

Август вспоминаю, да и праздник на носу. День ВМФ.

По всем городу плакаты: «Флоту России слава!». Ну что ж слава, конечно…

«Художник должен всегда быть больше своего произведения. Ему должно не хватать слов. А когда много слов, то за ними часто холод.

Хитросплетенья всего лишь упражнения, если от мастерства, а не от души.

Душа сама великая мастерица».

Когда я написал все вышесказанное, то подумал, что хорошо бы все это приписать ну, скажем, Толстому, что ли.

Говорили с Натой о гавайском винограде. О том, что нет его. Не растет он на Гавайях. А надо бы.

А что, если привнести в их культуру виноград?

Горы есть, а винограда нет.

Безобразие.

Надо измерять температуру в течение года.

– Температуру чего? – спрашивает Ната.

– Горы.

– А я думала, ректальную.

Я посмотрел на нее внимательно.

– И ректальную тоже.

Не могу писать помногу.

Страдает магма души.

Хотя иногда как понесет, даже страшно. Спятить можно.

Написал и стал прикидывать: кому бы это приляпать.

Кажется, так мог сказать Чехов наш, Антон Палыч.

Что делать с нашим флотом в сегодняшнем его состоянии?

Да в общем-то, от задач все зависит.

То есть сначала должна быть задача. Та самая, что ставится перед флотом. Вот какая сейчас задача?

В мои годы задача была такая – борьба с мировым империализмом.

В лице Соединенных Штатов, конечно.

И под эту задачу строился флот. И эту задачу он решал худо-бедно.

А наши технические недостатки мы перекрывали удвоенным, по сравнению с супостатом, количеством лодок, а нехватку военно-морских баз восполняли количеством лодок в море, дальностью полета ракет и прочее. Были задачи – были решения.

А сегодня противник России сильно измельчал.

До уровня одного террориста на один квадратный километр.

То есть если раньше можно было стрелять по площади и не промахнуться, то сейчас, стреляя по площадям, в кого-то попасть сложно.

То бишь сегодня нужно в первую очередь поставить задачи, для решения которых понадобится флот.

Постараемся поставить их сами, не дожидаясь тех ребят, которые до сих пор никак не могут их выставить.

Первый круг задач – это задачи большие, огромные, глобальные, геополитические.

Но на сегодняшний день напоминать Америке, что она наш противник, в геополитическом плане неудобно. Это все равно что напоминать слону о существовании осы.

Если сравнивать военный бюджет России и США, то пропорция примерно такая.

Да, если слон наступит в осиное гнездо, то его могут сильно покусать, но пока он этого не сделает, он может жить совершенно спокойно и при наличии рядом осы, и в этом случае ходить он может куда захочет и делать он может все, что придет ему в его большущую голову.

Так что если задачи геополитические нам сейчас не потянуть, то остаются задачи престижа. Приятно, когда на какой-нибудь смотр в Англию или Францию придет, скажем, корабль «Москва» и будет там своим серым силуэтом напоминать о всеобщей погибели. Это очень красиво. Особенно издалека. Причем желательно никого не пускать на борт ради секретности. А секрет у нас такой: чтоб никто не догадался, что это просто силуэт. Силуэт внушает уважение, и ради уважения его стоит иметь.

То есть ради престижа, чтобы всерьез принимали, приглашали в какой-нибудь Давос или Парижский клуб.

И в этом состоит вторая задача.

Третья задача– внутренняя.

Хорошо бы запасы наши рыбные от иноземных браконьеров защитить. А то лезут и ловят, гады, нашего лосося или же там нашего краба, которого пока что не ловят, но вот-вот могут начать ловить…

Итак, если первая задача сейчас решения не имеет, вторая решается кое-как, то третья вполне нам по силам.

А главное, она еще и окупается.

Так что флот сейчас делится на две составляющие: первая – силуэты на горизонте, вторая – с риском для жизни гоняем браконьеров.

Потому что браконьеры вооружены лучше.

По крайней мере, в плане хода: сейчас пара узлов запаса у них всегда есть – если наш пограничник идет сорок восемь узлов, то у браконьера как минимум пятьдесят…

Вы спросите: а не будет ли так, что в Баренцевом море есть наши пограничники, есть норвежские браконьеры и есть норвежские боевые корабли, которые защищают норвежских браконьеров от наших пограничников?

Отвечаем: это следующий этап.

Сначала надо обеспечить наличие пограничников в нужном месте в нужное время. А уж потом будем развивать: сначала защиту этих пограничников, затем защиту тех, кто защищает пограничников, затем защиту и тех и этих, которые защищают пограничников, это все будет разрастаться, разрастаться и разрастаться. Это и будет возрождением нашего флота, о чем мы и будем говорить во всеуслышание. Но хотелось бы, чтобы при этом разрастании мы не возвращались, скажем, к мазуту. Авианосец сейчас не может быть мазутным по принципу. Идет авианосец, а за ним колонна танкеров – картина не для слабонервных. Вот этого не надо.

Если возрождать, то на основе современных технологий. Ну, там, экранопланы какие-нибудь…

Вы спросите: что же в таком случае делать с остатками Советского флота? Они же, как чемодан без ручки: и нести неудобно, и бросить жалко…

А мы вам повторим: у нас же есть задача престижа. Нужны же силуэты на горизонте. Выполнять задачу «силуэта на горизонте» им вполне под силу.

То есть настоящий, боевой флот надо строить заново?

Конечно. Строить заново нужно, потому что он уже сгнил, как оставленные на обочине на пять лет «Жигули». Подходишь к ним, заводишь, а они не заводятся. Потому что заводилка уже отсутствует. Эту задачу престижа ведь можно назвать задачей помощи временщикам. Как тем временщикам, что уже наворовали, но еще не сбежали, а потому не хотят, чтобы их попросили из Парижского клуба или из Давоса, так и тем временщикам, кто вчера служил на Советском флоте, а завтра будет служить на новом Российском. Им же тоже надо сейчас где-то служить, чтобы не терять навыки. Для этого и нужен тот флот, что сейчас существует в виде ведра болтов с гайками: подойти к берегу, стать гордым силуэтом на рейде и на борт никого не пускать: секрет! Секрет то, что это – просто силуэт.

То есть, иными словами, начинать капитальный ремонт Российского флота нужно не с головы, с которой гниет любая рыба, а с хвоста: с мелких пограничных кораблей?

Начинать надо с людей. И с экономики. Будут задачи для кораблей крупнее пограничных сторожевиков – будут корабли. Если ты рачительный хозяин, то тебе, естественно, за меньшие деньги хочется сделать сказку. Но если ты действительно рачительный хозяин, то и сказка будет поначалу маленькая. Но сказка. Допустим, ты скажешь: «Мы принимаем новую программу. У нас будут очень маленькие подлодки». И начнешь строить лодки ну очень маленькие. Пусть даже сначала эбонитовые: на шкаф ставить.

А потом – все больше, больше, но такие, чтоб никто не обнаружил. Чтоб один, два, пять, двадцать пять человек экипаж. Но чтоб она могла куда угодно прийти и всем там угрожать. А уже затем, постепенно, можно вновь дойти до плавающего сарая, плавающей горы… А можно и не доходить – все зависит от того, какие появятся задачи. Но начинать сразу с горы – надорвешься.

Впрочем, это нормально.

Флот России уже много раз погибал безвозвратно. Сначала при Анне Иоанновне, потом при Цусиме… Погиб флот при Цусиме, а к Первой мировой войне в нужном месте были построены нужные корабли, причем достаточно по тому времени современные, и воевали неплохо… Потом – Великая Революция, опять все гибнет и все строят заново, потом Великая Отечественная, опять потери, опять строительство… Это нормально. Все при деле. Никто не в обиде. Никто не в обиде, когда он гибнет, никто не в обиде, когда его вновь возрождают.