Кузен Марк - Элизабет Эштон

Глядя на этого чисто выбритого мужчину в хорошем костюме, Дамарис с трудом соотносила его цивильный образ с образом дикого викинга, каким он предстал перед ней тем утром. Ей не давало покоя любопытство, не мучает ли его совесть за тот эпизод, но он вел себя, как обычно, был так же как обычно учтив, когда подошел пожать ей руку и попрощаться - ибо обычно он уходил на работу рано утром, когда девочки еще спали - и, похоже, ничуть не сожалел о том, что она уезжает. Она выдала себя, оказавшись тем утром в его объятьях, так что теперь он знал, что одержал над ней победу, и больше она его не интересовала.

- Надеюсь, вы хорошо провели время на каникулах, - учтиво сказал он.

- Спасибо, мистер Тревор, - так же холодно ответила она, но не удержалась и добавила: - Я никогда не забуду этот день.

Вопреки ее ожиданиям, он не поддался на эту уловку, и лишь слегка улыбнувшись, заметил:

- Да уж, будет, что рассказать кузену Марку.

Она поспешно отдернула руку.

- Конечно, а почему бы и нет? - сказала она, обворожительно улыбаясь. - Особенно о том, какую роль сыграли в этом вы.

На следующее утро Дамарис проснулась очень рано. Выбравшись из кровати, она подкралась к окну, желая в последний раз увидеть его и сама себя презирая за подобную слабохарактерность. Утро выдалось погожим и ясным, как будто бы накануне не было никакой грозы. Ее ожидание было в конце концов вознаграждено, когда он прошел мимо башни в компании Дональда, что-то оживленно с ним обсуждая. На нем был зеленый плащ лесника, и выглядел он таким же свежим и бодрым, как это прекрасное утро. Дамарис на всякий случай осторожно спряталась за занавеску, опасаясь, что он может взглянуть на ее окно, но ничего такого не произошло. Похоже, он уже даже и не вспоминал о ней, как будто ее и не существовало.

После завтрака к замку подъехала арендованная машина - Селеста наотрез отказалась ехать в школу в допотопном "рено" - которая должна была доставить девочек обратно в Женеву.

Глава 4

Летний семестр в школе, казалось, не кончится никогда. Уклад школьной жизни раздражал Дамарис, которой к тому времени уже исполнилось девятнадцать - а уже в сентябре ей предстояло отметить свой двадцатый день рождения - и учеба с каждым днем начинала казаться ей все более и более бессмысленной. Во всяком случае, она не находила в ней успокоения, которое позволило бы ей облегчить боль тоскующей души. В первые недели она не находила себе места, стараясь улизнуть в город и придумывая для этого самые различные предлоги - то ей нужно посетить парикмахера, то проверить зрение у врача; она даже ходила к педикюрше - однако истинной целью этих прогулок, хотя она и не признавалась в этом даже самой себе, была тайная надежда на встречу с Кристианом. Ведь уже дважды он совершенно неожиданно появлялся в ее жизни, и она никак не могла смириться с мыслью о том, что им уже никогда не суждено будет увидеться. Затем Селеста получила известия из дома, что он уехал из Вальмонда, так и не закончив курс обучения. Срочные дела личного характера - так он объяснил причину своего внезапного отъезда. Мадам де Вальмонд, конечно, погоревала, что теряет такого приятного во всех отношениях квартиранта, но не стала трнатить время даром и тут же подыскала ему замену.

- Какие-то допотопные старушенции, - с отвращением сообщила Селеста Дамарис. - Так что на летние каникулы я домой не поеду. У меня есть кузены в Париже, возможно, удастся что-нибудь придумать. А если получится, то ты поедешь со мной, а?

- Спасибо за приглашение, но я поеду домой, - ответила Дамарис, искренне веря в то, что так оно и будет, так как до сих пор ей не сообщили на этот счет ничего определенного. Сообщенная селестой новость повергла ее в отчаяние. Дамарис тщетно пыталась убедить себя в том, что это и к лучшему, что ей следует поскорее выбросить из головы все мысли о Кристиане. Она решила всецело сосредоточиться на думах о чем-нибудь приятном, например, о своем скором возвращении домой, и даже написала письмо мистеру Престону, напоминая ему о том, что ее годичное обучение за границей уже практически подошло к концу, и она должна вернуться в Рейвенскрэг. Примерно тогда же она рассказала Селесте о своей помолвке, и реакция ее подруги на это известия была типичной для француженки.

- Почему ты решила, что я не пойму? - пожала та плечами. - Твой дедушка принял очень мудрое решение. У нас такое встречается сплошь и рядом. И нет ничего удивительного в том, что милорд пожелал, чтобы тебя обучили всем тонкостям и хитростям, необходимым для твоего высокого положения в обществе. Когда ты только-только приехала сюда, - она хихикнула, - ты была просто маленькой дикаркой, но зато теперь ты можешь вести себя, как настоящая великосветская дама. Так что ничего не бойся, когда твой жених увидит тебя, он будет просто очарован: надеюсь, когда вы уладите все формальности, ты пригласишь меня в гости.

- Конечно, приглашу, - пообещала Дамарис, - но пока еще ничего не решено, и эта неопределенность пугает меня.

- Тебе совершенно нечего бояться. Милорд сам устроит все в наилучшем виде, - заверила ее Селеста, но Дамарис все равно не было в этом уверена. Похоже, кузен Марк, не торопился ничего устраивать.

То же, каким образом Селеста выразила свое мнение о Кристиане, и вовсе шокировало ее. Он, заявила она, не годится для брака. Из него получился бы плохой муж, но он мог бы стать замечательным любовником. А принимая во внимание тот факт, что он знал об условиях помолвки Дамарис, то он наверняка объявится после ее свадьбы.

- Женщина, имеющая престарелого мужа, просто обязана завести себе молоденького любовника, - с умным видом поучала ее Селеста. - А то как же ей жить? Но действовать при этом нужно осмотрительно. Никаких намеков милорду о том, что у тебя есть поклонник, а там глядишь, в один прекрасный день он просто свалится со скалы и свернет себе шею и - вуаля - тебе достанется все - и деньги, и положение в обществе, и любовь.

Дамарис не стала спорить с ней, зная, что все равно не сможет убедить ее в том, что такой любовный треугольник попросту невозможен. Если она выйдет замуж за Марка, то ее долгом будет хранить ему верность, уж коль скоро речь не идет о любви. К тому же она сильно сомневалась в том, что Кристиан вообще когда-либо объявится в Корнуолле. Ведь он дал ей ясно понять, что ее будущее ему абсолютно безразлично.

Хелен Керью прислала письмо, в котором снова приглашала ее к себе. Она писала, что дела в магазине идут хорошо, и ее подруга Мэри Брук с радостью приняла бы Дамарис у себя, и приезд ее был бы как нельзя кстати. Мэри овдовела, прожив с мужем всего два года, и была бы очень благодарна, если бы кто-нибудь приглядел за ее сыном Дэвидом. Это письмо обеспокоило Дамарис, ибо в нем подразумевалось, что ее возвращение в Рейвенскрэг откладывается на неопределенный срок, но прежде, чем написать ответ и потребовать более вразумительных объяснений, она получила известие от мистера Престона. Он вместе с женой собирался приехать на отдых в Швейцарию и обещал встретиться с ней в Женеве.

К этой встрече Дамарис готовилась особенно тщательно, задумав произвести на него впечатление своими манерами светской дамы. Она надела серый костюм из тонкой льняной ткани, подобрав к нему шелковую блузку светло-салатового цвета, зеленую шляпку, серые перчатки и серые же замшевые туфли.

- Очень здорово, - одобрила Селеста, - но слишком официально!

- Мистер Престон хочет убедиться в том, что я стала настоящей леди, мрачно проговорила Дамарис. - Так что вряд ли я могу появиться перед ним в брюках и пестром шарфике. Тогда он просто с ума сойдет.

- что ж, тогда от всей души желаю тебе не умереть от скуки, напутствовала ее Селеста.

Но получилось так, что скучать во время этой встречи Дамарис не пришлось.

Престоны остановились в небольшой гостинице, затерявшейся в глубине одной из тихих улочек. Мистер Престон встретил Дамарис, когда та вышла из такси, которое мадам Лебрен заказала специально для нее. Он казался немного старше, чем обычно, но, будучи на отдыхе, да еще в заграничном курортном городе, он позволил себе немного расслабиться и выглядел довольно комично, ничем не напоминая чопорного английского дженльмена. Он пожал ей руку, принимаясь восторженно разглядывать ее.

- Дамарис, дорогая моя, выглядишь просто замечательно. Идем, я познакомлю тебя со своей женой.

Представить мистера Престона в роли главы семейства было и вовсе уж трудно, но, оказывается, он был не только супругом, но и отцом взрослых детей, и было видно по всему, что ему доставляли огромное удовольствие восторженные взгляды окружающих, обращенные на Дамарис, которую он препроводил в холл гостиницы. Его жена оказалась очень милой, чуть полноватой женщиной. Она тепло приветствовала Дамарис. Затем они пили кофе, сидя за столиком уютного хола, разговаривая о городе и его окрестностях, и Дамарис никак не могла дождаться, когда же ее опекун перейдет к сути вопроса. В конце концов мистер Престон встал и сказал: