Дневники военных лет (1943, 1945 годы) - Всеволод Вишневский

Везде обрывки шинелей, разбросанное немецкое имущество, газеты, конверты, патроны и т. и. Наши тащат из разрушенных немецких блиндажей бревна и доски для новых сооружений. Тяжелые грузовые машины непрерывно подвозят лес... Скоро здесь будет построена железная дорога - по ней мы пустим первый поезд в Москву! Это, конечно, еще не "стрела", это будет фронтовой поезд, но как он нам люб, как мы ждем его!

С Преображенской горки видна вся панорама реки. Через Неву от Шлиссельбурга уже выстроен деревянный железнодорожный мост. Люди чернеют на снегу.

Немецкие надписи сорваны. Неделя, две - пройдут весенние дожди, зазеленеет травка, деревья - я уверен - выправятся, отрастут, зацветут, и останется одно воспоминание от полуторагодового пребывания фашистских оккупантов.

Шлиссельбург разрушен. На сегодня в городе - триста пятьдесят человек гражданского населения. (Что с остальными?)...

Я прошел по центру города, по набережной, побеседовал в управлении милиции, посмотрел работы по расчистке города. Местные жители убирают снег... Судоремонтный завод, ситценабивная фабрика и другие предприятия разрушены, но полным ходом идет восстановление. Стук, грохот, визг пил, удары топоров. На февральском ветру поют новые телеграфные провода.

Бегут вездесущие мальчишки: "Дяденька, идем покажу, - у нас тут одна гражданка советское знамя сохранила..."

Вернулись на правый берег. Ощущения крепкие, острые... Беззвездная ночь. Теплеет... От воздуха, ходьбы, езды, впечатлений я устал и в эшелоне сразу заснул.

2 февраля 1943 года

Оттепель...

Послал вторую телефонограмму С. К. Днем условился, что сделаю доклад для личного состава транспортера. За обедом в дружеской обстановке провел политбеседу на международные темы. Вопросов много.

Телефонограмма от генерал-майора Лебедева с вызовом в Смольный. Срочно выехал на машине. Оттепель еще сильнее... На шоссе обнажились асфальт и брусчатка. В воздухе что-то весеннее...

Смольный. Взял пропуск...

Меня приглашают в салон. Сервирован стол. За столом - Николай Тихонов. Здороваюсь... Оживленно беседуем о фронтовых делах. Тихонов худой, усталый, но работает упорно. Как обычно, рассказывает острые эпизоды...

Нам сообщили причину вызова: поручение Тихонову и мне - написать ответ лорд-мэру Лондона Сэмюэлю Джозефу на его поздравительное послание Ленинграду. Работали вместе часа полтора... К 8 вечера текст сдали и уехали.

Темь непроглядная, снег, сыро, лужи, пустынно. Па Марсовом поле я остановился, - радиорупор передает штраусовские вальсы. Стоит одинокий милиционер.

Дома... Хорошая встреча. Ряд писем - от П. Попова{44}, от радиослушателей, деловые записки.

Читаю о европейских противоречиях. Эта тема, стремление увидеть будущее, увидеть очертания новой Европы, социально-политические сдвиги, споры (неизбежные) и постепенное затишье в мире - сейчас очень занимают меня.

3 февраля 1943 года

Мутная погода... Плохо спал.

Читаю прессу.

Днем написал очерк в "Правду" - "Ленинград наступает"... На такой очерк надо несколько дней, а ритм жизни быстрый - все скорей, скорей!

С 4 часов дня на партбюро в Пубалте - вопросы приема в партию,

4 февраля 1943 года

Ветрено...

Очень теплые письма от радиослушателей. Звонили откуда-то с Нарвской заставы: "Выступите еще, привет от двенадцати девушек". Я представил себе этих боевых девчат.

Написал письмо генерал-полковнику О. И. Городовикову.

Приехал А. Фадеев. Был у С. К. Привез нам немного сухарей, консервов, водки, табаку...

Рассказывал о московских литературных новостях... О, литературный мир, даже война с Гитлером тебя не изменит!

5 февраля 1943 года

Подморозило, снег...

Противник уже прижат к Азовскому морю и к району Новороссийск - Анапа - Темрюк... Гитлер дал приказ бросить максимум плавучих средств для эвакуации немецких армий с Кавказа. Надо думать, что Черноморский флот и наша авиация момент не упустят и потопят фашистские корабли. В Новороссийске двое суток идут ожесточенные бои. Порт надо отнять у противника, лишить его возможности эвакуировать войска. Анапа, Темрюк, Приморско-Ахтарск - это малые каботажные порты, они не справятся с большой эвакуацией; в Азовском море - льды, а с севера, через Донбасс, уже идут наши части.

Подготовил для "КБФ" вариант очерка о батарее Барбакадзе.

С утра у меня был редактор "Нового мира" и "Краснофлотца" товарищ Щербина. Его командировал к нам Рогов{45}. Это, так сказать, "литературная разведка". Беседовали о том о сем... Разговор опять свелся к пьесе. Они полагают, что большую пьесу так просто написать в условиях постоянных ленинградских заданий, поездок, текущей работы и пр. Да и материал меняется на ходу - темпы войны все больше ускоряются.

Щербина говорил, что вызревания чего-либо нового в литературе пока нет. Видимо, еще рано, - нужна дистанция... События перехлестывают через вчерашние оценки. Недавно написанные пьесы или повести - в свете новых событий - уже кажутся менее значительными, вянут. И это понятно.

- В Москве холодно, не хватает дров, во многих домах вышел из строя водопровод. Нет ленинградского уменья "зимовать"... (Ну, оно и нам дорого далось.)

Я рассказал кое-что о ленинградской жизни. Щербина поражен трудностью нашего быта.... Просит дать материал в "Краснофлотец", хочет перепечатать из "Ленинградской правды" мой очерк "Город Ленина" от 22 января 1943 года. Пожалуйста.

Вот и все. Ощущение от встречи - какое-то "формальное"; живой связи редакторской, издательской - я не почувствовал. Зато эту связь держат, умеют держать "Правда" и "Красная звезда". Я чувствую живую связь и с О. И. Городовиковым, П. Поповым, А. Фадеевым, И. Сельвинским... Эти товарищи вкладывают в свои письма ко мне свое душевное, личное отношение... Но не стоит задерживаться на этих исключительно субъективных моментах. Может быть, я стал несколько обостренно реагировать на человеческие взаимоотношения? "Блокадная" обостренность чувств?.. Некоторые приезжие находят нас изменившимися, суровыми, но было бы странно, если бы мы были, после всего пережитого, по-детски безмятежны.

Весь день работал над материалами по международной обстановке в кабинете Дома партактива...

Несколько страниц выписок присоединяю к дневнику.

Из речи Геринга (30 января 1943 года):

"...Весь мир считал, что Красная Армия слаба. На этом просчиталась и Германия".

...В оценке действий Красной Армии у союзников была и есть тенденция затушевать их, выпячивая Африканский фронт. Но факты эту игру разоблачают.

...Союзники стремятся в первую очередь к тому, чтобы разгром Гитлера не затронул их позиций в Европе и обеспечил бы там угодный им послевоенный режим.

...На оккупацию юга Франции Гитлер послал всего пятнадцать дивизий.