Военные мемуары. Единство, 1942–1944 - Шарль Голль

Далее. Крайне тяжелые экономические условия, в которых неизбежно окажется наша страна на начальном этапе своего восстановления — и из этого не следует делать секрета, — исключают возможность легко и быстро наладить заготовку продовольствия, а следовательно, и его распределение. Тяжко, конечно, перед лицом так много выстрадавшей нации признать, что приход французских и союзных армий отнюдь не будет ознаменован наступлением эры полного благоденствия. Однако правительство обязано заявить об этом уже сегодня, точно так же как оно обязано будет принять строгие меры для организации нормированного снабжения, наведения порядка в области цен, денежного обращения и кредита с тем, чтобы каждый, именно каждый, мог получить свою долю необходимых продуктов питания. По мере того, как будет налаживаться производство, по мере того, как во Францию будет поступать продовольствие и сырье из-за границы или из империи согласно планам, которые правительство уже теперь разрабатывает с компетентными международными организациями, а также по мере восстановления коммуникаций внутри страны и за ее пределами продовольственное положение метрополии будет улучшаться. Но надо иметь в виду, что процесс этот будет длительным и постепенным. Я уверен в том, что здравый смысл французского народа, его великодушное доверие к людям, принявшим на себя ответственную задачу вывести его из тупика, справедливые принципы, положенные в основу распределения продовольствия, в которых он сам сможет убедиться, его собственная готовность еще раз засвидетельствовать, что он является поистине великим народом, — все это служит залогом того, что за нынешние лишения наш народ сторицей будет вознагражден в будущем.

Но если, опираясь на эту временную систему распределения, правительство намерено всеми возможными средствами стимулировать развитие сельскохозяйственного производства и восстановление промышленности, то само собою разумеется, что оно не потерпит коалиций частных интересов, монополистических объединений и трестов, чья активность в начальный период перестройки заведомо нанесла бы вред делу социально-экономических реформ, к которым стремится сегодня подавляющее большинство французов и которые будут осуществляться по решению представительного органа нации. В этой же связи чрезмерные богатства, скопившиеся в одних руках в условиях национального бедствия, а иногда и благодаря этому бедствию, в особенности те из них, которые были накоплены в результате прямого пособничества врагу, безусловно, должны быть ликвидированы. Новая Франция признает пользу справедливой прибыли. Однако страна будет считать недопустимой какую бы то ни было концентрацию производства, если она способна подчинить себе экономическую и социальную политику государства произвольно распоряжаться судьбами людей.

В своей деятельности, направленной на обеспечение жизни страны и на восстановление республиканской законности, правительство не станет, конечно, дожидаться того дня, когда от врага будет освобождена вся территория Франции. Свою деятельность оно будет осуществлять по мере продвижения армий-освободительниц. Отсюда ясно, что в освобожденных районах местные органы власти, учрежденные правительством, при выполнении своих функций должны будут сотрудничать с представителями союзного военного командования. Чтобы сотрудничество это осуществлялось успешно и без затруднений, необходимо наличие предварительной договоренности между Французским комитетом национального освобождения и нашими американскими и английскими союзниками. Французское правительство уже информировало Вашингтон и Лондон о разработанных им проектах соглашений по этим вопросам, со своей стороны оно приняло также решения о том, каким образом оно будет осуществлять свою власть на освобождаемых территориях.

Эти решения, равно как и проекты соглашений, отражают нашу готовность обеспечить сражающимся на нашей территории войскам необходимое содействие и облегчить им ведение операций, от которых зависит судьба мира и в которых французские силы в самой Франции и за ее пределами примут участие всеми своими средствами. Надо ли говорить о том, что они в то же время соответствуют условиям французского суверенитета, который возлагает на нас обязанность обеспечить общественный порядок и жизнь населения.

В связи с этим частным вопросом мы касаемся того, что в нынешних условиях вообще осложняет отношения Франции с внешним миром. Если, с одной стороны, правительство должно отстаивать на международной арене права и интересы нашей страны, права и интересы, которые простираются на все континенты земного шара и затрагивают далекое будущее, то, с другой стороны, условия, в которые оно поставлено среди других великих держав, не обеспечивают ему того авторитета, который соответствовал бы его священной миссии. В результате Франция как бы отстраняется от участия в решении целого ряда политических и военных проблем, связанных с войной и ее последствиями, о чем глубоко сожалеет сама французская нация и ее многочисленные друзья. Вы прекрасно понимаете, что, по существу, это не столько формальный вопрос, ибо с формальностями можно было и обождать, сколько вопрос чисто практический, а практика ждать не может.

В этом сложном положении политика правительства направлена к тому, чтобы, невзирая на все препятствия, заставить услышать свой голос и прислушаться к нему. Для этого оно стремится внести максимальный вклад в совместные усилия и полностью зарегистрировать позицию Франции по всем вопросам, в которых она заинтересована и от решения которых ее пытались бы отстранить. Вместе с тем, проводя политику бдительного и терпеливого выжидания, правительство хочет добиться того, чтобы эти временные обстоятельства не нарушили глубокого в своей основе и естественного чувства дружбы, которое французский народ питает к своим великим союзникам.

В тридцатилетней войне, которую тирания с 1914 ведет против свободы, Франция уже не однажды спасала мир — и на Марне, и под Верденом, и, наконец, в 1918 благодаря неукротимой энергии людей, как Пуанкаре, Клемансо и Фош. Англия в свою очередь спасала его, когда по призыву премьер-министра Черчилля она приняла героическое решение вступить в единоборство с силами тьмы. Сейчас его спасает Советская Россия благодаря титаническим усилиям ее великолепных армий и ее народа под руководством маршала Сталина. Соединенные Штаты спасут его благодаря тому решающему вкладу, какой они вносят в общее дело, следуя энергичной и реалистической политике президента Рузвельта. Словом, спасение человечества мыслимо лишь в результате объединенных усилий этих четырех держав. Весь мир заинтересован в том, чтобы они были и оставались друзьями. Таковыми они являются сейчас, таковыми они останутся в будущем.