Место для большего (др. перевод) (ЛП) - Эманн Бет

Выражение ее лица смягчилось. Даже промелькнула слабая улыбка.

— Понимаю. Не представляю, как ты со всем этим справляешься, дорогая. Так… что там с Заком? Поверить не могу, что ты молчала. Что сказал Броди? Каким чудом его еще не посадили?

— Он не знает.

Алекса резко вздернула голову, от шока раскрыв рот.

— Чего?

Уронив голову на руки, сказала:

— Да знаю я, знаю.

— О чем ты, черт возьми, думала, Кейси? Почему не сказала?

— Не знаю. У Броди с началом сезона полно забот. Тут еще нервотрепка с окончанием контракта, — пожевывая край губы, я задумалась: может, это просто самовнушение. — Не хочу подкидывать ему проблем, понимаешь?

Алекса с подозрением взглянула на меня.

— Хммм. И что сказал мудак? Где шлялся все эти годы?

— Ну… это очень длинная история. Говоря по существу, Зак боролся с очень даже серьезными демонами. Намного хуже, чем я думала.

Каждый раз, вспоминая наш с Заком разговор в кафетерии: его дрожащий подбородок и искреннее сожаление в голосе, когда он изливал мне свою душу – я не находила себе места. Мне было его жаль.

— Господи Боже. Ты же не разрешишь ему вернуться обратно в…

— Куда? — огрызнулась я, обороняясь.

— Куда он там кони навострил!

— Не знаю. Зак еще не видел девочек, но думаю, я буду не против… на самом деле.

Не сказав ни слова, Алекса резко бросила свои садовые ножницы на стол, и развернулась к раковине вымыть руки.

— Понимаю, ты злишься, — сказала я в свою защиту, — но это мое решение, и по факту, он их отец.

Она развернулась, и прищурившись, посмотрела на меня.

— Как ты его только что назвала?

— Ты понимаешь, о чем я.

— Эм, нет. Он всего лишь чертов донор спермы, Кейси. Какой на хрен отец? Да скорее я девочкам папаша, нежели он.

Я опустила взгляд на свои руки, отколупывая малиновый лак, тем самым избегая зрительного контакта с подругой.

— Знаю. Но… что если Зак изменился? Может у него получится стать для девочек другом? Неужели они этого не заслуживают?

Притоптывая, Алекса прожигала дыру у меня в голове. Я прямо-таки чувствовала это.

— Не знаю. Понятия не имею, что бы я делала на твоем месте. Но я убеждена: тебе нужно быть с Броди честной. — Она вытерла руки о свой ярко-розовый с черным передник и сделала шаг ко мне навстречу.

— Знаю.

— Кейси, я не шучу. Встреча с Броди – лучшее, что с тобой происходило с тех пор, как появились девочки. Ты же не хочешь прошляпить его, потому что трусишь поговорить.

— Не трушу я. Просто жду подходящего момента. Но ты права. Я сегодня же вечером все ему расскажу.

— Ха. Заруби себе на носу, Алекса всегда права. — Она подмигнула мне. — Вернемся к мудаку. Серьезно, что ты будешь делать?

— Пока ничего. Поживем – увидим.

— Кейси, не поддавайся ему. Не подпускай Зака к своему сердцу, — Алекса обеспокоенно нахмурилась и скривила губы. — Когда Зак рядом – веди себя хладнокровно.

— Лекси, не утрируй, — засмеялась я. — Все под контролем.

— Да что ты говоришь? Под контролем значит? Знаешь, я тут припоминаю время… девочкам тогда, вроде, было месяца четыре. Зак охрененно круто облажался, и я сказала тебе: «Вернешься к нему – мало не покажется». Припоминаешь? — склонив голову набок, Алекса не сводила с меня глаз. — Так вот, за мной еще должок.

Как такое забудешь? Обычное субботнее утро конца ноября. Деревья скинули листья, которые устлали землю под аккомпанемент дождя. На следующей неделе намечался День Благодарения, а там и до Рождества рукой подать. Первого в жизни Люси и Пайпер. Я с нетерпением ждала этого дня. Понимала, малышки даже не поймут, что на самом деле происходит, и я пообещала Заку сильно не размахиваться с торжеством, однако хотела, чтобы каждый из них получил несколько подарков. Мы с Заком копили, откладывая деньги на сберегательный счет, так же известную как банка из-под кофе в шкафчике над холодильником.

Мама хотела, чтобы мы приехали на День Благодарения, и всех все устраивало, но мне хотелось устроить мини-День Благодарения на выходных до официального празднества. Я предвкушала, как приготовлю для Зака и девочек обед, и мы вместе проведем весь день. Как обычно, в субботу утром, я дала ему поспать подольше, потревожив лишь раз, спросив насчет дебетовой карты. Укутала девочек и направилась с ними за покупками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зарабатывали мы немного, но на жизнь хватало. Каждую неделю мы с Заком закупались всем необходимым для карапузов: подгузники, молочные смеси, детское питание, а уже на остальное жили, растягивая на целый месяц.

Надо признать, тогда я немного переборщила, но исключительно во благо. Мы с девочками направлялись к кассе, и я чувствовала, словно везу заполненные до верха сани Гринча. Тележка была набита индейкой, картошкой и всякой едой, чтобы сделать наш первый День Благодарения запоминающимся — и это, не беря в расчет стандартный набор продуктов для Люси и Пайпер.

Девушка-подросток с голубыми прядями отдала мне карту со словами:

— Мне жаль, мэм, но ваша карта отклонена.

— Погодите. Что? — смущаясь, пискнула я.

— Ваша карта не проходит, — она покачала головой, глядя на экран компьютера.

— Может, попробуете еще раз? — еще раз протянув ей карту, я почувствовала, как защемило в груди. — Там есть деньги. Я уверена в этом.

— Конечно, — девушка взяла ее, а Люси начала кукситься, устав лежать пристегнутой в тележке.

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш, — глядя на кассиршу, попыталась успокоить я малышку. Взглянула на очередь позади. Пожилая женщина с седыми волосами перевела взгляд с девочек на меня и сочувственно улыбнулась.

Кассирша провела карту и посмотрела на экран, качая головой.

— Мне жаль, но она не проходит. У вас есть наличные?

— Нет, — тихо произнесла я. У меня засосало под ложечкой, и покраснело лицо.

Девушка что-то спросила, но сквозь детский плач я не слышала уже ничего. Девочки вступили в единоборство «кто кого перекричит», пока я переживала самый постыдный момент в своей жизни.

— Простите, — промямлила, уходя с пустой тележкой, забрав лишь двух рыдающих навзрыд четырехмесячных младенцев.

Со всех ног понеслась к машине, не желая снова видеть людей, стоящих в очереди позади. Пристегнув девочек, я тут же забралась в машину, выехала с парковки и рванула домой, давя на газ, что есть мочи.

— Эй! Проснись! — я села на кровать рядом с Заком.

Он застонал и перекатился на бок.

— Зак?

Приподняв голову, он прищурился, глядя на меня.

— Чего?

— Эм. Я только что ходила в магазин, и у меня отклонили карту. Тебе нужно позвонить в банк.

— Зачем?

— Чтобы узнать, что случилось. Вчера пришли обе чека. На карте должно быть достаточно денег.

— Не к чему звонить. Я и так знаю, где деньги, — он лег обратно и накрыл голову подушкой.

Забрав ее, я сказала:

— Зак! Где они? Мне нужно в магазин. Я уже и так потратила впустую два часа!

— Нет их! — выхватив у меня подушку, ответил он.

— Нет? Как это нет? Где они?

— Профукал.

— Что?

— Вчера мы с пацанами играли на деньги. Я проиграл.

Я вскочила с кровати, смотря на него словно ястреб.

— Ты просадил обе наши зарплаты?

— Ага. Прости.

— Какой же ты недоразвитый придурок! — развернувшись, я побежала в спальню. Последнее, чего мне сейчас хотелось, так это лезть в заначку рождественских денег для девочек, но другого выбора не было. Можно забыть об индейке и всем остальном, однако необходимо затовариться стандартным арсеналом для девочек на неделю вперед. Я встала на носочки, схватила кофейную банку из ящика и открыла ее.

Пусто.

Что за фигня?

Рванув по коридору, я швырнула банку в Зака, радуясь, когда она попала ему прямо в голову.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Эй-эй, Кейси. Что за херня? — он сел, потирая сторону, на которую пришелся удар.

— Скотина! Где рождественские деньги девочек?

— Ох. Ты об этом, — Зак опустил глаза, увиливая от моего взгляда. — Их я тоже взял.