Каникулы палача - Дороти Сэйерс

— Хорошо, — сказал Уимзи, — я постараюсь помочь, но после того, во что мы превратили комнаты… — Он неуверенно пожал плечами.

— Знаете, я боюсь, что вам не удастся найти здесь ни одного отпечатка ноги, — предположила Маргарет, — хотя, возможно, во время поиска мы чего-то не заметили.

Уимзи кивнул, тем самым выражая согласие:

— Что ж, я попробую помочь. Надеюсь, никто не будет возражать, если я попрошу всех пройти в соседнюю комнату и не покидать ее? Всех, за исключением одного из вас. Мне непременно понадобится свидетель на тот случай, если я что-нибудь найду. Сэр Септимус, не откажите в любезности.

Убедившись в том, что все присутствующие заняли места в одной из комнат, он начал медленно кружить по гостиной, внимательно изучая каждую поверхность, то и дело поднимая взгляд на потолок из бронзовых пластин, вставая на колени и в таком положении ползая по полу, напоминающему черную сияющую пустыню. Сэр Септимус, ни на шаг не отставая от лорда Уимзи, также поднимал голову и смотрел наверх, с трудом опускался на колени и ползал, время от времени тяжело и с досадой вздыхая. Со стороны их передвижение напоминало неспешную прогулку с маленьким любознательным щенком. Надо заметить, что своеобразный вкус леди Шейл в выборе отделки гостиной и мебели имел и положительную сторону — поиски в значительной степени облегчались: вряд ли в этой алюминиево-стеклянной комнате существовал такой укромный уголок, в который могло закатиться что-то, или место, в котором что-то могло затеряться.

Наконец они добрались до гардеробной, еще раз тщательно перетрясли сваленные на пол вещи. Безрезультатно. Уимзи лег ничком на пол и, скосив глаза, попытался заглянуть под металлический шкаф, который был единственным предметом в этой комнате, имеющим низкие ножки. Что-то привлекло его внимание. Закатав рукава рубашки и просунув руку под шкаф, он, совершая конвульсивные движения телом и ногами, пытался проникнуть дальше, чем позволяли его физические возможности; тогда он достал из кармана складную линейку и просунул ее под шкаф. Наконец с ее помощью ему удалось извлечь оттуда какой-то предмет.

Предмет был удивительно небольшого размера, вернее, это была булавка, но не обычная английская булавка, а похожая на ту, которой пользуются энтомологи для накалывания бабочек. Не более трех четвертей дюйма в длину, она скорее напоминала иглу с очень тонким концом и маленькой головкой.

— Боже мой! Что это такое? — удивленно произнес сэр Септимус.

— Вы случайно не знаете, кто-нибудь из присутствующих занимается коллекционированием бабочек, жучков или чего-то в этом роде? — спросил Уимзи, поднимаясь с коленей и внимательно рассматривая находку.

— Абсолютно уверен в том, что никто. Но на всякий случай я уточню.

— Ни в коем случае не делайте этого, прошу вас. — Уимзи наклонил голову и еще раз внимательно посмотрел на пол, но не увидел там ничего, кроме отражения своего задумчивого лица.

— Теперь, — продолжил он, — я понимаю, как это было сделано. Итак, сэр Септимус, я знаю, где жемчуг, но я не знаю, кто его взял. Думаю, что для всеобщего успокоения это и необходимо выяснить. Не волнуйтесь, причин для беспокойства нет, ожерелье находится в совершенно безопасном месте. Но я прошу вас никому не сообщать о нашей находке. Отправьте всех спать. Заприте гостиную, ключ оставьте у себя, и я думаю, что к завтраку мы будем знать, кто этот мужчина или женщина.

— Боже мой! — озадаченно произнес сэр Септимус.

Той ночью лорду Питеру Уимзи так и не удалось сомкнуть глаз: он наблюдал за дверью гостиной. Однако ни одна живая душа не приближалась к ней. Либо вор чувствовал, что его поджидает ловушка, либо был абсолютно уверен в том, что в любую минуту может забрать ожерелье из тайника. Несмотря на бессонную ночь, Уимзи не испытывал чувства напрасно потерянного времени. Он составил список людей, находящихся в гардеробной во время игры «Животное. Овощ. Ископаемое». Получилось следующее:

сэр Септимус Шейл

Лавиния Прескот

Вильям Норгейт

Джойс Тривет и Генри Шейл (вместе по той причине, что по одному им ни за что не удастся разгадать шараду)

миссис Деннисон

Бетти Шейл

Джордж Комфри

Ричард Деннисон

мисс Томкинс

Освальд Тругуд

Далее он составил еще один список — из тех, кому могли понадобиться жемчужины или кто хотел бы их иметь. К сожалению, получившийся список почти полностью совпадал с первым (за исключением сэра Септимуса) и мало чем мог оказаться полезен. Уимзи еще раз мысленно подверг кандидатуру каждого находящегося в этом доме тщательному анализу. Секретари появились в этом доме с прекрасными рекомендациями, но именно так и должно было быть, имей они тайные намерения; чета Деннисон жила без постоянных средств к существованию и вечно перебивалась; Бетти Шейл носит в своей дамской сумочке странный белый порошок, более того, слывет в обществе человеком эмоциональным и имеющим неустойчивую психику; Генри был безвольным простаком, и по этой причине Джойс Тривет легко могла обвести его вокруг пальца; ее можно было с легкостью отнести к категории тех, кто подходил под определение Джейн Остин «дорогая и распутная»; Комфри играл на бирже; Освальда Тругуда довольно часто можно было видеть на ипподроме в Эпсоне или Ньюмаркете. Так что найти мотив у каждого не составляло ни малейшего труда.

Когда вторая горничная и лакей появились в коридоре, Уимзи был вынужден прекратить наблюдение и спустился к завтраку. Было еще рано, и гости продолжали оставаться в своих комнатах. Сэр Септимус с женой и дочерью спустились вниз незадолго до Уимзи и как раз что-то обсуждали, когда лорд вошел в столовую. Повисло напряженное молчание, и чтобы разрядить обстановку, Уимзи, подойдя к камину, завел разговор о политике и погоде.

Постепенно за столом собрались все, но, словно по молчаливому согласию, об ожерелье не было сказано ни слова. После завтрака все продолжали хранить молчание, делая вид, будто бы накануне ничего не произошло. Так продолжалось до тех пор, пока Освальд Тругуд не взял быка за рога.

— Ну, как продвигается расследование? Поймали кого-нибудь, сэр Уимзи?

— Еще нет, — спокойно ответил тот.

Сэр Септимус посмотрел на Уимзи так, как будто теперь по пьесе, в которой они все вместе участвовали, наступило время для его реплики, и, прокашлявшись, он начал свою речь:

— Дело оказалось достаточно запутанным и неприятным. Боюсь, что без полиции нам не обойтись. Именно в Рождество. Праздник, конечно, испорчен. Не могу все это видеть. — И он махнул рукой в сторону гирлянд, украшений из зелени и цветной бумаги, развешанных вдоль стен. — Снимите все это, нет никакой радости смотреть на них. А еще лучше — сожгите.

— Как жаль, — сказала Джойс, — потребовалось столько труда, чтобы все это сделать!

— Давайте оставим их, дядя, — умоляющим голосом проговорил Генри Шейл. — Вы так близко к сердцу приняли пропажу ожерелья. Нет никакого сомнения в том, что оно найдется.

— Может, позвать Джеймса? — предложил Вильям Норгейт.

— Нет, — перебил его Комфри, — мы сами все сделаем. Это хоть как-то займет нас и отвлечет от неприятного происшествия.

— Правильно, — сказал сэр Септимус, — начинайте прямо сейчас. Видеть не могу всего этого!

Он яростно схватил с каминной полки несколько рождественских венков и, грубо скрутив, с силой бросил в огонь.

— Так и надо! — воскликнул Ричард Деннисон. — Давайте устроим из них хороший костер! — Вспрыгнув на стол, он снял со светильника рождественский венок из остролиста. — Вот так, окинем прощальным взглядом, пока не поздно.

— Я не испытываю особой радости оттого, что все украшения будут убраны до Нового года, — сказала мисс Томкинс.

— Снимем все. С лестниц и из гостиной тоже нужно убрать. Необходимо кому-нибудь пойти туда и все собрать.

— Гостиная все еще закрыта? — спросил Освальд.

— Нет. Лорд Питер утверждает, что ожерелья там нет, оно где-то в другом месте. По этой причине гостиную уже открыли. Я прав, Уимзи?

— Абсолютно. Ожерелье вынесли из этих комнат. Я не могу сказать, как это удалось сделать, но я совершенно в этом уверен. Клянусь своим добрым именем, что в комнатах его нет, оно где-то в другом месте.

— Что ж, в таком случае, Лавиния, и вы, Деннисон, снимайте украшения в гостиной, а я возьму на себя гардеробную. Поторапливайтесь! — уверенным голосом приказал Комфри.

— Но если явится полиция, не лучше ли все оставить как есть? — спросил Деннисон неуверенно.

— К черту полицию! — воскликнул сэр Септимус. — Для проведения расследования украшения им будут не нужны.

С лестницы слышался веселый смех — там Освальд и Маргарет снимали венки из остролиста и плюща. Гости разбрелись по дому. Уимзи, тихо поднявшись по лестнице наверх, вошел в гостиную, где работа кипела вовсю: Джордж поставил монету в шесть пенсов против двух шиллингов по десять, что он закончит работу раньше, чем это удастся сделать Лавинии и Деннисону.