Прекрасный мерзавец - Саманта Аллен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я откладываю договор в сторону.
— Да, я наслышана. Ты… — слова даются мне с трудом. — Ты действительно хорошо знаешь своё дело. У тебя незаурядные способности.
— Да, — коротко отвечает он. — Закон я знаю так, как будто сам придумывал его и могу вертеть на хуе, как мне заблагорассудится.
От грубого мата моё лицо начинает полыхать. Мерзавец снимает очки, пряча их в первый ящик стола.
— Теперь разберёмся с тобой! — он толкает в мою сторону несколько листов бумаги.
Перед глазами всё плывёт. Я понимаю, что это тот договор, о котором он говорил. Понимаю, но отказываюсь поверить. Пока я стою в состоянии ступора и тщетно пытаюсь найти выход, Мерзавец позволяет себе раскурить сигарету и вальяжно развалиться в кресле.
— Что это? — спрашиваю я, желая потянуть время.
— Ты разучилась читать? — вальяжно произносит Мерзавец.
Сукин сын сидит в роскошном чёрном кресле, широко расставив ноги. Курит сигарету и смотрит на меня дьявольским прищуром своих колдовских глаз.
— Ну же, Огонёчек. Не робей. Он тебя не укусит.
Мерзавец сидит, как король на троне. Я стою перед ним навытяжку, чувствуя дискомфорт во всём теле, начиная от лодыжек и заканчивая волосами на голове. Я прекрасно знаю, что моя причёска выглядит безупречно, как и мой светло-серый брючный костюм от Jean Paul Gaultier. На моих ножках сидят удобные туфли Jimmy Choo из последней коллекции. Но под пристальным взглядом Мерзавца я начинаю сомневаться во всём. Одежда кажется грязной и помятой, причёска растрёпанной, а туфли — неустойчивыми.
— Ого-о-онёчек… — тянет Мерзавец и причмокивает полными губами. — Это договор. Договор на твоё тело. Вернее…
Мерзавец прикусывает губу и обводит меня похотливым взглядом.
— Договор на тело, которым я буду распоряжаться. Всё твоё тело теперь принадлежит мне.
— Я тебя ненавижу! Мерзавец!
— Я в курсе. И заметь, мне плевать на твои чувства. Меня интересует только твоё тело и доступ к нему. Круглосуточный доступ. Ясно?
Я не прикасаюсь к договору и пальцем, но теперь я знаю, что он составлен безукоризненно правильно. Мерзавец — не просто ублюдок с больной и грязной фантазией. Он ещё и первоклассный юрист. Так что я могу не придираться к буквам в договоре.
— Подписывай, — говорит дьявол, поправляя ширинку. — И приступай к работе.
Я катаю между пальцев дорогую ручку Паркер. Она стоит больше, чем мои золотые часы на запястье. Но каждая написанная буква обходится ещё дороже.
Я продаю Мерзавцу себя. Опять. У меня нет выбора. Если я откажусь, моя идеальная жизнь и семейный бизнес полетят в тартарары.
— Круглосуточный доступ? — спрашиваю я. Задаю уточняющие вопросы только для того, чтобы потянуть время. Потому что как только я поставлю последнюю закорючку, я перестану принадлежать самой себе.
Он станет моим владельцем. Хозяином. Богом. Богом? Нет, персональным дьяволом.
— Да, Огонёчек. Круглосуточный и постоянный доступ. Куда захочу. Как захочу. Где захочу.
Я задыхаюсь. Голова идёт кругом. Самодовольная ухмылка Мерзавца обещает аттракцион грязных развлечений для меня.
Где захочу. Как захочу…
Боже, пошли прямо сейчас на этого ублюдка шаровую молнию! Я зажмуриваюсь, но ничего не происходит. Давно пора перестать верить в доброго дедушку с бородой, сидящего на небесах. Он оставил своих детей и передал управление миром в руки таких ублюдков, как Мэтью Хилл.
В этом мире правят деньги, похоть и разврат.
Мэтью Хилл может купить всё. Сейчас ему захотелось купить меня. Этот сукин сын покупает меня задешёво. Моя цена — всего лишь его молчание.
— Подписывай. Или я могу передумать…
Мэтью Хилл тянется к своему дорогому телефону. Ошибкой было считать, что я разбила его туфлей больше часа назад. Или у Мерзавца их два. Не имеет смысла, честно говоря. В руках этого человека сосредоточена огромная власть.
— Всегда любил это фото. Дрочил на него время от времени, — сообщает он. — Отправлю-ка я его твоему отцу. Или жениху. Или им обоим…
— Нет! Нет!
Я размашисто ставлю подпись и швыряю ручку на договор.
— В двух экземплярах, Огонёчек. И постарайся, чтобы подпись походила на твою подпись, а не на закорючку трёхлетки, впервые держащего ручку, — ледяным тоном сообщает Мэтью. Протягивает руку. — Договор.
Я подхожу на трясущихся ногах к нему. Он намеренно неторопливо изучает мою подпись.
— Возомнил себя экспертом по графологии? — не выдерживаю я.
Мэтью никак не реагирует на мою речь. Он прячет договор в сейф, надёжно запирая его. Сигарета всё ещё тлеет между мужских пальцев, украшенных татуировками.
Он весь забит чернилами. Грудь, живот, спина, руки, бёдра, шея. Это смотрится вызывающе дерзко и до невозможности брутально. Сейчас на Мерзавце надет белый костюм, обтягивающий широкие плечи.
Я не должна любоваться Мерзавцем. Но он хорошо сложен. У него правильное и красивое лицо с вечно приклеенным высокомерным выражением.
Мерзавец лениво манит меня к себе указательным пальцем. Я преодолеваю последний фут расстояния. Он ловит мою ладонь и резко дёргает меня на себя. Вскрикиваю и падаю на крупное тело Мерзавца.
Совсем скоро падать станет для меня очень привычно. Падать ниже и ниже, на самое дно его грязных объятий.
Он обхватывает мою талию стальным замком. Затягивается сигаретой последний раз и нажимает пальцем на мои губы. Ярко-голубые глаза гипнотизируют немым, но ясным приказом. Раскрываю ротик, думая, что он поцелует меня, но….
А-а-а-ах…
Мерзавец резко прижимается к моим губам, выпуская струю сигаретного дыма. Я не курю, поэтому закашливаюсь и отстраняюсь от него. Мэтью лениво толкает меня в плечо, вынуждая опуститься на пол.
Медленный взгляд, холодный, как космический лёд, обжигает мою кожу. У него очень чистые и прозрачные глаза. Безумно красивые. Но в них плещется обещание грязи.
— Теперь ты моя шлюха, Огонёчек. А для ротика моей шлюхи всегда найдётся работа.
Он тушит сигарету в пепельнице и медленно расстёгивает ширинку. Белоснежные боксеры до предела натянуты его большим
