Путь в ничто - Ф. Ришар-Бессьер

И тогда наши собеседники принялись весьма оживленно обсуждать между собой услышанное от профессора.

Затем их вожак, по-прежнему используя Камилио как переводчика, обратился к нам:

— Так вы утверждаете, что через месяц Земля прекратит свое существование?

— Вот именно… как, впрочем, и Луна вместе с Венерой.

— И Венера тоже?.. Но это не имеет ничего общего с той проблемой, которая нас всех сейчас заботит.

— А что это за проблема?

Человек, с которым мы вели переговоры, вероятно, и не собирался удовлетворять наше любопытство, потому что попросту проигнорировал наш вопрос, вновь завязав оживленные прения с коллегами. Неожиданно в разговор вступил Арчи:

— Скажите, в какой местности земного шара мы очутились?

— На северной полярной шапке.

— Позвольте, — не поверил своим ушам Деламар, — но, по моим расчетам, мы находимся в том же самом месте, откуда стартовали. Иными словами, в окрестностях Парижа.

На устах незнакомца заиграла улыбочка. Усмешка промелькнула и в его глазах, когда он сообщил поразительную для нас новость.

— Все это так, профессор, с той лишь разницей, что упомянутый вами город уже много веков не существует.

Он показал на иллюминатор. Через него просматривалась унылая ледяная пустыня, края которой сливались со свинцовой серостью туч, закрывавших небо.

— Тот Париж, о котором вы говорите, действительно долгое время был центром того, что вы называете французским сектором. Но его руины сегодня погребены под многотонным ледяным панцирем.

— Значит ли это, — не унимался Деламар, — что Земля испытала новый ледниковый период и ее полярные шапки разрослись?

— Совершенно точно.

Затем, предупреждая новые вопросы, что жгли нам губы, он добавил:

— Вам лучше всего полететь сейчас вместе с нами. С вашего позволения один из нас останется на борту темподжета, чтобы указывать путь в Альфаполис.

— Альфаполис? — Ришар-Бессьер не скрывал, что заинтригован.

— Это столица Земного Союза.

— А где она находится? — поинтересовалась Глория.

— Точно на экваторе, в центре континента, который когда-то назывался Африкой или что-то в этом роде.

Мы сразу поняли, что направляемся в бывшее Бельгийское Конго.

Льды понемногу отступали, и вскоре показалась чахлая растительность.

Нас крайне заинтересовали размеры солнечного диска, сиявшего в чистом небе. Он явно был меньше того, что существовал в нашу эпоху. Но наш провожатый, как представлялось, отнюдь не был склонен пускаться в какие бы то ни было разъяснения.

Мы пролетали над странного вида городами со зданиями из металла, переливавшимися жаркими красками. Потом потянулись полностью возделанные бескрайние равнины.

Внешняя температура слегка поднялась, но, когда мы почти достигли экватора, она едва ли превысила десять градусов по Цельсию.

Темподжет, следуя указаниям нашего спутника, облетел громадный город. Дома его стояли на сваях, возвышавшихся над гигантскими металлическими шоссе, разбегавшимися во все стороны. Их переполняли машины непривычных для нас форм. Они непринужденно порхали в воздухе и резко мчались по трассам в самых различных направлениях.

Темподжет опустился на подобие громадной платформы, подвешенной в воздухе уж не знаю какими колдовскими чарами. Она как бы "приклеилась" к высокой металлической стене здания причудливой формы. Своими контурами оно чем-то напомнило мне футуристические эскизы Пикассо или Ле Корбюзье.

Позднее я узнал, что наша посадочная площадка крепилась к стене здания мощными электромагнитами. Их применение людьми накануне сто двадцатого столетия намного упростило строительные работы к устранило всевозможные неэстетичного вида громоздкие подпорки. При этом находившиеся на платформе металлические предметы не подпадали под их воздействие в силу особенностей ее состава и энергоподпитки.

Но особенно меня поразила в этом городе будущего вакханалия красок. Красное схлестывалось с фиолетовым, зеленый нефрит куполов перемежался оттенками оранжевого, а легко различимые с нашей высоты фасады домов выставляли на показ желтое, голубое, изумрудное разноцветье, явно контрастировавшее с бледной рахитичной растительностью, окружавшей Альфаполис. Я не узнавал более африканский континент, и ничто не давало оснований полагать, что мы находимся в сердце бывшего Бельгийского Конго.

Впрочем, и Маргарет наверняка пришли в голову такие же мысли, поскольку она задумчиво произнесла:

— Интересно, где же они теперь будут снимать новые похождения Тарзана…

Глава 13

Нас ввели в громадное здание. Перед этим дали понять, что робота с собой брать не стоит, поскольку те, кто примет нас, владеют нашим языком.

Таким образом Камилио мог остаться в темподжете за охранника, что, не скрою, всех нас обрадовало.

Мы прошли в просторный зал, где царило вавилонское столпотворение, и сели в продолговатые кабины.

Этот холл служил своеобразной станцией для лифтов.

Наш ухнул в подвальный этаж и оттуда помчался куда-то по кишке-коридору.

Впоследствии я выяснил, что этот вид транспорта функционировал наподобие пневматической почты в наше время. Лифт вползал в галерею, где создавался вакуум, а далее его телекомандами направляли в место назначения.

Так мы добрались до святая святых — помещений руководителей Земного Союза.

Не буду описывать, как нас приняли, не стану излагать долгие беседы, которые состоялись между Деламаром и Арчи, с одной стороны, и аскетического вида Президентом 0–1 — с другой. Строго между нами, чудное, однако, имечко носил этот глава государства. Но к тому времени году фамилии давно вышли из употребления по той простой причине, что семьи, как таковой, на Земле уже не существовало, поскольку люди были вынуждены очень часто прибегать к искусственному воспроизведению потомства.

Незаметно показывая на Президента, Маргарет шепнула мне на ухо:

— Подумать только: 0–1! И все же ему повезло: сократили бы еще на самую малость — и остался бы человек безымянным, ни роду тебе ни племени.

Когда мы вернулись на террасу близ нашего темподжета, Деламар и Арчи предложили всем собраться в одном из его помещений.

— Прелюбопытнейшим все же оказался ход истории…

— Насколько я понял, — начал допытываться Ришар-Бессьер, — все разворачивалось не столь уж весело, если судить по той ужасной войне, что разразилась между Венерой и Землей.

— Этого, впрочем, и следовало ожидать, — заметил Арчи, — судя по тому, что удалось выяснить в последние дни нашего там пребывания.

Наш побег, естественно, был расценен тогда землянами как дерзкий вызов, и они обвинили венериан в пособничестве. Отношения между двумя планетами существенно ухудшились, и в течение нескольких веков обе они считали себя независимыми друг от друга. В сущности, началась фаза упорной подготовки к войне и гонки вооружений. Все это закончилось самой чудовищной мясорубкой. В семь тысяч пятисотом году земляне, даже не обременяя себя официальным уведомлением о своих намерениях, напали на венериан. Последние ответили сокрушительным отпором агрессору. Затем на многие годы растянулась воистину титаническая, исключительная по своим разрушительным последствиям для обеих планет война.

Она закончилась по причине отсутствия воинов или почти полного их истребления. С обоюдного молчаливого согласия бойню прекратили, ибо все или почти все на поверхности Земли и Венеры было уничтожено. Как показала перепись, погибло две трети населения.

Но эта установившаяся между враждующими сторонами передышка оказалась лишь тактической уловкой, позволявшей обоим противникам готовиться к реваншу, который, по их замыслам, должен был стать решающим.

Владея изобретением Деламара, земляне не без оснований рассчитывали, что быстрее венериан залижут свои раны.

Так и случилось. Выкрав наш пресиптрон, они обеспечили себе огромной преимущество над соперником, нещадно эксплуатируя этот неистощимый "рудник по добыче металлов". Земляне в кратчайшие сроки восстановили на этой основе свои города и смертоносное оружие.

Казалось, оба мира неминуемо схлестнутся вновь, но вдруг произошло из ряда вон выходящее, непостижимое и фантастическое событие, вынудившее и тех и других отказаться от всех захватнических устремлений. Все силы были брошены на изучение крайне тревожной ситуации, сложившейся для Солнечной системы в целом. Дело в том, что будто под каким-то внутренним "напором" Солнце неожиданно значительно усилило яркость, излучая такое количество энергии, которое намного превосходило норму.

Планета Меркурий, превратившись в грандиознейший факел, первой испытала на себе последствия этого феномена.

Затем наступила очередь Венеры. Установилась настолько невыносимая жара, что правительству планеты в самом срочном порядке пришлось принимать меры по защите своего населения.