Айси - Вадим Донской

Страус промолчал. Такого не случалось никогда раньше.

- Страус, в чем дело? - Свен был больше удивлен, чем взволнован.

Наконец раздался голос Страуса, одновременно с ним под потолком загорелся пульсирующий красный сигнал.

- Два кибера, направленные мной для детального картографирования планеты, неожиданно изменили курс. Только что они совершили посадку в Городе.

ГЛАВА 12

Если бы в этот момент перед ними вдруг появилась тень отца Гамлета, на нее никто не обратил бы внимания, настолько невероятно было то, что сообщил Страус.

- Да, да, да... Этого следовало ожидать. - Такэо помолчал. - Похоже, что Город перешел к активным действиям.

- Продолжай их вызывать! - Свен возбужденно хрустнул пальцами.

- Вызываю непрерывно - молчание, ведь Город экранирует связь. - И спустя несколько секунд Страус добавил: - Город прощупывает и меня.

- В чем это выражается? - Голос Такэо был равнодушно-спокойным, и лишь жесткий взгляд слегка прищуренных глаз выдавал сильнейшее внутреннее напряжение.

- Трудно объяснить. Как будто кто-то трогает мою память где-то внутри, клетку за клеткой. - Страус на мгновение замолчал, - красное, зеленое, синее... добрый... злой...

- Страус, в чем дело? - Голос Свена дрожал от напряжения, ведь он-то прекрасно понимал - в чем дело.

- Хороший... плохой... стихи, - Страус опять помолчал и вдруг завел басом: - Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, была французу отдана. Ведь были схватки боевые... Боевые... Оружие, война, смерть...

- Страус, что ты несешь?! - не выдержал Николай.

- Прекратить передачу звуковой информации! - заявил Страус и замолчал.

- Смотрите, - тихо произнес Такэо, показывая на экраны кругового обзора.

Все киберы, до этого непрерывно занятые работой, застыли неподвижно. База замерла. Неестественная недвижимость наступила вокруг.

- Орион! - вдруг выкрикнул Николай.

Они повернулись к экрану, на котором было видно, как висевшая до этого неподвижно на круговой стационарной орбите звездочка "Ориона" вдруг дернулась, медленно сошла с нее и стала все больше и больше уходить в сторону. Кроме изменения орбиты "Орион" явно начал терять высоту. И тогда все экраны погасли.

Свен первым бросился наружу, за ним сорвался с места Николай, последним выбежал Такэо. За его спиной, мягко чавкнув, закрылись двери базы. И, несмотря на обыденность, привычность этого звука, он чем-то очень не понравился ему.

Но внимание Такэо тут же привлекло маленькое пятнышко в зените. Оно быстро росло, увеличивалось и вскоре превратилось в многотонную громаду "Ориона", опускающегося на Город.

- Не хочу! - вдруг завопили динамики голосом Страуса.

Из-под днища "Ориона" ударила тугая струя плазмы. Стартовые двигатели работали на полную мощность, но это ничего не изменило. Корабль с прежней скоростью продолжал опускаться, и через несколько секунд его грохочущая и изрыгающая пламя громада скрылась в недрах Города.

Тишина, рухнувшая вслед за этим, оглушила. Никто не решался произнести ни слова.

Наконец Такэо повернулся и пошел к базе. Николай со Свеном молча последовали за ним. Они подошли вплотную, но дверь не открывалась. Все еще не веря в случившееся, Николай несколько раз стукнул по ней кулаком. Но "Орион" со Страусом были в Городе, и база умерла.

Такэо понял, чем ему не понравился на этот раз чавкающий звук закрывающейся двери. Теперь они не могли даже попасть внутрь. Молчание становилось невыносимым.

- Интересно, чем все это кончится? - пробормотал Свен.

Николай все продолжал постукивать кулаком по закрытой двери.

- Перестань, - тихо попросил Такэо, - не откроют. И давайте поставим точки над i.

Его голос был спокоен до скучности. Он не спеша уселся в траву и обхватил колени руками.

- Внутрь нам не попасть. Разгерметизацию базы можно произвести только оттуда. Но даже если бы это и удалось, связи с Землей все равно нет. Что будем делать, командир?

Свен молчал. Молчал и Николай. Он сидел рядом с Такэо, то и дело поглядывая на Город, методично выдергивал из земли травинки и рвал их на мелкие кусочки.

Они были никак не готовы к такому повороту событий. Ведь теперь они оказались в полной власти Города.

- По-моему, надо ждать, - наконец подал голос Свен.

- Ждать чего? - спросил Николай, продолжая отрывать по маленькому кусочку от очередного стебелька. - Ждать, пока он нас уничтожит? Или пока сами помрем?

- А что ты предлагаешь? - Свен посмотрел прямо в глаза Николаю, и тот смутился. - Да и потом, подумай, Ник, если бы Город хотел нас уничтожить, с его возможностями он бы мог это сделать в любой момент.

- Я не о том, он может не преследовать этой цели, а просто по недоразумению, по забывчивости, но скорее всего ты прав. - Николай наконец-то искромсал травинку и принялся за новую. И тут же совершенно нелогично заявил: - И все-таки я предлагаю идти в Город.

- Зачем? - Лицо Свена было непроницаемо. - Смысл?

- Самый прямой. - Николай отбросил травинку в сторону и встал. Выясним, зачем ему понадобились киберы и "Орион".

- Киберы ему понадобились, чтобы установить прямую связь с "Орионом", а "Орион" потому, что Страуса ему легче понять, чем нас. По-моему, он просто решил активизировать контакт, но сделал это несколько неожиданным и неприятным для нас образом. - И Такэо опять замолчал, задумчиво глядя на надвигающуюся с востока грозовую тучу. На Айси собирался ринуть первый за время их пребывания здесь дождь.

Туча закрыла Эниф. Сразу потемнело, и от этого стали ярче зарницы. Да и не зарницы это были уже, а далекие росчерки молний, вслед за которыми, с большим пока еще опозданием, слышались слабые раскаты грома.

- Похоже, гроза будет. - Голос Такэо был так безмятежен, будто он сидел в своем саду в Увадзима.

- Я все-таки думаю, что надо сходить туда, - гнул свое Николай.

- А я предлагаю не суетиться, но если тебе не терпится, сходи, попробуй. Я предпочитаю подождать.

Николай быстро пошел в сторону Города, ему вслед катилось бормотание надвигающейся грозы.

Через полчаса Николай вернулся и молча уселся рядом со Свеном.

- Ну как? - спросил тот.

- Никак, он на меня просто не обратил внимания.

Помолчали. Но Николаю не сиделось на месте. Он вскочил и снова быстро пошел вперед. Никто не проронил ни слова. Постепенно его шаги замедлились, и, пройдя еще метров пятнадцать, он остановился, постоял немного, глядя себе под ноги, поднял голову и медленно побрел назад.

Он шел, рассеянно глядя прямо перед собой, и думал о Городе. Это порождение чужого разума внушало ужас и одновременно - восхищение. Он как-то вдруг понял, какие они еще младенцы по сравнению с цивилизацией, построившей это. Айсиане уже вышли за пределы Галактики, когда на Земле еще и не пахло человеком, когда по ней расхаживали хвостатые и зубатые дальние его предки. Как он гордился достижениями человечества и какие это оказались пустяки по сравнению с тем, что за миллионы лет до них уже могли айсиане. А пресловутое "покорение космоса"? Человек, едва выйдя за пределы атмосферы, уже безапелляционно именовал себя покорителем космоса, не задумываясь о том, что похож на ребенка, едва выбравшегося на четвереньках из пеленок и гордо возопившего о покорении мира. В этом был весь Человек. И переоценка ценностей никогда не проходила у него безболезненно. Но одно дело - когда переоцениваются свои, внутренние ценности. И другое, совершенно другое когда меняется точка зрения на достижения человечества, цивилизации в целом.