Взятки чужими руками: кто торгует решениями чиновников - Анна Соколова

Зубов тоже поехал на эту встречу. Там он встретил и Гульнару, которая пообещала депутатскую поддержку и этому проекту. Он довольно холодно поздоровался с ней, подумав про себя, что это наглость – являться в церковь после того, что она хотела провернуть.

Мария тем временем сидела в администрации и ждала, когда ей отдадут документы. В коридор вышел один из сотрудников администрации и сказал, что все готово, не хватает только подписи Пархомова.

– Может, заедете за ней в другой раз? – предложил он.

Мария и без того дрожавшая от страха, поняла, что сойдет с ума, если все это не закончится сегодня.

– Но Степан Игнатьевич обещал сделать все сегодня, – настойчиво сказала она. – Я позвоню ему и спрошу…

– Не надо никуда звонить, – испуганно сказал чиновник. – Он сейчас в церкви, у них там совещание. Даже не знаю, как поступить… Если вы не очень торопитесь, подождите, пожалуйста, еще минут двадцать, я туда съезжу, это недалеко, и все подпишу.

– Я подожду, – ответила Мария. – Давайте закончим все сегодня.

И чиновник помчался в церковь, где как раз обсуждался вопрос милосердия и сострадания.

– Мы должны делиться с ближними, – говорил настоятель местной церкви. – Сейчас много состоятельных людей, способных помочь строительству Божьего храма и приюта для беспризорных…

Тут в дверях показался чиновник с пачкой бумаг и, стараясь быть незаметным, прошмыгнул к сидевшему за круглым столом Пархомову. Тот посмотрел на бумаги, нахмурился и подписал их. Наблюдавшая за этим Гульнара, удивленно приподняла бровь, но ничего не сказала. Посланник тем временем собрал бумаги в стопку и поспешил назад.

Пархомов остался в церкви. Он был уверен, что 300 000 евро у него в кармане.

Все пропало

Но, как мы знаем, все пошло совсем не так.

Через несколько часов, после того, как следователи составили все протоколы, опросили понятых, потерпевшую, свидетелей, рассказали о случившемся съемочным группам нескольких телеканалов, Дмитрия наконец посадили в машину и повезли в СИЗО.

Он был в растерянности, не знал, что делать, куда бежать. У него не было влиятельных знакомых, которые могли бы прикрыть его. Как только Дубинина доставили в изолятор, он сказал, что хочет позвонить адвокату. На самом деле, никакого адвоката на этот случай у него не было. Имея диплом одного из лучших юридических вузов страны, он был уверен: случись что, он сам будет в состоянии себя защитить.

Теперь же, оказавшись в СИЗО, Дубинин чувствовал себя совершенно беззащитным.Он сидел в углу на нарах, смотрел на мрачных обитателей камеры, которых было не меньше дюжины. Все они казались озлобленными, побитыми жизнью людьми, общаться с которыми у Дмитрия не было никакого желания. Его охватил безотчетный страх.

Как только к двери приблизился дежурный, Дмитрий закричал, что ему нужен адвокат. Через какое-то время его вывели из камеры и разрешили позвонить. Он, не раздумывая, набрал номер Колобкова.

– Ты идиот, зачем звонишь сюда, – прошипел голос на том конце трубки. – Раз уж попался, сиди на жопе ровно. В свое время к тебе приедут.

Вслед за этим в трубке раздались короткие гудки. Разговор был окончен.

Дубинин совсем отчаялся. Что же с ним будет дальше, если даже Колобков послал его куда подальше?

– А, наша звезда, – сказал коренастый мужик с соседних нар.

– Это вы мне? – переспросил Дубинин.

– Ну, да. А кого еще по телеку показывают? – усмехнулся тот. – Ты ж главный взяточник.

– Я тут совершенно не при чем. Меня просили передать, а потом все пошло наперекосяк…

– Да ладно отмазываться, – ободряюще сказал собеседник. – У нас много таких бывает. Вот бухгалтер один полгода суда дожидался за растрату.

Перспектива провести в СИЗО полгода привела Дубинина в ужас. Он все время повторял: «Я невиновен, меня подставили». Но никто его не слушал.

Вскоре он узнал, что по его делу задержаны еще двое: Зубов и Пархомов. Их скрутили прямо на выходе из храма. Милиционеры прослушивали их телефоны, и поэтому у следователей было достаточно доказательств того, что злополучные 300 000 евро предназначались именно им, а не Дубинину.

Гульнара в тот вечер тоже едва не попалась. По крайней мере, следователи надеялись допросить и ее. Но услышав какой-то шум во дворе, она спросила у одной из церковных бабушек, в чем дело.

– Да там милиция приехала, кого-то в машину содют, спаси их Господи, – крестясь, сказала та.

Гульнара поняла, что может стать следующей, и поспешила выйти через другую дверь. Через полчаса она уже собирала свои вещи на даче, а еще через несколько часов – вылетала из Пулково в Москву.

«Гастроли прошли неудачно, но все могло закончиться еще хуже», – думала она про себя.

Через месяц ей по почте пришла повестка на допрос. И Гульнара, взяв с собой лучшего столичного адвоката, которого ей только доводилась знать, поехала давать показания.

Она уверяла следователей, что вовсе не собиралась кого-то подкупать. Да, она арендовала сейфовую ячейку вместе с Желтковой, но вовсе не для этого.

Мария занималась недвижимостью, предлагала ей купить дачу в Крыму. Миллион долларов был задатком. А потом Желткова сама отказалась от сделки. Ничего криминального в этом нет.

Какой бы странной ни казалась история с крымской дачей, как бы ни расходилась она с показаниями самой Желтковой, следователи решили не трогать Гульнару. Возможно, сделало свое дело волшебное удостоверение помощника депутата, и милиционеры решили не связываться со столичной дамой.

Поиск защитника

Остальным же участникам дела, казалось, придется ответить по всей строгости закона. Хотя Зубов все же надеялся отмазаться. В отличие от Дубинина, Зубов был достаточно опытен, чтобы предвидеть возможные неприятности.

Мало кто из могущественных покровителей решится открыто защищать человека, погоревшего на взятке. В этом случае можно рассчитывать только на самого себя.

Что мог сделать Зубов, сидя за решеткой? Он не был бароном Мюнхгаузеном, способным вытащить себя самого из болота за волосы, но он обладал некоторыми сведениями, которые могли помочь ему избежать серьезного наказания.

Для начала он во всем признался следователям и согласился содействовать расследованию громкого дела.

– Вы знаете, как устроена вся эта система, – говорил он на допросе. – Можете мне не верить, но я тоже в некотором роде ее жертва. Вместо того чтобы спокойно уйти на пенсию, я вынужден бегать по всем этим администрациям, добиваться решения каких-то вопросов. А у меня, между прочим, радикулит и два внука на воспитании.

– Мы это учтем, – холодно ответил ему следователь.

На большее Зубов не надеялся. Его расчет был другим. Он был уверен, что скоро по области поползет слух, что взятый под стражу глава Союза садоводов «запел», как соловей. И многие влиятельные люди, с которыми он в разное время работал, услышав эту новость, должны будут схватиться за сердце, накапать себе валокордина в коньяк и срочно начать его вытаскивать из-за решетки.

Ждать своего спасителя Зубову пришлось недолго. Через пару дней ему сообщили, что его ждет адвокат. Пройдя в комнату для встречи с посетителями, Зубов увидел там Влада Артемьева, своего знакомого юриста, прикормленного главой другого района. Зубов понял, что его расчет оказался точным и чиновник, обеспокоенный сохранением своих маленьких тайн, послал своего поверенного на помощь Зубову.

– Скажи мне честно, Влад, – заговорил Зубов. – Все действительно так плохо?

– Надеюсь, что нет, – сухо ответил юрист. – Но вы с Пархоменко такого шума наделали. Вся область только о вас и говорит.

– И что говорят?

– Что вы плохо работали, потому и попались. Надо было аккуратнее взятки брать. Просить перевести деньги в какой-то благотворительный фонд. Вы же сами знаете, сейчас многие главы районов и губернаторы так работают. Настоятельно рекомендуют помочь городу и дают номер расчетного счета. В этом случае, даже если афера раскроется, дело может потянуть максимум на превышение полномочий. А у вас тут коррупция в полный рост. Никто уже деньги в пакетах не принимает.

– Да, Пархомов привык как-то по старинке работать, – оправдывался Зубов. – Я ему сам не раз говорил, что опасно это. Раньше еще хуже было. Он от посетителей сам деньги брал и в ящик стола складывал. А потом в конце месяца выгребал оттуда пачками. Совсем страха у человека не было.

– Но вы же профессионал, должны были предвидеть…

– Теперь уже поздно пить «Боржоми», – прервал поток его нравоучений Зубов. – Что делать будем?

– Для начала разберемся с вашими показаниями. Что вы сказали следователям?

– Все, как было. Что Мария попросила меня организовать встречу с Пархомовым, а я по старой дружбе помог ей на свою голову. Но у них есть записи моих разговоров с ним, где мы все дело обсуждаем.

– Это прискорбно, – отозвался адвокат. – Но сами вы деньги видели?