Когда небеса молчат - Рональд Данн

Дела все хуже, тьма все кромешней

Эта так называемая «темная ночь души» является, как я уже говорил, неизбежным и достаточно закономерным ощущением любого верующего. Это не «заячья тропа, а центральная магистраль».[60] Святые всех времен бредут но этой сумрачной дороге впереди нас. О ней говорится и во многих библейских псалмах.

Доколе, Господи,будешь забывать меня вконец,доколе будешь скрывать лице Твоеот меня?

Жаждет душа мояк Богу крепкому, живому:когда приду и явлюсьпред лице Божие!Слезы мои были для меня хлебомдень и ночь,когда говорили мне всякий день:«где Бог твой?».Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься?Скажи Богу, заступнику моему:для чего Ты забыл меня?Для чего я сетуя хожуот оскорблений врага?

Есть и другие псалмы, написанные одним человеком и коллективно. Псалмы 21, 24, 38, 85, 87, 108 и многие, многие другие. Собственно, псалмов–плачей, роптаний и жалоб наберется не меньше, чем псалмов–славословий и благодарений, только о них нам не часто приходится слышать.

И это странно, потому что мы воспринимаем Псалтирь как наш церковный песенник. В последнее время во многих церквах набирает силу повое течение «возвращения к истокам» и обращения к Книге пса/шов как к источнику прежде всего славословий и хвалы.

А почему мы игнорируем псалом 87? Я скажу вам почему. Взгляните:

Господи Боже спасения моего!Днем вопию и ночью пред Тобою.Да внидет пред лице Твое молитва моя;преклони ухо Твое к молению моему,

А вот как звучат в нем молитва и вопль:

Ибо душа моя насытилась бедствиями,и жизнь моя приблизилась к преисподней.Я сравнялся с нисходящими в могилу;я стал, как человек без силы,между мертвыми брошенный, —как убитые, лежащие во гробе,о которых Ты уже не вспоминаешьи которые от руки Твоей отринуты,

А дальше еще хуже:

Ты положил меня в ров преисподний,во мрак, в бездну.Отяготела на мне ярость Твоя,и всеми волнами Твоими Ты поразил меня.Ты удалил от меня знакомых моих,сделал меня отвратительным для них;я заключен и не могу выйти.Око мое истомилось от горести,

Ну как, достаточно? Давайте заглянем в конец может быть, там все будет хорошо:

Я несчастен и истаеваю с юности;несу ужасы Твои и изнемогаю.Надо мною прошла ярость Твоя;устрашения Твои сокрушили меня.Всякий день окружают меня, как вода:облегают меня все вместе.Ты удалил от меня друга и искреннего;знакомых моих не видно,

Попробуйте–ка процитировать эти строки на завтрашней воскресной службе, посмотрите тогда, во что превратится ваша хвалебная проповедь.

Конечно, я не призываю к подобным действиям всерьез — слишком печальны и удручающи эти слова.

Но они из реальной жизни.

Я знаю, что они из реальной жизни, потому что так сказано в Библии, потому что я сам прошел через все это, потому что каждое воскресенье я утешаю и успокаиваю десятки верующих, которым тоже знакомы эти чувства и которые с легкостью могли бы сказать: «Тьма стала моим близким другом».

Самые смелые из них находят меня после службы. Я вижу их за версту уже краем глаза. Они не подходят сразу, но ждут, когда я освобожусь, пообщавшись со всеми остальными. Некоторые уходят, так и не дождавшись меня, но многие задерживаются, терпеливо стоя в сторонке от основной толпы. И вот когда я, наконец, остаюсь один, они приближаются ко мне, пугливо озираясь. Они говорят сдержанно, шепотом, срывающимся голосом. Тьма — их лучший друг.

Они изгои, потому что у них духовные проблемы. Они как позорное пятно на здоровом теле благополучной церкви. Они с неохотой и опаской говорят о мраке, царящем в их душе, боясь услышать все те же знакомые до боли увещевания: «Соберитесь!», «Исповедуйте грех свой», «Умрите для себя и своих желаний», «Распните свою плоть», «Подсчитайте–ка благословения, которыми одарил вас Господь» или «Скажите спасибо, что у вас не рак!».

Мне даже кажется, что некоторые были бы не прочь обменять тьму в своей душе на рак — по крайней мере, тогда они смогли бы открыто говорить о своей боли, взывать о помощи и получать поддержку и сочувствие от окружающих.

Метания души

Описывая свои чувства, которые он испытал после смерти жены, Мартин И. Марти в книге «Крик в пустоту» говорит о зиме в своем сердце, о том нещадном холоде, который сковал его душу, когда он почувствовал боль и узнал смерть. В его сердце зияла пустота. «Зимний мороз наполняет то пространство, в котором раньше жила любовь, но теперь она умерла или стала чужой… Но пустота может появиться и тогда, когда от вас удалился Господь, когда у вас не осталось ничего святого, когда Бог безмолвствует».[61]

Зима в душе, утверждает М. Марти, имеет не меньше прав на существование, чем лето или весна, однако она не находит столь же горячей поддержки и понимания с нашей стороны, как последние. В настоящее время считается, что единственно приемлемым состоянием души может быть только яркое и светлое духовное лето.

Представьте себе человека, который с нетерпением ожидает прихода весеннего тепла. Он звонит приятельнице, известной как человек глубоко духовный. «Слава Господу!» — восклицает она, взяв трубку. И вот встречаются двое. Один — холодный и потухший, но открытый к духовным переменам; другая готовая эти духовные перемены производить. Но обмен духовным зарядом оказывается невозможным, если духовно богатый человек слишком настойчив и напорист в подаче своего солнечного, безоблачного летнего настроя. На его лице не бывает ни тени тревоги, а губы всегда растянуты в дежурную улыбку. «Так велит Господь». Как он может услышать ту бурю, что на деле бушует в мятущемся сердце другого? Ведь Господь исполнил все желания и все мечты — грех теперь жаловаться или пытаться копаться в пустоте души. Христос есть ответ на любой вопрос, Дух овевает вас теплом, и вам не страшны никакие морозы, свирепствующие за окном или между рамами вашей души.[62]

М. Марти развивает эту мысль и далее:

«Возможно, некоторые думают, что такой «летний» тип духовного состояния человека на самом деле зависит не столько от Духа, сколько от характера личности, ее социального положения и доходов, общепринятых вокруг правил и приличий. Не каждый верующий способен с легкостью включиться в бешеный темп западного христианства с его притонами и прихлопами и с бьющей через край энергией. Подобный стиль вероисповедания может быть привычен и естествен для определенных групп людей, обитающих в той или иной местности или занимающих то или иное положение. Но должен ли он быть обязателен для всех и каждого? А что делать сдержанному или скованному верующему? Что, ему нет места в этом царствии тепла и света — и лишь но той причине, что по характеру это спокойный, благопристойный и уравновешенный человек?».[63]

Я привожу здесь столь длинную цитату из Мартина Марти, потому что мне кажется: точнее не скажешь. «Должен ли он (стиль вероисповедания), быть обязателен для всех и каждого?» — вопрошает М. Марти. Мы обманываем сами себя, если думаем, что манера выражения нашей веры в Бога едина или должна быть единой для всех людей. Это не так. Для некоторых спеть «О благодать» со смиренным чувством благодарности является столь же ярким восхвалением Бога, как для других — «Этот день сотворил Господь» с рукоплесканиями и пританцовыванием. Заявлять же, что одно из этих проявлений есть хвала, а другое ею не является или наоборот, значит показать свое неглубокое понимание, что такое хвала вообще.

Так должен ли этот стиль быть одинаковым у всех верующих? К чьему образу мы должны стремиться — ко Христову или к образу окружающих нас людей? Благодать Божия вовсе не лишает нас наших национальных и индивидуальных особенностей. Спасение Господне не лишает нас человеческих особенностей. Мы — во Христе, но сохраняем при этом собственную индивидуальность. Наше тело, паша неповторимая индивидуальность очень важны для Бога, ибо именно тела Он воскресит в день оный. Сейчас на небесах Господь обладает тем, чего не имел до Своего земного воплощения, — телом. В сем теле Он был прославлен и воскрешен, и в нем же Он теперь ходатайствует о нас пред Богом Отцом. И Тот Самый Иисус в том самом теле вернется на землю, чтобы забрать нас с Собой.

Мне кажется, что многие «летние» христиане скрывают у себя в груди «зимние» сердца. Они отрицают реальную действительность и называют это верой. Но они никогда не признаются в этом, иначе им грозит исключение из рядов «Сообщества восторженных».