Провокатор - Д. Н. Замполит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, предположим, война случится. Но Альбиону придется действовать и против реакции держав, у той же Германии или Франции симпатий к бурам куда больше, нежели к англичанам.
– Вряд ли эта реакция станет чем-то большим, чем парой-тройкой громких заявлений. Воевать с владычицей морей из-за кучки религиозных фанатиков на краю света? Увольте, ладно бы еще за золото, но шансы наложить на него лапу есть только у англичан. Кстати, насчет буров, наш американский писатель Марк Твен, человек наблюдательный и острый на язык, бывал там и оставил о них весьма нелицеприятные заметки. Что-то вроде «буры очень набожны, глубоко невежественны, тупы, упрямы, нетерпимы, нечистоплотны, гостеприимны…»
– Оставим литературу молодым людям, – генерал-лейтенант иронично поклонился в сторону собравшихся, – и вернемся к испанским делам. Напомните, как с вашей точки зрения будут развиваться события?
– Блокада Кубы уже установлена, сейчас для американцев самое важное – уничтожить испанские эскадры на Кубе и Филиппинах. Как только это произойдет, начнется высадка сухопутных войск с целью «поддержки» инсургентов.
– Ну что же, посмотрим.
Через два дня эскадра Дьюи не дала испанцам у Кавите ни единого шанса, пустив на дно десять кораблей.
– Михаил Дмитриевич, это потрясающе! Насколько точно вы все предугадали! – приветствовал меня на маевке (пока еще аполитичной) в Петровском парке Савинков, сжимая в руках газету с сообщением о филиппинской победе американского флота. – И вы уверены, что это все быстро закончится?
Мы сидели на траве, подальше от аллей, по которым катили экипажи «всей Москвы».
– Да, у американцев слишком большое превосходство.
– Черт побери, мы не успеем на эту войну добровольцами… Я хотел собрать группу, чтобы подготовить инструкторов, как вы говорили, а теперь придется ждать, когда англичане сцепятся с бурами.
От кофейных павильонов на кругу парка, где расположилась приехавшая на маевку безлошадная публика, к нам заносило горьковатым дымком и пылью. Да, надо было уйти поглубже, где совсем никого нет.
– Не торопитесь, будет на вашем веку войн. И ждать их не надо, ехать можно хоть завтра.
Борис удивленно повернулся ко мне и принял наполненный вином стакан.
– У меня есть предложение, от которого вы можете отказаться. Но если не откажетесь, вы мало того, что подготовите инструкторов, так еще и станете финансовым гением русской революции – я, кажется, знаю, где можно будет взять очень, очень много денег… Рискнете? – я протянул свой стакан вперед.
– Эх, где наша не пропадала! Рискну! – решительно чокнулся со мной Савинков.
– Ну, за успех нашего безнадежного дела! – мы рассмеялись и выпили. Из саквояжа, в котором лежали вино, стаканы и немудрящая закусь, я достал специально купленную карту Южной Африки.
– Вот смотрите. Это – Трансвааль, это – Оранжевая республика. Вокруг них – английские колонии, Капская и Наталь, земли Британской компании Южной Африки – Бечуаналенд, Матабелеленд. То есть бурские республики окружены с трех сторон. Но основное население колоний – на юге, снабжение северных территорий держится на одной железнодорожной ветке, проходящей вдоль границы. Что бы вы сделали на месте буров, начнись сейчас война?
– Хм… Наверное, перебил бы железные дороги вот здесь и здесь, чтобы осложнить подвоз войск. А если северную ветку перерезать в нескольких местах у основания, рухнет весь западный фланг англичан и будет снята угроза окружения республик.
– Именно так и поступят буры, на это у них мозгов хватит. А вот англичане стянут всех, кто есть на западе, в несколько городов и будут их удерживать – английской пехоте, как говорят, для успешной обороны достаточно забора или канавы.
– Возможно…
– Война по моим прикидкам начнется через год, может, два. Если вы сейчас создадите группу, лучше всего из студентов, будущих горных инженеров, и устроитесь на работу вот здесь, то до боевых действий вы успеете закрепиться, ознакомиться с обстановкой и выработать план, а с началом осады получите отличный шанс экспроприировать алмазную добычу приисков за полгода-год. – Мой палец уперся в городок с названием «Кимберли».
Весна 1898 года
Снилась мне потребкооперация. Будто бы мы с Зубатовым в самые что ни на есть советские застойные времена забрели в магазин райпо в заштатной деревне. Над телевизором «Рубин» висел портрет Брежнева, полки вокруг были завалены товаром весьма странного свойства – дровяными пылесосами, кривыми стартерами, полным изданием энциклопедии «Британика», уцененными прошлогодними водолазками на пуговицах и почему-то развесными алмазами по цене картошки. Зубатов тут же выхватил гибрид немецкого МП-40 с коловоротом и радостно крутил ручку, наблюдая, как поднимается и опускается ствол. Я же кинулся в угол с гаджетами, где среди умных браслетов-фляжек и портативных граммофонов пылился десятидюймовый планшет, но стоило только взять его в руки, как он развернулся в здоровенную плазму размером в стол, по которой показывали кино про революцию. Фильм тоже был набекрень – царь Николай с фигуристом Плющенко обсуждали, не пора ли нанести по Воронежу удар всеми пятью ракетами «Першинг» с крейсера «Аврора». Такого сюрреализма я не выдержал, проснулся в полном недоумении и минут пять пытался сообразить, с чего это вдруг подсознание выдает такие вот изподвыподверты. Сон вспоминался клочками, вперед вылезла «кооперация», немедленно трансформировалась в статью «О кооперации», написанную Лениным довольно поздно, в 1923 году, то есть уже сложившимся политиком-практиком: «Строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства при классовой победе пролетариата над буржуазией – это есть строй социализма». Помотал головой и пошел умываться, но, когда чистил зубы, стукнула мысль: положим, до победы пролетариата еще лет двадцать, до общественной собственности столько же, но вот цивилизованных кооператоров создавать можно уже сейчас. Что любопытно, высшие круги России, по преимуществу аграрно-феодальные, к кооперации относились куда как благосклоннее, чем к доморощенной буржуазии. Так сказать, критика капитализма справа. Ну что же, начнем с жилищной и потребительской кооперации, а там посмотрим. Глядишь, и еще какие полезные сны приснятся.
Незадолго до мая семейство Шухова начало готовиться к переезду на дачу – «вся Москва» на летний сезон бросала квартиры и устремлялась в Перово, Сокольники или Петровское и «далее везде» по Подмосковью вдоль железных дорог, где начинали ходить специальные «дачные» поезда. Попутно выяснилось, что осенью Владимир Григорьевич будет искать новую квартиру – чем-то его нынешняя не устраивала. Ну я и спросил, а почему бы известному инженеру, имеющему доступ к самым современным технологиям, не построить себе дом?
– Ну, это слишком большая морока –
