Джеронимо! Книга первая. Война - Анатолий Логинов

— Это тебе капеллан сказал, сардж? — успел пошутить Джоди.

— Конечно. Ему личная телеграмма от Петра-ключника пришла! — крикнул в ответ Том. Расслышал кто-нибудь их диалог или нет, так и осталось неизвестным из-за начавшейся в этот момент стрельбы. Казалось, стреляет вся округа. Итальянцы отвечали слабо, и Толик подумал, что лейтенант не так уж и неправ. Возможно, он ошибся, и столь плотного огня вполне хватит, чтобы даго сломались и прекратили сопротивление.

Грохот перестрелки внезапно смолк и Том, обреченно выдохнув, закричал.

— Вперед, десант!

Все вскочили. Том успел только выкарабкаться наверх, когда мимо проскочил со своей «базукой» Мэйджор, чуть не прибив его длинной трубой гранатомета. Отшатнувшись, Том едва удержал равновесие, не упав назад в воронку. Поэтому он отстал от остальных. И оказался в опасной близости от Мейджора, который решил подавить открывший стрельбу пулемет.

Впереди грохнуло, оглушив на время. Рядом, буквально в нескольких дюймах от Тома, пролетел ослепляющий сноп пламени. От неожиданности сержант свалился на землю. И не видел, как очередь другой пулеметной точки сбила гранатометчика и прошлась, словно коса, по бегущим парашютистам. Закричали раненые. Итальянцы оказались храбрее, чем ожидали слышавшие рассказы о боях в Африке американцы. Не испугавшись стрельбы десантников, они дождались, пока силуэты американцев станут заметны на фоне светлеющего неба и открыли подавляющий огонь. В результате атака захлебнулась на последних ярдах перед окопами. Только в одном месте американцы захватили стрелковую ячейку охранения и одного пленного. Но и там они не могли поднять головы, настолько плотен был огонь противника. К ранее стрелявшим точкам прибавилось еще как минимум тройка, судя по темпу стрельбы, ручных пулеметов.

— Отходим! — ворвался в наконец-то прочистившиеся уши чей-то крик. Том осторожно приподнял голову и увидел лежащие в нескольких шагах впереди два трупа. Рядом валялись базука и сумка с выстрелами. Мгновенно сообразив, что ползти назад почти столь же опасно, как и в перед. Поэтому он по-пластунски добрался к телам убитого Мэйджора и его напарника. Укрывшись, он первым делом осмотрел карабин. Инстинкт старого воина его не подвел, затвор и ствол при падении остались чистыми. Отложив его в сторону, он потянулся за базукой. Аккуратно, стараясь не высовываться из-за тела напарника, имени которого он так и не вспомнил, подцепил и подтащил к себе гранатомет, потом сумку с гранатами. Теперь надо было решать как хотя бы вернуться назад, в воронку. Итальянцы продолжали расходовать боеприпасы, словно им платили за каждый выстрел. Время от времени пули с противным чавканьем вонзались в укрывающие Тома тела. А уж противный свист пролетающих над головой твердых предметов, казалось ввинчивался в уши, заглушая все другие звуки. Где-то недалеко стонал раненый, но добраться до него было столь же реально, как дойти пешком до Африки.

«Чтоб этого гения-полководца черти унесли! — мысленно обругал он лейтенанта. — Сейчас нас тут всех перестреляют, как куропаток на охоте…»

Додумать он не успел. Уши опять заложило. Земля содрогнулась, словно в приступе кашля. Потом еще раз и еще. Том приподнял голову. Почти рассвело и видно было хорошо. Между позициями итальянцев и лежащими на земле темными фигурками десантников вставали высокие, подсвеченные изнутри пламенем, столбы разрывов. По их виду было ясно, что стреляла корабельная артиллерия, причем скорее всего главным калибром.

Короткий обстрел прекратился также неожиданно, как и начался. Том соображал, что делать дальше, осматривая поле и пытаясь определить, где же лежит раненый. Пока он терял время на раздумья (Хороший солдат в бою думать не должен! — говорил в свое время прапорщик Мимоходов), лейтенант успел принять решение.

Удивленный Том заметил, как из какого-то необнаруженного им ранее окопчика выскакивает фигурка в итальянской форме и с белым флагом и бежит в сторону позиций макаронников. Томпсон успел найти шевельнувшегося раненого и даже примерно просчитал возможность к нему подползти, когда над итальянскими окопами взвились сразу несколько белых флагов. Один из штандартов, вывешенных неподалеку от укрытия сержанта, вызвал его невольный смех. Даго не нашли ничего лучше, как вывесить белые исподние панталоны. Причем женские.

«Интересно, откуда они их взяли? И самое главное — с чего это они так легко сдались?» — поднимаясь, вешая на плечо сумку и хватая базуку, подумал Том. К раненому уже подбежал кто-то из уцелевших десантников, присел рядом и начал его перевязывать. Но Том тоже пошел туда, неожиданно, узнав в лежащем раненом Джоди. Солнце уже поднялось и стало можно рассмотреть все поле ночного побоища. На котором, как заметил Толик, всюду лежали тела. Раненые или убитые, сразу не разберешь. Но неожиданно много. Пожалуй, столько сразу он видел лишь после налета «крокодилов» на «духовский» караван. Он тряхнул головой, отгоняя налетевшие воспоминания, и ускорил шаг. Бежать с навешанным на нем барахлом все равно не получалось, а вот добраться до Джоди чуть побыстрее хотелось. По пути он успел еще раз осмотреться и подумать, что, судя по результатам атаки, лейтенанта стоило бы назвать не Баком, а Батчером). «Джоди хотя бы ранило. А сколько лежит убитых?»

Когда Томпсон спустя несколько долгих томительных минут наконец добрался до Джоди, тот уже даже не стонал, а лишь редко и тяжело дышал.

— Что с ним? — спросил Том у солдата.

— Два попадания, сардж. Нога и правый бок, — коротко ответил боец, приподнимаясь. — Нужны санитары.

— Знаю, — ответил Томпсон, наклоняясь и пытаясь нащупать пульс на шее лежащего Джорджа. Пульс едва чувствовался, сердце билось неровно и так тихо, что казалось — вот-вот остановится.

— Эх, Джоди, как же ты не уберегся, — проворчал Том себе под нос.

— Что? — удивленно переспросил солдат.

— Как тебя? — вместо ответа спросил Томпсон.

— Бен, сардж!

— Вот что, Бен, — перебрасывая гранатомет за спину, скомандовал Том, — бери раненого за ноги. Аккуратно поднимаем и несем к окопам. Идешь впереди. Понял?

— Так точно, сардж, — солдат наоборот, перекинул винтовку на грудь, развернулся и, присев, подхватил Девиса за ноги. В тоже время Томпсон подхватил его под мышки. Поднимали Джоди осторожно, как только могли, но даже этого хватило, чтоб растревожить его раны. Девис громко застонал и, не открывая глаз, пробормотал.

— Больно, Боже мой… как больно. Пристрелите меня, не выдержу этих мучений…

— Брось, парень, глупости. Будем жить, — попытался утешить его Том, но поняв, что раненый снова потерял сознание и ничего не слышит, замолчал. Не особенно поговоришь, таща на себе и на руках около двух центнеров груза. Казалось, что пальцы сейчас разожмутся сами и Джоди упадет на землю. А рядом упадет и сам Томпсон, не способный сделать ни шагу. Но как ни странно, руки пока держали, ноги шли, и только в глазах постепенно темнело, да гранатомет все сильнее бил по спине, а карабин и сумка с гранатами все сильнее давили на бока.

Неожиданно в поле зрения, сузившимся до пары метров под ногами, появились чьи-то руки, перехватили тело Джоди и грубоватый голос ангельским тоном предложил отдать раненого санитарам.

— … Мы итальянцев задействовали, сержант, — пояснил он же напряженно дышащему Тому.

— Понял, — наконец отдышавшись, ответил Томпсон. — А с чего это они так неожиданно белый флаг выбросили?

— Лейтенант «помог» — иронически усмехаясь, ответил боец, которого Томпсон наконец-то узнал: рядовой первого класса Джим из отделения Ковбоя. — Он мигом сообразил, как обстрел нашего флота использовать, и послал пленного итальяшку сказать своим, чтоб сдавались. Иначе мы передадим уточненные координаты, а артиллерия просто разнесет их укрепления к дьяволу. Макаронники поверили и сдались.

— Молодец Бак, — улыбнулся Том, тут же забыв о своих недавних размышлениях.

— Точно, наш лейтенант не промах. Думать умеет, — подтвердил Джим.

— А где Ковбой?

— Не знаю, сардж. Не видел. Похоже, его вместе с частью парней выбросили где-то в стороне.

— Понятно, — эта короткая беседа позволила ему отдышаться и Томпсон смог неторопливо двинуться к окопам. А там уже царила привычная суета. Солдаты исправляли окопы с тыловой стороны, переставляя трофейные пулеметы и готовя новые огневые точки для своего тяжелого оружия. Он прислушался. Точно, где-то неподалеку слышался знакомый бас лейтенанта. Пройдя немного по окопу, Том увидел и самого лейтенанта, отчитывающего за что-то сержанта Уэйна.

— Здравия желаю, лейтенант, сэр! Привет, Ковбой! — поздоровался Томпсон, принимая стойку смирно и отдавая честь.

— Ага, сержант и ты цел, — небрежно отмахнувшись, ответил лейтенант. — И даже трубой обзавелся, прямо как Бёрнс выглядишь.