Дикие розы - Джулия Грайс

Он взял ее за руку.

– А где мое кольцо? Я же велел тебе носить его?

Корри видела лицо Дональда расплывчато, как в тумане.

Откуда он знает про Эвери? Дональд с такой силой сжал ей руку, что хрустнули пальцы.

– Дональд, мне больно!

– Скажи, где кольцо? Я выложил за него хорошие деньги и имею право знать, где оно.

– Я не знаю.

Корри не переставала думать о завещании, которое позволяло Дональду вести себя так грубо, сковывало их невидимой цепью.

Он бросился на нее, его грузное тело вдавило ее в перину, дыхание стало тяжелым и прерывистым.

– Где кольцо?

Дональд загнусавил, как капризный мальчишка.

– Я выбросила его.

– Что? Что ты сделала?

– Выбросила на помойку! И не раскаиваюсь в этом! Не раскаиваюсь, слышишь? И в следующий раз поступлю так же!

Все вокруг, даже лицо Дональда, погрузилось во мрак. Корри больше ничего не чувствовала, кроме поднимающейся в ней тошнотворной волны. Она успела повернуть голову набок. Ее жестоко и неудержимо рвало.

Глава 8

Когда Ли Хуа поднялась наверх, она не на шутку испугалась при виде того беспорядка, который учинила Корри на своей постели.

– О Господи, Корри, что произошло? Я и представить себе не могла, что ты еще так больна!

– Я тоже. Мне очень неловко.

Корри лежала без движения, пока Ли Хуа перестилала постель. Слава Богу, Дональд ушел. Корри решила, что в следующий раз, когда он снова появится, она сунет два пальца в рот и таким образом избавится от него навсегда.

– Передвинься, пожалуйста, в сторону, Корри. Я заберу грязные простыни.

Ли Хуа действовала быстро и тактично. Ее лицо было абсолютно бесстрастным.

Корри послушно отодвинулась в сторону. Она не обращала внимания на то, что делает Ли Хуа, ей только хотелось, чтобы все поскорее закончилось и ее оставили одну, хотелось зарыться лицом в подушку и плакать. Как страшно обернулась жизнь! Папа умер. Эвери уехал. Рядом остался только Дональд, который готов разорвать ее на части. Рано или поздно он добьется своего. И тогда папино завещание навсегда, до конца жизни, свяжет их…

– Хочешь, я принесу ужин? Тебе станет лучше, если ты поешь. Моя мама всегда носила с собой печенье, чтобы, если проголодаешься, было что положить в рот.

– Нет, я не голодна. Ли Хуа, пожалуйста, приготовь мне постель поскорее. Я хочу спать. Я хочу, чтобы меня все оставили в покое!

– Может быть, переоденешься, тебе будет удобнее.

– Нет! Я не хочу переодеваться! Сделай одолжение, оставь меня!

Девушка опустила глаза. Вдруг Корри вспомнила о том, что Дональд сказал ей. Откуда он знает, что Эвери уехал? И что она его любит?

Ли Хуа уже подошла к двери, от обиды теребя в руках край фартука, когда Корри окликнула ее:

– Ли Хуа! Подожди! Дай мне ночную рубашку. Я передумала, не хочу ложиться спать в платье.

– Но ты же сказала…

– Дай мне ночную рубашку!

Корри знала, что она ведет себя безрассудно, как папа в минуты гнева, но не могла с собой ничего поделать. Что-то здесь не то! Корри взглянула на корзину для бумаг, куда она бросила скомканное письмо Эвери. Ну конечно, Ли Хуа прочла его!

– Ли Хуа! – сказала Корри резко.

Девушка, бросив искать в шкафу ночную рубашку, вздрогнула от неожиданности. Она обернулась и посмотрела на Корри расширенными от испуга глазами.

– Да?

– Ли Хуа, ты прочла письмо?

– Я… нет, разумеется нет.

– По-моему, ты лжешь. Ты прочла его и рассказала мистеру Дональду, что в нем было. Как ты могла это сделать, Ли Хуа?

– Нет! Я… я не делала этого. Я…

Ли Хуа уронила на пол рубашку и быстро подняла ее.

– Я принесу тебе чистую рубашку. Эта испачкалась. Я попрошу Беа Эллен постирать ее. Ты не должна ложиться в постель в грязной рубашке, тем более больная…

Она лжет и болтает без остановки, потому что знает, что виновата!

– Ли Хуа!

Задыхаясь от гнева, Корри приподнялась и откинулась на подушки.

– Меня не интересует, грязная она или чистая, дай ее сюда. Я знаю, что ты ухаживала за мной, когда я была без сознания. Тетя Сьюзен рассказала мне, как много ты работала. Но я хочу знать, зачем ты сказала Дональду об Эвери.

Ли Хуа избегала взгляда своей госпожи.

– Скажи мне правду. Тебе не удастся отвертеться. Я уверена, что ты это сделала. Мы же были подругами, Ли Хуа… Как ты могла так поступить?

Ли Хуа положила ночную рубашку на кровать. Ее глаза наполнились слезами, и она тихо прошептала:

– Я не хотела ему говорить. Я…

Корри была не в состоянии сдержать ярость.

– Ты прекрасно знаешь, что я люблю Эвери. Знаешь, как он дорог мне. И несмотря на это, ты рассказала все Дональду!

Вдруг ужасная мысль пронзила Корри.

– Вот почему Эвери так внезапно уехал? Потому, что Дональд дал ему денег на билет? О Господи, Ли Хуа, что ты наделала!

Корри сама была поражена тем, что сказала. Девушки в ужасе смотрели друг на друга. Ли Хуа долго сдерживала слезы, но наконец не стерпела, и они неудержимо хлынули из ее глаз. Она жила в этом доме с тринадцати лет и была не только служанкой, но и подругой Корри. Они делили радость и печаль, Корри сотни раз фотографировала Ли Хуа, они плакали, обнявшись, когда умер Бигги – старый любимый пес Корри.

– Ли Хуа, я не могу поверить в то, что ты предала меня! Рассказать этому отвратительному Дональду об Эвери, прочесть письмо, которое было написано не тебе!

– У меня были причины так поступить.

– Причины? Ты служишь в этом доме, к тебе относятся, как к близкому человеку. Какие у тебя могут быть причины? А кольцо? Разве не ты тайно сняла мерку с моего пальца? Дональд сказал мне, что подкупил тебя. Это правда? Он заплатил тебе, чтобы ты предала меня?

– Нет!

Голос Ли Хуа прозвучал с такой силой, которой Корри в нем и не подозревала.

– Все было совсем не так. Ты не понимаешь. Я никогда бы не сделала этого, но у меня не было выхода. Я…

– Что? У тебя не было выхода?

Корри вскочила, схватила ночную рубашку и швырнула ее в лицо Ли Хуа, но промахнулась.

– Убирайся вон отсюда! Чтобы ноги твоей здесь не было! Ты мне больше не подруга и не служанка – ты предательница!

Ли Хуа побледнела, подняла рубашку с пола и, размахнувшись, бросила ее в Корри. Рубашка пролетела мимо Корри, едва коснувшись ее уха.

– Ах ты…

Корри сгребла рубашку в комок и снова кинула ее. На этот раз удачнее. Она попала Ли Хуа в грудь.

– Ах так, Корри! Ну ладно! Я очень сожалею, что рассказала Дональду о твоем Эвери Курране. Но тебе никогда не понять, почему я это сделала! Тебе, богачке, которая всегда имела все, что захочет. Тебе не пришлось видеть, как умирает твоя мама, и знать, что ты ничем не можешь ей помочь. Твоя мама умерла, окруженная толпой толстых докторов. Тебе никогда не приходилось тяжелым трудом зарабатывать себе кусок хлеба. И вот что я скажу тебе. Настоящая леди никогда не позволит себе швыряться ночными рубашками! Особенно если она беременна! Вот.