Падший враг - Л. Дж. Шэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы поженимся. Миссия выполнена. И все же. И все же. Я не могу сказать, что по-настоящему удовлетворен. Я достиг вершины Эвереста, но обнаружил, что едва могу там дышать.
Вечером перед возвращением в Нью-Йорк я веду Грейс в яхт-клуб. Она жует свой зеленый салат и шевелит своими тонкими пальцами, позволяя обручальному кольцу поймать последние солнечные лучи, льющиеся через стеклянные окна.
Глядя на него, я решаю, что Кристиан был прав насчет того, что сказал, когда я водил его за покупками колец в начале этого месяца. Кто-то собирается отрезать этой женщине палец, чтобы заполучить это украшение. Я мысленно помечаю, что куплю ей кольцо в тон для повседневных функций. Я бы очень хотел, чтобы все конечности моей будущей жены остались нетронутыми.
Грейс теперь оживленно разговаривает. Что-то о наших родителях. Мой взгляд то и дело останавливается на кольце. Невозможно отвести взгляд. Оно выглядит неудобным для ношения. Оно занимает так много места на ее костлявой руке.
Это заявление. Которое не любят делать люди со старыми деньгами.
Я так богат, что сам себе противен. Склонись, крестьянин.
Я ожидаю, что Карди Би наденет именно такую вещь. Не благовоспитанная женщина из Скарсдейла, окончившая частную школу. Но Грейс всегда чувствовала себя не такой, как все. Может быть, потому что ее отец переехал в Австралию еще до ее рождения. Может быть, потому что она была создана в грехе, в тайне, в позоре, с единственной целью - причинить боль моему отцу.
— Арсен, ты слышал что-нибудь, что я только что сказала? — Грейс хмурится, вырывая меня из задумчивости.
Я моргаю, делая глоток газированной воды.
— Извини, я потерял ход мыслей. Пожалуйста, повтори.
Она краснеет, выглядя немного смущенной.
— Я говорила о завещании. — Она облизывает губы, ее глаза пугливо бегают по переполненному залу.
— О чем?
— Ну, теперь, когда мы помолвлены, может быть, будет лучше, если мы впишем друг друга в наши индивидуальные завещания. Ты знаешь, на всякий случай.
— В случае чего? — Моя челюсть твердеет.
— Всякое бывает.
— Уточни.
Грейс пыталась убить меня по крайней мере один раз за нашу жизнь (намеренно, в отличие от того, что я сделал с ней). Что - назовите меня безнадежным гребаным романтиком - было раз больше, чем должен делать твой близкий человек. Это было давно, но я бы не отказался, чтобы моя прекрасная, хитрая невеста попыталась сделать это снова.
Она очень находчивая женщина, а я очень богатый человек.
Она щелкает запястьем, задумчиво посмеиваясь.
— Я знаю, ты думаешь о том времени. Это была просто глупая подростковая месть. Я была ребенком. Гормональной черт возьми. Недоразвитая лобная доля и так далее.
— Твоя недоразвитая лобная доля меня не беспокоит. У тебя слаборазвитая совесть.
Она дуется.
— Это не очень хороший способ разговаривать с твоей невестой.
Я ухмыляюсь, тыльной стороной пальцев касаясь ее щеки.
— Приятность — это не та черта, которую мы ищем друг в друге.
— Ты даже не подумаешь об этом? Ради меня? — Ее глаза - два бриллианта из оникса. — Зная, как много это значит для меня. Доверие, очевидно. Не деньги. Только доверие.
У меня нет живой семьи, которой я мог бы отдать свое имущество. Если я завтра умру, то, скорее всего, Грейс достанется, по крайней мере, изрядная часть всего, чем я владею. Вместе с Мирандой, кем-то, кого я не хочу видеть рядом со своим дерьмом.
Тем не менее, не нужно быть гением, чтобы понять, что намерения Грейс далеко не чисты. Нам обоим за тридцать, мы здоровы, и нам не грозит непосредственная опасность обналичить наши фишки.
— Нет, — говорю я категорически.
— Нет? — Она моргает, выглядя искренне удивленной. Она не привыкла к этому слову, особенно от меня.
— Нет, — повторяю я. — Я не намерен об этом думать.
— О. . . ну, я понимаю. — Но она этого не делает. Вот почему она сдувается, как воздушный шар.
— Я планирую оставить все, что у меня есть, Планетарному обществу. — продолжаю я.
Она тянется к жемчугу на шее, играя с ним.
— Это нормально. я . . . Я не должна была спрашивать.
Кто-нибудь, дайте женщине премию Раззи. Она ужасно играет невинную роль.
— Ну, ты можешь отменить помолвку прямо сейчас, — почти насмешливо убеждаю я ее. — Если это нарушило условия сделки для тебя.
Она качает головой, из ее горла вырывается крик смеха.
— В этом нет необходимости. На самом деле это было только предложение. Я согласна с тем, что ты выбераешь. Я женюсь на тебе не из-за твоих денег.
Конечно, так и есть. И хуже всего то, что я знаю, что не собираюсь отказывать ей. Проверить ее — конечно. Но я никогда не доведу до конца. Она получит то, что хочет. Я впишу ее в свое завещание, и наоборот.
— Грейс.
— Да, любовь моя? — Она пытается слабо улыбнуться. Не удается.
— Мы посетим моего адвоката на этой неделе и внесем необходимые изменения.
Ее плечи опускаются от облегчения. Она улыбается — теперь действительно улыбается — все ее черты светлеют, как цветок, поднявшийся к солнцу в первый день весны. Я никогда еще не заставлял ее так улыбаться.
Прилив собственничества и желания проходит сквозь меня.
Она моя. Ее костлявые пальцы. Ее проницательные глаза. Ее черное сердце. Все мое.
— Спасибо, что доверяешь мне. — Она тянется через стол, хватает меня за руку, сжимает. Ее рука холодная и сухая. — Я тебя люблю.
Я обещаю себе не пить и не есть ничего из того, что она приготовит в будущем, пока она не сделает первый глоток или не откусит.
— Я тоже тебя люблю.
И я люблю. Я люблю ее. Я в этом уверен.
Но одно я знаю точно — леопард никогда не меняет своих пятен.
ГЛАВА 9
Арсен, 17 лет
Я был дома на Рождество. Или, по крайней мере, в месте, формально называемом моим домом. Если бы это зависело от меня, я бы остался у Эндрю Декстера. С этим идиотом Риггсом, который, вероятно, искал творческие способы поджечь себя или прыгать с крыши на крышу, чтобы скоротать время. Или Ники. Каким бы тихим, сдержанным и грустным он ни был, он был неплохим компаньоном. Он также не был полным идиотом. Всегда плюс в моей книге.
Дело в том, что эти двое сирот были больше похожи на мою семью, чем на бессердечных существ, населяющих этот особняк.
Эти существа теперь ворвались в столовую, полностью игнорируя тот факт, что я сидел там, завтракал и наслаждался книгой по астрономии.
— Ты эгоистичный ублюдок, Дуг! Вот кто ты. — Миранда вонзила когти в спинку
