Слова через край - Чезаре Дзаваттини

В родные места эти «ласточки наоборот» возвратятся лишь в мае.

Все они девушки из ревю, которых мы увидим полуголыми и обезображенными гримом в «Фоли-Бержер» — искусственном раю для иностранцев.

Едва погаснут огни рампы, а последний звук саксофона все еще будет парить огромной летучей мышью над темными ложами, эти девушки выскользнут из еле заметной дверцы и быстро разойдутся в разные стороны.

Куда же они уходят?

Зритель в своем воображении низвергает в пропасть порока светящуюся наготу их тел, а загадочные черные линии вокруг глаз рисуются ему пещерами оргий.

Куда же они уходят?

…На чердаке одного дома нашли мертвую девушку. Она жила там одна. Заболела, и никто о ней не вспомнил. Умерла, как одинокая птичка. А мать в селении ждет, когда она вернется весной с деньгами, заработанными в Париже.

Куда же они уходят?

Невероятное в нашем мире — это честность. Или же поэзия.

Упорядочить призывы к тишине!

В одном из театров Аделаиды (Австралия) зрители учинили драку.

Мы получили возможность сообщить нашим читателям неизвестные доселе подробности этого ставшего достоянием хроники события.

В зале находилось сто пятьдесят человек, не считая билетеров. Шла драма Шекспира.

В середине первого действия молоденькая девушка, сидевшая в партере на приставном стуле, тихонько кашлянула.

Семьдесят зрителей амфитеатра пристыдили ее:

— Тссс!..

Казалось, откуда-то вдруг с шумом выпорхнула стая летучих мышей.

В партере человек сорок благопристойных дам и господ вскинули глаза вверх, и кто-то из них одернул тех, кто пристыдил барышню.

Тогда тридцать уважаемых господ из лож, придя в крайнее нервное возбуждение, пристыдили зрителей, которые пристыдили пристыдивших бедную девушку.

Тут три театральных критика, люди по натуре миролюбивые, поскольку их оторвали от выполнения высокой миссии, пристыдили всех, стыдивших друг друга прежде.

В ту же минуту галерка (кажется, человек шесть) обрушила на партер свой абсолютно оправданный гнев и громко пристыдила зрителей партера.

В ответ весьма пожилой господин из первого ряда поднялся и устыдил галерку столь яростно и громко, что шипение воды, упавшей на раскаленный стальной брус, показалось бы едва слышным шелестом молодых листочков.

Представление прервалось, и началась драка, о которой мы упоминали выше.

Вместо того чтобы извлечь из этой истории мораль в духе Эзопа — о способах излечения, часто более вредоносных, чем сама болезнь, — мы вносим предложение экстравагантное, но, в сущности, очень полезное и для Италии, где призывы к тишине, хоть они и являются одной из важнейших привилегий зрителей, все-таки нуждаются в упорядочении. Мы советуем призывать к тишине не после, а до того, как раздастся чей-то кашель или же скрипнет кресло.

Пари

Вечером 10 января в кливлендском кафе «Уолкер» собрались восемь финансистов.

Один из них, по рассказам крайне трусливый, объявил, что у него достанет храбрости пройти мимо кладбища ровно в полночь.

— Держим пари, что не осмелишься, — сказали остальные семеро.

И побились об заклад на тысячу долларов. Когда наступила полночь, банкир Блейк поднялся и сказал:

— Прошу двоих из вас пойти со мной и проверить, чтобы все было честно.

— Конечно, конечно, — хором откликнулись остальные.

— Мы не предложили этого сразу только из уважения к тебе, — сказал Блейку его близкий друг.

Но нью-йоркские банкиры, опасаясь, что эти трое сговорились заранее, решили пойти с господином Блейком и двумя свидетелями.

В кафе их остался ждать лишь престарелый господин Томпсон.

Семеро финансистов направились к кладбищу и прошли мимо него в благоговейном молчании.

Блейк, за которым в пяти шагах шли друзья, вел себя превосходно.

Он даже постоял несколько минут у ворот кладбища и попросил друзей подойти и убедиться, что никакого обмана нет.

Так была опровергнута легенда о трусости Блейка.

Первое апреля

Войдите в магазин, купите товару на тысячу лир. Потом уйдите, не заплатив. Если хозяин и продавщицы вас нагонят, скажите самым безразличным тоном:

— Первое апреля!

И тогда захохочут даже камни.

Позвоните по телефону и позовите своего друга Бальдассара.

— С кем я говорю? — спросит Бальдассар.

А вы ему:

— С Гамлетом!

Потом повесьте трубку и смейтесь, смейтесь до упаду. Ведь вас зовут совсем иначе, ну, скажем, Сикст.

На улице сядьте на землю и кричите:

— Помогите, помогите, я упал и ушибся!

Подбегут прохожие. Тогда вы скажете:

— Первое апреля!

Когда же они разойдутся, постарайтесь упасть так, чтобы и в самом деле ушибиться, и потом зовите на помощь. На этот раз никто не бросится к вам.

Вот вы и разыграли всех этих людей, ведь теперь-то вы и в самом деле нуждаетесь в их помощи.

А эта шутка особенно остроумна, но здесь нужна большая ловкость.

Скажите другу:

— Взгляни на луну.

Друг посмотрит, а луны-то и нет.

Чтобы шутка удалась, лучше проделать это днем.

Ценность признания

Присяжные удалились на совещание.

Час спустя секретарь зачитал страшный приговор:

— Лебрюк приговорен к смертной казни. Затем судья спросил у осужденного:

— Хотите ли вы что-либо добавить?

Лебрюк, белый как полотно, поднялся и, обращаясь к присяжным, сказал:

— Я виновен.

Потом он тихим голосом поведал свою постыдную историю вымогателя и убийцы.

Впечатление от его рассказа было непередаваемым.

Я защищал Лебрюка — и тотчас уловил эту благоприятную перемену.

— Господа присяжные, Лебрюк признался. Этот человек мог умереть, так и не сказав правды, а он раскаялся и обнажил перед вами свою душу.

Моя короткая речь вызвала бурю аплодисментов. Толпа кричала:

— Бис, бис!

Я пообещал повторить речь на бис по окончании заседания. Обстановка стала еще более благоприятной для моего подзащитного.

— Давайте оправдаем его, — предложил один из присяжных.

— Почему бы и не оправдать? — отозвался другой.

Прежде чем вторично удалиться на совещание, глава присяжных спросил у Лебрюка:

— Скажите честно, почему вы не признались сразу, в начале процесса?

— Боялся повлиять на ход обсуждения, — ответил Лебрюк.

Растроганный глава присяжных пожал ему руку.

Часы

У часов есть свои амбиции. Как, впрочем, и у гребешков, щеток и других якобы неодушевленных предметов, перечислять которые мы не станем — это завело бы нас слишком далеко. То, что часы тщеславны, я заметил много лет назад, стоя перед лавкой часовых дел мастера Сандори.

В витрине были выставлены сто, а может, даже двести всевозможных часов. Я долго и внимательно следил за ними. И обнаружил, что каждые из них стремятся обогнать своих собратьев. Было умилительно наблюдать, как малюсенькие часики гнались за большим золотым хронометром. Целый час им удавалось держаться рядом, не отставая ни на миг. Но потом часики отстали на секунду, на три, четыре и вот, выбившись из сил, остановились.

Мое внимание привлекли и старинные часы — музыкальная шкатулка. Каждый час они исполняли чудесную сонатину. Тем временем остальные часы дружно бросались вперед и выигрывали несколько секунд.

Кстати, в моей гостиной тоже стоят часы — музыкальная шкатулка, четыре раза в день они имитируют завывание ветра. Честно говоря, гостям быстро надоедает слушать завывание ветра, и мне, чтобы их развлечь, приходится показывать фокусы, порой даже акробатические трюки. Вы скажете, почему бы вам не продать вашу музыкальную шкатулку?! Увы, это память об одном из моих предков. Почти все часы — наследие предков. Поэтому их надо беречь как зеницу ока. У меня было много предков, и потому теперь есть много часов.

Тот, кто оставляет после себя часы, хочет, чтобы наследники всегда носили их и сверяли по ним время. Обычай хороший, но, по-моему, его не мешало бы изменить. Почему бы, к примеру, не дарить наследникам на память вместо часов большие камни?.. «Этот камень принадлежал моему прадедушке, а этот — прапрадедушке». В кармане жилета мы будем носить не часы, а большие камни. Это станет куда более надежным доказательством нашей любви к предкам и уважения к их памяти. Ведь часы, в сущности, удобная вещь, и в унылые зимние дни следить за быстрой секундной стрелкой — одно удовольствие. Очень приятно проводить время и наблюдая за тем, как движется часовая стрелка. А в том, что она движется, сомнений нет. Но, увы, момент движения заметить не удается. Правда, один мой друг утверждает, что отчетливо видел, как двигалась часовая стрелка. Он вызывает у всех нас восхищение. Вот только не лжет ли он?..