Диссертация ведьмы (СИ) - Светлова Лана

Девар задумчиво помолчал, глядя на расстроенного наместника, потом ответил:

— Не переживай. Я, кажется, догадываюсь, в чем дело, и даже могу помочь. И не ругайся на дочерей, они сами, скорее всего, не подозревают, в какой беде очутились.

После ужина мы остались одни в клети, где разместили парней. У них было определенно уютнее, чем в нашей светелке — все обставлено скупо, сдержанно и по-мужски просто. Лучше бы я здесь жила, честное слово! Девар с наслаждением вытянулся на волчьей шкуре, которой была покрыта широкая лавка. Я окинула его недовольным взглядом:

— Ну и зачем ты нас в это втянул?

— Расслабься, вас я не втягивал, справлюсь и один, — ответил он, — а ты отдыхай. Хочешь, — последнюю фразу он почти промурлыкал, — можешь прилечь рядом, лавка широкая…

Я непроницаемо посмотрела на своего руководителя:

— Ты бы завязывал с Сандером общаться, он плохо на тебя влияет. Такими темпами, ты скоро до русалок домогаться начнешь.

С другой лавки раздалось невеселое хмыканье Сандера:

— Я бы не советовал с ними связываться. У них кровь на вкус как вода, и тиной пахнет.

Я резко обернулась, возмущенно уставившись на друга:

— Ты что, посмел моих русалок кусать?!

Сандер грустно посмотрел на меня и нарочито покаянно вздохнул. Правда, ни грамма раскаяния в его темных глазах я не увидела. Скорее, горькую насмешку и вызов, мол, я голоден был, что такого-то? Ты же меня не кормишь!

У меня кончился воздух для реплик, я просто молча открывала рот, не зная, что сказать. Эти двое меня определенно сведут в могилу!

Тут в дверь постучали. Так и не придумав, чем бы осадить этих сумасшедших, с которыми меня связала жизнь, я сдавленно прошипела: «Потом поговорим с вами обоими!», — и накинула на себя полог невидимости.

Сандер открыл дверь. На пороге стояла младшая из сестер, держа в руках поднос с двумя чарками вина.

— Выпейте, добрые молодцы, за наше с сестрами здоровье! — поклонилась она.

Заходить через порог она не стала, топталась в коридоре. Но вид у нее был крайне подозрительный. Чего это она тут на вино расщедрилась?

Сандер взял обе чарки и, глядя в глаза девице, отхлебнул из одной:

— Славное вино, за таких красавиц выпить — одно удовольствие! — произнес он, протягивая вторую чарку Девару.

«Вылей!», — одними губами произнес он, глядя на Змея.

А затем снова вернулся к двери, отвлекая девицу беседами и комплиментами. Девар, воспользовавшись моментом, выплеснул содержимое чарки на земляной пол, а потом подвинул плечом Сандера.

— Отстань от девицы, видишь, не нравишься ты ей, — произнес профессор, улыбаясь. — Спасибо за вино, красавица, отличное!

Мне под ноги плеснулось вино из чарки Сандера. Специально ведь целился, гад! Дразнит меня! Высунув руку из-под полога невидимости, я погрозила другу кулаком, и поежилась, потому что вино быстро намочило мягкие домашние туфли.

Пока я строила для друга планы мести, Змей поставил обе пустые чарки на поднос и закрыл дверь.

— Что там было? — тут же спросил он у вампира.

— Какое-то сонное зелье, даже на меня немножко подействовало, — Сандер зевнул, но тут же встряхнулся. — Видимо, им очень нужно, чтобы мы проспали до утра.

Я прямо из-под полога невидимости запустила в Сандера мокрыми домашними туфлями. Вампир увернулся, и обувь впечаталась в стену, отлетев на пол. Я видела, как губы друга дрогнули в насмешливой улыбке. Ух, прибью однажды!

— Спасибо за гостеприимство, — мрачно произнесла я, сдергивая полог невидимости, — но я пошла к себе. Переобуваться!

По узкому деревянному всходу я поднялась в светелку, где уже крепко спала Настасья. Я потрясла ее за плечо, но соседка по комнате даже не среагировала.

Мой взгляд упал на большую вазу с заморскими фруктами, стоящую неподалеку от спящей Настасьи. Часть ягод и фруктов была надкушена. Видимо, девушка успела распробовать угощение — и я была готова поклясться, что фрукты были напичканы сонным зельем, так же как и вино.

Ага, значит, кто-то хочет, чтобы мы крепко спали. И наверняка придет это проверить.

Положив одну из надкушенных груш возле своей постели, я, не раздеваясь, нырнула под одеяло, изображая спящую.

Ждать пришлось недолго. Ровно в полночь дверь скрипнула, и на пороге нашей комнаты возникла средняя сестра. Я постаралась дышать ровно и глубоко, как будто давно и крепко сплю. Девица прошлась мимо наших постелей, задержалась возле Настасьи, а затем вышла из комнаты, притворив за собой дверь.

Не мешкая, я сплела полог невидимости и накинула на себя. В приоткрытую дверь увидела, что девушка спускается вниз по всходу — и последовала за ней.

Глава 17

Идти в темноте было неудобно, я очень боялась оступиться. Вот удивится дочка наместника, если я слечу по ступенькам прямо ей на голову! Как назло деревянная лестница была скрипучей, одна из дощечек под моей ногой издала предательский звук, и я напряженно остановилась. Дочь наместника замерла, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. Ой-ой, надо дышать потише, а то услышит!

По счастью, девушку окликнули сестры. Они уже ждали ее внизу, все принаряженные. Явно куда-то собрались!

Моего локтя осторожно коснулась рука. От неожиданности я чуть не вскрикнула, но вовремя осеклась. Рядом со мной никого не было, но руку я определенно продолжала ощущать. Только перейдя на магическое зрение я увидела еще один полог невидимости рядом с собой — Змей и Сандер тоже стояли возле всхода, выжидая, куда пойдут девицы.

Оглядевшись по сторонам, старшая достала из-за пазухи большой серебряный ключ и вставила в замочную скважину входной двери. Ключ провернулся с сухим щелчком, а когда дверь отворилась, за порогом был не привычный уже город-посад, а осенний парк.

Все трое прошли сквозь дверь, и нам пришлось ускориться, чтобы проскочить за девушками в открывшийся ход. За нашей спиной дверь защелкнулась и исчезла — вместо нее осталась лишь сплошная каменная стена, увитая зеленым плющом. Верх стены терялся в сером мареве, которое здесь заменяло небо. А от площадки, где мы оказались, вниз вела широкая белокаменная лестница. Выглядела она крайне запущенно — сквозь ступени пробивалась жухлая трава, некоторые пролеты были разрушены. Вокруг лестницы пестрым золотом сверкал осенний лес. В изобилии желтых листьев тут и там проскальзывали белые полуразрушенные скульптуры, бортики неработающих фонтанов, пустующие мраморные скамьи.

Девицы торопливо спустились по ступенькам, уверенно направившись к огромному белокаменному дому в глубине парка. Мы приотстали — перед нами лежала засыпанная хрустящими золотыми листьями дорожка, которая предательским шелестом выдавала любой шаг.

По счастью, вокруг было безлюдно, и когда девицы скрылись в доме, мы осторожно двинулись по их следам, не боясь быть услышанными.

Огромный дом, сплошь увитый плющом, выглядел так же запущенно, как и парк. Белые стены местами облупились, окна зияли черными провалами, края ступенек опасно искрошились. Однако из глубины неслась веселая музыка, и слышался смех.

— Куда мы попали? — шепотом спросила я у друзей.

— Судя по всему, мы в проклятом парке, — пояснил Девар. — Мне попадались упоминания о нем в некоторых трудах, но никакой конкретики. Только то, что сюда крайне сложно попасть, и место является опасным.

Я припомнила трактат о лесных ведьмах, который так и не смогла осилить:

— У тебя в библиотеке крайне неудачная подборка научной литературы, — не удержалась от комментария я.

Мы поднялись по ступенькам, и осторожно открыли дверь. Тотчас же на нас неудержимым потоком хлынула веселая танцевальная музыка — мы очутились в водовороте праздника. Изнутри дом выглядел новым и роскошным — хрустальные люстры, сотни горящих свечей, паркетный пол, огромное количество принаряженных гостей, горы закусок на столах вдоль стен…

Только присутствующие вели себя отнюдь не чинно и не благородно. Мы вжались в стену, глядя, как гости скачут в какой-то безумной пляске. Мимо нас мелькали лица, тела, руки, ноги… И лица были какие-то… страшные, что ли — оскаленные, злые. В центре зала лихо вытанцовывали все три дочери наместника, выкидывая такие коленца, что можно было только удивляться их неплохой физической форме. Неудивительно, что девушки были босыми — любая обувь сгорела бы от такой пляски! Глаза девиц были закрыты. Похоже, они находились в состоянии транса.