Ритуал испытания - Дэйра Джой

— Ничего. Я должна идти, но я не хочу, чтобы мой уход заметили, ты понял?

Она вытащила из-за пояса мешочек, вытащила плетеную монету[109] и бросила ему.

Бармен сглотнул, явно до этого никогда не видя таких.

— Я принесу вам сдачу, моя Лордин.

— Это не обязательно. Просто сделай так, чтобы они сосредоточили свое внимание на тебе на то время, которое потребуется мне, чтобы уйти. Они такие пьяный, что даже не поймут это. Сможешь сделать?

Бармен ухмыльнулся, пряча в карман плетеную монету.

— Смогу.

Грин кивнула.

— Хорошо. И маленький совет: не ходи с ними позднее или жестоко пожалеешь об этом. Они не из того вида, который оставит тебя наутро улыбающимся, и могут даже не заплатить тебе за мучения.

Бармен побледнел.

— Благодарю вас за сказанное, моя Лордин. Думаю, после того как вы уйдете, я спрячусь в курятнике.

Она кивнула ему.

Бармен не стал тянуть время, чтобы сделать, как она сказала. Очень скоро все их внимание было приковано к нему, когда он возмутительно флиртовал, обнося их пивом. Грин выскользнула в заднюю дверь и метнулась через двор, ночная тьма и дождь способствовали ей. Ей сопутствовала удача: ни одна молния не прочертила ночь, чтобы осветить ее путь.

Она быстро вошла в курятник, сразу же найдя Кибби, по-своему довольно похрапывающую от счастья…

Сказать, что Кибби издала пронзительный вопль, будучи разбуженной, чтобы отправиться в бурю, было бы преуменьшением. Потребовались все силы убеждения Грин, чтобы склонить непокорную Клу позволить себя заседлать.

По окончанию миссии, они галопом выехали в погруженную во вспышки разрядов ночь, держа путь домой. Грин нужно было отыскать свитки рода,[110] хранящиеся под замком в ее кабинете, до того, как она отправится в поместье Рейнардов.

Разряд зигзагом прочертил небо, соединяясь с рудным камнем на другой стороне дороги. Гул изменчивого потока прошел волной по ее коже. Близко. Кибби через плечо пристально взглянула на хозяйку, скривив край одной тоненькой губы в выражении явного раздражения от безрассудно храброго, рискованного предприятия. Грин уверенно приказала ей продолжить путь.

Клу подчинилась, но только после того, как прокомментировала действия наездницы, сплюнув на ветер огромный комок слюны.

Грин сморщила носик. Это будет долгая и опасная скачка.

Даже если она выживет в шторм, ей все еще предстоит убедить Герцогину согласиться с ее планами.

Зная угрозы Клаудин, потребуются все способности Грин к убеждению. К тому же, Клаудин намекнула, что Герцогина уже дала свое согласие. Аня никогда не брала обратно свои слова. Никогда.

Грин ожесточила себя к столкновению, в котором, она знала, должна победить.

И она победит.

В Доме Лорд ее по праву знали как исключительного оратора.

Грин заколотила в дверь поместья Рейнардов. Было уже за полночь. Чудесным образом она преодолела шторм. Как — она и сама не представляла. Трижды она едва не поджарилась до хрустящей корочки. Край ее плаща был прожжен в двух местах и все еще слегка дымился. Перышки бедной Кибби встали дыбом в электризованном воздухе. Наверное, неделю они обе будут вонять дымом. Но преданная, верная Клу не сбежала. Она осталась с хозяйкой. Она верно называлась лучшим другом женщины, и Грин уже знала, что не оставит без внимания отважные усилия животного.

Сонная Биллингс осторожно открыла дверь, до того, как признала на крыльце вымазанную Маркель.

— Маркель Тамрин! Что с вами случилось? Вы попали в разрядный шторм? О, милая моя! Заходите! Заходите! — она втащила Грин в переднюю.

— Иди и разбуди сейчас же Герцогину. Я должна увидеть ее!

Биллингс отвисла челюсть.

— Но… но я не могу будить Герцогину в этот час! Она снимет мне голову!

— Скажи ей, что здесь Маркель Тамрин по делу не терпящему отлагательств. Я подожду ее в кабинете, иди! — Грин уже понеслась огромными шагами вниз по коридору к кабинету.

Ожидая Герцогину, она налила себе стаканчик ликера хамиири, как для поддержания бодрости, так и для согревания. Она была на грани изнеможения. Грин уже была уставшей в начале своего пути из города, но после долгой скачки сквозь бурю, постоянно тревожась о молниях, она практически осталась без сил.

К счастью, она смогла забрать необходимое из своего кабинета, не разбудив при этом домочадцев. Было нелегко опять вернуться в штормовую ночь, чтобы снова скакать сюда. Сейчас ей необходимо собрать всю свою силу, чтобы убедить Герцогину забрать обратно свое обещание.

Большая дверь открылась, и вошла бледная Аня Рейнард. Она мягко притворила дверь за собой. Судя по ее измученному взгляду, Грин была уверена, что пожилая женщина не спала совсем. И знала почему. Это затруднительное положение с Клаудин должно было убивать ее. Аня нежно любила Джорлана, и никогда не хотела, чтобы его так у нее отобрали.

— Грин, ч-что ты делаешь здесь? Необходимость, вызванная Септибуналом? Боже мой, посмотри на себя! Ты скакала через разрядный шторм, чтобы попасть сюда? Пожалуйста, немедленно присядь! Ты выглядишь практически лишенной всех сил, моя дорогая девочка. — Всегда внимательная, она усадила Грин в кресло прямо перед своим столом.

Аня уселась за свой стол.

— Это южные племена? Я предупреждала их о…

— Нет, Аня, Единая Нация[111] в порядке. Причина, по которой я пришла, самого личного свойства.

Аня налила себе из графина на столе стакан воды. Грин отметила, что ее руки слегка дрожали, да и вообще, казалось, что она в одну ночь состарилась на несколько лет.

— «Личного свойства»? Чтобы это могло быть?

Грин вздохнула.

— Я знаю о выкупе Клаудин за Джорлана. По явной улыбке удачи, я подслушала ее в таверне по пути из Столичного Града.

Наверху в дальней спальне Джорлан спал. Внезапно его аквамариновые глаза распахнулись. Погруженный в глубокий сон он внимательно вглядывался в свое собственное виденье.

— Как ты могла сделать такое, Аня? Ты знаешь, что она из себя представляет!

Аня Рейнард закрыла лицо руками.

— Я не могу сказать тебе причины. Дело сделано, Грин.

Грин глубоко вдохнула. Она протянула через стол свою руку и сжала ею ладонь старушки.

— Ты не можешь. Ты обещала ему не делать этого… без его на то согласия.

Аня вытерла глаза и уставилась на Грин.

— Он тебе сказал это.

— Да.

— Именно это в точности я ему никогда не обещала. Я сказала ему, что попытаюсь позволить ему дать свое согласие. Я понимала, что могу ввести его в заблуждение, но Джорлан знает, что он — будущее этой семьи. Я никогда не смогла бы пообещать ему этого.