Последний город - Павел Корнев

— Хлопот с вами шибко много, — глянул по сторонам Туз. — Да! Будут проблемы с ребятами — сразу докладывайте. А то у наших чувство юмора весьма специфическое...

— Нормально всё будет, — добродушно пробухтел Бор.

— Не сомневаюсь, — холодно улыбнулся Артур.

Я, впрочем, его уверенности не разделял.

— Вот и замечательно, — глянул на наручные часы капрал. — Сейчас бегом до комиссара, и встречаемся на пятом КПП через сорок минут. Сами дорогу найдёте?

— Мы проводим, — успокоил командира Валентин. — Так, Влас?

— Без сомнения, — уставился на оборотня рыбьими глазами ротный ясновидящий.

— Да не заблудимся, — замялся я и глянул на кабинку магофона. — Мне б позвонить ещё...

— Вряд ли время останется, — покачал головой Бор и отступил к стене.

В столовую зашёл худощавый паренёк в чёрном мундире с украшенными серебряным шитьём погонами. Выглядел представитель Комитета Стабильности неожиданно молодо: всего лет на двадцать — двадцать пять. Впрочем, взгляд тёмно-синих глаз был столь же тяжёлым, как и у нашего бывшего куратора.

— Здравствуйте, господин комиссар, — поздоровался капрал. — Откомандированные из Службы Контроля...

— Не сейчас, — коротко бросил даже не замедливший шага комиссар, взял поднос и направился на раздачу. Потом, будто что-то вспомнив, обернулся и подозвал капрала: — Документы из Службы Контроля я получил, в систему информация уже заведена. Можете ставить на дежурство.

— Он у нас такой... — вздохнул Туз, когда комитетчик отошёл на безопасное расстояние. — Всё слышали? Допуски оформлены, потом зайдёте к нему — в инструктажах и должностных инструкциях расписаться.

— Я позвоню. — И, пока никто не успел меня остановить, я заскочил в кабинку магофона.

Быстро набрал двадцатизначный номер, приложил к аппарату ладонь и поморщился, когда сканер холодом уколол левое веко, а буквально мгновение спустя сознание ухнуло в бездонную чёрную пропасть. Меня закрутило, вывернуло наизнанку, и тут же в голову ворвался знакомый голос:

— Ты где пропадал, сволочь?!

— Я тебя тоже люблю, Лисёнок, — через силу усмехнулся я. — Не волнуйся. Предупреждал же — проблемы на работе...

— Позвонить не мог? — и не подумала успокаиваться девушка. — Неделю о тебе ни слуху, ни духу, и — не волнуйся?!

— Как удалось вырваться — сразу набрал, — попытался оправдаться я и почувствовал, как заворочалась в голове дремавшая до поры до времени резь.

— Ты когда появишься?

— Не знаю...

— Что?!

— Выясню, когда ближайшая увольнительная, и перезвоню, — часто-часто задышал я, но дурнота не проходила. — Меня временно на Ограду перекинули, здесь график другой...

— Ты на Ограде? — несказанно удивилась Алиса. — Зачем?

— Откомандировали, — стиснув зубы из-за разрывавшей голову боли, я вытер текущие из глаз слёзы свободной рукой, — при встрече все объясню, ты, главное, не волнуйся...

— Я могу поговорить...

— Не надо, — перебил подругу я. — Всё, пора бежать. Вечером насчёт увольнительной перезвоню.

— Но...

— Люблю, целую. Пока...

Буквально вывалившись из кабинки магофона, я прислонился к стене и зашарил по карманам. Выудил пузырёк с успокоительным и, зубами сорвав пробку, опрокинул в рот остававшиеся в нем таблетки.

— «Валиорол»? — Дожидавшийся меня Бор поднял с пола пробку. — Чего так?

— На той неделе дозу хапнул, до сих пор не отпустило.

Я разжевал таблетки и вновь почувствовал себя живым. По телу прокатилась ледяная волна, бившая меня дрожь прекратилась, а боль в голове почти сразу стихла.

— И как только ты медкомиссию прошёл? — Оборотень выкинул пробку в стоявшее неподалёку мусорное ведро.

— Ерунда, — отмахнулся я. — Сейчас отпустит.

— Ну, тебе видней, — покачал головой Валентин и задумчиво уставился на меня: — Ты, говорят, на «Плантации» служил?

— Было дело, — кивнул я, чувствуя, как проясняется в голове. — А что?

— Да нет, ничего, — пожал плечами Бор. — К нам несколько парней с пятого блока перевели.

— С пятого? — нахмурился я. — Блоков четыре вообще. Вот централей — тех как раз пять. Но с пятой централи вам вряд ли кого направили бы, там одни вольнонаёмные и жандармы работают.

— Может, и не с пятого, — легко согласился Валентин. — С ними и не пообщаться толком, через слово жаргон. Стопка — мензурка, нож — градусник, литр — кубик. Тьфу...

— Кубик — сто грамм. Литр — это куб, — поправил я оборотня, прикидывая, что же такое надо было натворить, если начальство решило сплавить проштрафившихся подчинённых на Ограду. Обычно тёмные делишки сходили служивым из Корпуса Надзора без особых последствий. А вот чистоплюи среди тамошнего контингента не задерживались. Как правило, их в самые сжатые сроки старались перевести в Жандармерию. — А эти типы точно из роты охраны с общего режима. Понахватались от подопечных...

— Да ну их, пошли за вещами и на КПП.

— А Станке где? — завертел я головой по сторонам.

— Его Влас проводит. Пошли.

Беспокоился я зря. Когда мы пришли на пропускной пункт, Артур уже сидел на скамье в заставленном оружейными шкафчиками полутёмном помещении и задумчиво рассматривал только что выданный защитный костюм.

— Ты глянь, — показал он мне отворот рукава, — специально для ординаров, от крови работает.

— Забавно, — только и хмыкнул я.

Да уж, неудивительно, что три дня в месяц на восстановление организма даётся.

— Держи, — распахнувший один из шкафчиков капрал Туз сунул мне свёрнутый УЗК. Толстая, пропитанная каким-то хитрым составом ткань, бронепластины, множество кармашков и ремешков. — Давай в темпе, ещё оружие получать.

— Оружие? — удивился я, пытаясь разобраться с застёжками костюма.

— Ты с одним излучателем наверх собрался? — рассмеялся Бор. — Тяжёлое вооружение перед сменой выдают.

— Дела, — хмыкнул я, облачаясь в УЗК.

— Там застёжки для перчаток и ботинок, — подсказал уже переодевшийся Артур. — И меч, ага, вот сюда...

— Ух ты, колется, — пожаловался я, справившись наконец со всеми застёжками, и принял у скептически оглядевшего меня оборотня шлем. — А вы чего без костюмов?

— Всему своё время, — ухмыльнулся Влас, возившийся с каким-то длинноствольным излучателем. Оружие и вправду было необычным: длиной не меньше метра, с откидными сошками, пузатым резервуаром для крови и скелетным прикладом. Да ещё вместо прицела миниатюрный экранчик чаровизора. — Нам с этим делом проще...

— Пошли, что ли? — Я застегнул воротник защитного костюма и несколько раз подпрыгнул на месте.

— Сюда подходите, — позвал нас стоявший у зарешёченного окошка в дальней стене капрал.

— Чего ещё? — направился к нему Артур.

— Да мы тут подумали — один чёрт от вас пользы на первых порах не будет, — усмехнулся Якоб Туз, — зачислим вас в расчёт АПШ.

— Чего? — насторожился я. — Это ещё что за зверь такой?

— Последний шанс, он же ПШик, — не замедлил просветить меня Валентин. — Жуткая штука.

— Настолько жуткая, что его нам сплавили? — поморщился Станке.

— Да неудобный просто. — Капрал принял из рук кладовщика здоровенный излучатель с заканчивающимся раструбом дулом и передал его Артуру. — И ручные бомбы не забудь получить. Ты, Марк, вторым номером будешь.

— Здорово. — Расписавшись за оружие и проведя выданной картой по считывателю, я закинул на плечо сумку и осторожно принял ранец, внутри которого оказался серебристый контейнер размером с непочатую пачку писчих листов. Точно такой же ранец закинул себе за спину и Станке. — Тяжёлый!

— А куда деваться? — философски заметил капрал. Он ухватил уходивший от рукояти АПШ армированный шланг и ввернул его наконечник в специальный разъём выданного Артуру контейнера. — Смотри, предварительно надо провернуть шланг, он проткнёт жестяную мембрану, и питающая смесь пойдёт в излучатель. Понял?

— Понял, — тяжело вздохнул Станке и сунул оружие в специальный держатель на ранце. — В контейнере что?

— Кровь — 285/931.

— Это что ещё?

— Специальный состав. Тяжёлая кровь, ртуть, серебро, напалм, — начал загибать пальцы Влас, — и ещё куча всякой совершенно секретной алхимической лабуды. Поосторожней с этой штукой, она УЗК легко прожигает.

— Учту, — хмуро глянул на меня Артур.

Я только пожал плечами и принялся рассовывать ручные бомбы по кармашкам разгрузки. Можно подумать, это моя вина, что его первым номером назначили. Ничего, не переломится.

Капрал весьма споро облачился в защитный костюм. Влас и Валентин к этому времени тоже оказались уже готовы и теперь тихонько посмеивались, глядя на нас.

— Всё, выходим.

— А вам-то это зачем? — удивился я, когда оборотень надел шлем с глухим лицевым щитком. И почти сразу догадался: — Серебро?